Когда голоса пробирают до мурашек…

Оперными спектаклями, которые идут на Приморской сцене Мариинского театра, может гордиться любой театр мира. Здесь и «Тоска», и «Травиата», и «Любовь к трем апельсинам», и «Риголетто». И в каждом раскрываются в полную силу великолепные голоса артистов.

Легко ли руководить молодой оперой? Об этом и не только наш разговор с народной артисткой России Ларисой Дядьковой, художественным руководителем оперной труппы Приморской сцены Мариинского театра.

Уникальный голос плюс характер

– Лариса Ивановна, у вас прекрасная певческая карьера.  Мечтали стать певицей с детства?

– Голос у меня был с детства, я и запевалой в школьном хоре была. А училась в физико-математическом классе. Не могу сказать, что ходила в лучших учениках, хотя школу очень любила. И в старших классах, задумавшись о будущем, о том, чем хочу заниматься, я поняла, что мне действительно нравится и хочется петь, стать артисткой. 

На одном из смотров художественной самодеятельности меня услышала педагог из музыкальной школы, подошла ко мне. Она сыграла важную роль в моей жизни, сказав: «Девушка, у вас уникальный голос, вам нужно учиться».  Ее слова запали мне в душу. Так я решила, что после 10-го класса пойду на прослушивание в музыкальное училище. И пошла. Спела какие-то эстрадные песни – на музыку Андрея Эшпая, как сейчас помню, и мне вдруг поставили пятерку, да еще и сказали: такой удивительный голос…

– Ваша семья была музыкальной?

– В некотором смысле. Мама играла на трубе, старший брат тоже, еще один брат окончил консерваторию, так что определенные способности в семье, видимо, были. Я хотела учиться музыке, ходить в музыкальную школу, но было сложно с финансами – на плату за обучение, на покупку инструмента просто не было денег. И мама сказала: «Извини, дочка, мы не можем этого себе позволить». Поэтому в училище мне пришлось во многом начинать с нуля.

– Это было сложно?

– Конечно! Если бы у меня было музыкальное образование с детских лет, карьера сложилась бы еще успешнее. Возможно, мне бы покорились более высокие вершины…  Поначалу в училище было сложно. Но у меня в характере есть упорство, люблю преодолевать трудности. Кстати, и сегодня, общаясь со своей молодой талантливой труппой, я говорю: если вам даются испытания, например, быстро что-то выучить, жить внутри конкуренции, то это вам же толчок к развитию, к умению побеждать. Характер в нашей профессии играет огромную роль!

В своей труппе я не просто художественный руководитель, а наставник. Иногда поговорить с ребятами и просто что-то им посоветовать, не нравоучительно указать на проблемы, а подсказать, даже на собственном примере, – это очень важно, им это понятнее. Когда говоришь с молодым коллегой на равных, это заставляет прислушиваться и, я надеюсь, даже переосмысливать подход к профессии. 

Сегодня молодые артисты, да и вообще молодые люди, считают, что им все вокруг должны. Для меня это странно. Как я воспитывала свою дочь? Сказала: мы с папой помогаем тебе получить образование, если будет возможность – купим квартиру, а дальше все, дальше – сама. И если ты в перспективе сочтешь возможным помогать нам в старости, мы будем тебе благодарны, но требовать не станем. Мы будем проживать то, что у нас есть, и получать удовольствие от жизни.

Для связок настройщика не вызовешь

– К слову, об удовольствии. Артистам балета приходится от многого отказываться. А вокалистам?

– Отказываться приходится практически от всего. Жизнь артиста очень сложная. Мы немножко ненормальные, и это правда. Отмечены Богом, что ли. Голос нам дан певческий, и к такому дару нужно относиться бережно, служить своему голосу. Инструмент вокалиста находится в его теле, поэтому нужно высыпаться, иначе твои «струны» не будут звучать, и не вызовешь мастера-настройщика, чтобы поднял тонус мышц. И тебе уже трудно петь, трудно дать тот эмоциональный накал, которого ждет пришедшая в зал публика. Ты должен петь красиво, проникновенно, доводить людей до того самого катарсиса, ведь именно за ним люди идут в театр, на оперу – отойти от будней, получить эмоциональный заряд… 

– И на диете приходится сидеть?

– Физиология у всех разная: кому-то можно есть все, и он будет худым, а кому-то полконфетки уже лишние. Пение – огромная физическая нагрузка. Голосовые связки – это очень маленькие мышцы, и их всего две. Представляете, какая идет на них нагрузка, когда ты выходишь на сцену и должен естественным путем, без микрофона, наполнить весь зал? И тут вокальная техника очень важна, а для нее, в свою очередь, важно состояние твоего тела. Если ты будешь полным, дряблым, у тебя не будет сил, ты будешь уставать. Или нужно встать с колен, например, продолжая арию. У меня есть партия Марфы в «Хованщине». Я знаю, что могу ее спеть, но для меня проблема с легкостью встать с колен. Я буду выглядеть молодо со сцены – помогут и грим, и моя физиология, и костюм. Но движения тоже не должны меня выдавать, и над этим приходится работать. Именно поэтому я сейчас хожу в фитнес-клуб, поддерживаю себя в форме. 

Да, среди певцов очень много полных, и есть стереотип, особенно о тех певицах, которые поют оперы Вагнера, что они все полные. И так действительно бывает, но… Сейчас утверждается иная тенденция: оперные примы должны держать себя в форме. Не так давно был скандал, когда один из мировых театров, Ковент-Гарден, отказался от уже подписанного контракта с Деборой Войт, потому что она была слишком полной. Теперь она похудела – этот случай заставил ее пойти на такой шаг и даже сделать операцию. 

Требования к оперным певцам во всем мире определяются сейчас именно этим: публика не хочет видеть на сцене полных. Я не говорю, что это правильно, потому что уход в сторону красивых нимфеток плохо отражается на качестве оперного спектакля в голосовом плане.  Эстетика имеет большое значение, но голос все же важнее. Вспомните Монсеррат Кабалье – да, она не была худышкой, но это же было волшебное, божественное пение, совершенный вокал! Когда она пела, то выглядела юной, потому что ее голос мог передать столько чувств и зародить в слушателях такие сильные эмоции, что уже никому и в голову не приходило думать о ее формах.

Голос может физиологически влиять на зрителя. Не зря так любят теноров, ведь вибрации их голосов ощущаются зрителем на уровне физиологии. А некоторые исполнители обладают уникальным качеством, когда от их пения мурашки по телу бегут.

Шанс для молодых

– Важно ли оперной певице быть еще и актрисой?

– Очень важно! Я за театр, где драматургия в опере несет большую нагрузку. И хороший режиссер в опере – это половина успеха спектакля. Конечно, прежде всего музыка, дирижер, голоса, ансамбли, но… Я была свидетелем, и не раз, такого феномена, когда спектакль с очень средними вокалистами завораживал зрителя, эмоционально его захватывал именно потому, что была прекрасная режиссура, великолепная актерская игра. 

Режиссер может подчеркнуть такие музыкальные нюансы, найти такие смыслы, глубины в постановке, которых ты просто не замечал, и даже партитуру раскрыть иначе!

Мариинский театр и Валерий Гергиев лично постоянно ведут поиск интересных, талантливых режиссеров. Все хотят поставить спектакль в Мариинском театре, но найти интересного постановщика – непростая задача. Многие режиссеры хотели бы сотрудничать с нами, и мы ищем пути, как вести этот прекрасный корабль – Приморскую сцену, в каком направлении. Пробуем переносы лучших спектаклей с исторической сцены. «Ночь перед Рождеством», «Любовь к трем апельсинам», «Волшебная флейта», «Макбет» – это лучшие спектакли, переехавшие на нашу сцену из Петербурга. 

Но постепенно мы приходим к тому, что наш театр должен развиваться самостоятельно. Это диктуется массой условий: у нас с исторической сценой разные возможности, мы не можем переносить очень масштабные постановки, потому что у нас разное количество штатных единиц и труппа наша намного меньше. Порой нам очень трудно разложить оперный спектакль на голоса и не обратиться за помощью к коллегам из Питера. Часто спектакли у нас идут без страховки, ведь Владивосток находится далеко от всех оперных театров. И если, не дай бог, кто заболел, не пригласишь срочно солиста из соседнего театра. 

Передо мной стоит задача сформировать сильную труппу, которой по силам оперы разных композиторов. Для этого необходимо заинтересовывать молодых певцов, чтобы они приезжали и оставались у нас надолго.

Чем мы заинтересовываем? Во-первых, у нас уже отличный репертуар, и для молодого певца это шанс: не надо, как в столичных театрах, стоять в очереди, дожидаясь главной партии или возможности просто выйти на сцену в спектакле. Во-вторых, мы – Мариинский театр, попасть к нам – мечта многих певцов. У нас открываются хорошие возможности для творческого роста. Постоянно приглашаем концертмейстеров из Мариинского театра во Владивосток, чтобы они делились мастерством с молодыми коллегами – нашими концертмейстерами и артистами труппы. 

Мало того, наши солисты во время отпуска (мы оплачиваем перелет) отправляются в Санкт-Петербург и там занимаются в Мариинском театре подготовкой новых партий. Недавно Алена Диянова дебютировала в партии Сенты в опере «Летучий голландец», и очень успешно! У нас в театре пока нет хорошего репетитора по немецкому языку, и мы приняли решение отправить Алену в Петербург, где она получила возможность и заниматься с опытными коуч-тренерами, и работать над ролью с режиссером.   

Когда мы даем объявление о наборе в труппу, желающих всегда много. К нам за последние годы пришли прекрасные вокалисты, обладатели отличных голосов. Так, недавно влились в труппу Приморской сцены тенор Роман Крукович и баритон Вячеслав Васильев. А последнее прослушивание пополнило наш коллектив еще тремя новыми солистами. Скоро на сайте Приморской сцены появятся их имена. 

Сейчас я пробиваю проект, благодаря которому наши солисты будут петь свои лучшие партии на исторической сцене Мариинского театра. Первые шаги в этом направлении уже сделаны, и очень успешно! Гузель Шарипова 13 ноября дебютировала в спектакле «Риголетто» в партии Джильды. Я отправила целый список партий и фамилии наших солистов, за профессионализм которых я ручаюсь. Уверена, они достойно выступят на сцене Мариинского театра в Петербурге. 

Анализируй это

– А вам не обидно, когда ваших воспитанников забирает историческая сцена или другие театры? Елена Стихина сейчас поет в Питере, Айгуль Хисматуллина тоже…

– Я сама солистка и знаю, как важно для певца видеть перспективу, идти к вершинам. Я говорю своим ребятам: работайте у нас, набирайте репертуар, мы даем эту возможность, и если вас пригласят в Петербург или другой такой же значимый театр, то уезжайте. К нам придут новые имена… Когда видят, что артисты из нашего театра выходят на лучшие мировые сцены, это же нам в плюс! Буду только рада, если мои молодые коллеги будут получать приглашения, я верю в их потенциал.

Я прослушиваю каждый оперный спектакль, идущий в театре, подмечаю, какие у кого есть проблемы. По себе знаю, как важен для артиста объективный отзыв о его выходе на сцену от профессионала. Моя должность обязывает оценивать их выступления. Если певец будет ждать только похвалы, если не готов к замечаниям и дальнейшему труду, он будет топтаться на месте. Я всегда говорю: «Мои замечания – это не стремление унизить и не повод для обиды, это подсказка и желание направить на верный путь». Но еще я говорю: научить порой нельзя, можно только научиться. Поэтому так важно подходить к себе критично и видеть в конкуренте или человеке, делающем тебе замечание, своего учителя.

Но есть и другая крайность. Вот вы спрашивали меня, что мне мешало в профессии. Я была самоедка, не была в себе уверена, и, чтобы от этого избавиться, мне пришлось пройти очень тяжелый путь. Зато вышла на такой уровень, что меня невозможно было задавить: выдерживала любую конкуренцию и умела анализировать, что делаю лучше. Я знаю свои плюсы и минусы и иду по жизни с ними. 

Авантюризм в здоровой дозе

– Как вы получили приглашение возглавить нашу оперную труппу? 

– Пригласить меня на эту работу тогдашнему руководителю театра Антону Лубченко предложил Эльдар Алиев, наш главный балетмейстер. Мы давние друзья, знаем друг друга со времен работы в театре, когда он еще назывался Кировским. Лубченко слышал мои записи, выступления, он сказал: «Да она не согласится!» Не верил. А мы с Эльдаром довольно часто созванивались по скайпу. И вот однажды он звонит и говорит: вот тут, рядом, стоит Антон Лубченко, есть мысль пригласить тебя. Мы поговорили, Эльдар сказал: ты подумай недельку. А в итоге позвонил через три дня: мы будем в Питере такого-то числа, обратно во Владивосток летим вместе…

– Без меня меня женили?

– Нет, я достаточно авантюрный человек, с легкостью меняю место жительства, мне нужны новые впечатления, я знаю, что жить смогу везде и везде мне будет интересно.

А кроме того, так сложились на тот момент мои семейные обстоятельства (я с трудом принимала решение о разводе), что это приглашение пришлось как раз вовремя. Когда, прожив 28 лет в браке, ты решаешь идти дальше одна, важно сделать не только этот шаг, но и что-то еще, чтобы клин клином, что ли. Работа – чем не клин? 

У меня были контракты на выступления в разных городах (и они остаются; кстати, скоро я еду на спектакль в Мюнхен, в Баварскую оперу), но, когда пришло приглашение из Владивостока, подумала: может быть, это та дверь, в которую я должна войти? И вообще, что я теряю? Надо попробовать. Хотя никогда не видела себя во главе труппы и вообще в роли руководителя. 

Не могу сказать, что, решившись на такой шаг, считаю себя идеальным руководителем, но, думаю, моим подчиненным все-таки повезло. 

– Работа у вас весьма ответственная…

– Да. Формировать оперную труппу театра, создавать его творческий потенциал – это серьезное дело. За каждого артиста труппы переживаю, слежу, кто растет, а кто вдруг остановился. А уж если кто стал скатываться назад, для меня это просто личная боль!  

Да, мы четвертая сцена Мариинки, но, я надеюсь, скоро у нас появятся свои постановки, которые мы могли бы показать в Петербурге. Так важны процессы «обмена крови» в коллективе, творческое кипение…

– Владивосток вас принял? А вам понравился?

– В первый год было тяжело. Мне понравилась природа, но тот факт, что я одна и в свободном полете далеко от всех, ощущала, ведь все друзья остались в Питере, в Европе. А тут только Эльдар Алиев и моя работа. И, конечно, завести новых друзей и знакомых непросто, особенно когда ты порой по 10 часов на работе. Но у меня сложились отличные отношения с моими молодыми коллегами, мы вместе ходили на сплав, в походы, за город… 

На сцене здесь я почти не пою – только это меня огорчает. Поэтому летаю в Европу по своим контрактам. Сейчас же у меня появились приятели, мне нравится ритм этого города, он соответствует моему. Жизнь налаживается!

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ