Неприличными словами не выражаться!

Жил-был бездомный пес, милейшее существо. И попал он в добрые руки одного профессора. И сделал профессор из пса человека. Только неудачно. Человек тот «поговорил и начал обращаться в первобытное состояние. Атавизм»…

Наверняка, читатель, вы уже узнали в этом коротком описании фабулу повести Михаила Булгакова «Собачье сердце». Вернуться к любимой миллионами истории «обращения зверей в людей», а может, и по-новому взглянуть на нее предлагает Приморский театр молодежи: 24 и 25 ноября здесь состоится премьера спектакля «Собачье сердце».
А кто будет играть Евстигнеева?
Новая постановка – режиссерский дебют молодого актера Германа Авеличева. 
– Думая над тем, какой материал взять для дебюта в качестве режиссера, в первую очередь я прикидывал, как будут соотноситься состав нашей труппы и количество персонажей. К сожалению, для нашего театра это очень важный вопрос, – объясняет Герман. – Было несколько вариантов. Но именно в случае с «Собачьим сердцем» роли разошлись моментально, у меня не было сомнений, кто кого будет играть. 
– Не было опасений, что повесть Булгакова – во многом знаковый для русской культуры материал – станет слишком сложной для первого режиссерского опыта?
– Для меня не было и нет легких и сложных произведений. Любое произведение сложное, даже сказка, сказку тоже надо уметь поставить. Так что масштаб «Собачьего сердца» меня не остановил. Как и существование знаменитого фильма Владимира Бортко. Кино и спектакль – эти два вида искусства воспринимаются абсолютно разными рецепторами, и у театра есть свои преимущества. На самом деле театральных постановок «Собачьего сердца», которые вошли бы в историю и которые бы мы все помнили, практически нет. Так что тут поле непаханое… Но расскажу к слову одну историю. На примерке костюмов меня спросили: «А кто будет играть Евстигнеева?»… 
– Хотел бы дополнить по поводу возможных вопросов о конкуренции с фильмом, – вступает в разговор худрук театра Юрий Гончаров. – К сожалению, разговоры с молодыми людьми, приходящими в наш театр, показывают, что фильм Бортко они не смотрели и не знают, что это такое. Это мы с вами в курсе, кто такие Евгений Евстигнеев и Владимир Толоконников, можем цитировать фильм и повесть Булгакова, а они, увы, понятия не имеют. И с этой точки зрения постановка «Собачьего сердца» на сцене нашего театра становится очень важной.
«Мы к вам, профессор…»
– Инсценировку спектакля написал я сам, – продолжает рассказ Герман Авеличев. – Брать что-то готовое не хотелось, потому что у нас есть конкретная площадка, конкретные актеры и инсценировки надо писать именно под них. Вот я знаю, что у нас есть снег-машина, так что могу спокойно написать в инсценировке «идет снег». 
 Будет ли это классическая постановка? Классическое прочтение – весьма спорный вопрос в том смысле, что костюмы, к примеру, у нас выдержаны в духе той эпохи, а вот в музыкальном оформлении мы используем в том числе и современные треки. Совмещаем, в общем.
– Может, вы и характеры персонажей меняете? 
– Нет, скорее, мотивы их поступков. Например, Анатолию Мягких, который исполняет роль профессора Преображенского, я объясняю, что для профессора сверхзадача – сделать открытие. Этот человек хочет войти в историю, он все положил на пьедестал науки, всем пожертвовал. И история с экспериментом по превращению пса в человека для него решающая: придет ли к нему признание, слава или нет? 
Скажу сразу, что и сценографией спектакля занимался я сам. Там нет каких-то суперрешений, и думаю, что за такое простое отношение к ней я еще получу свое от критиков, – улыбается режиссер.
– Спектакль выходит в ноябре, в годовщину 100-летия Октябрьской революции. Это совпадение?
– Вообще, все происходящее в «Собачьем сердце» я старался по минимуму рассматривать с позиции истории, 100-летия Октября и всего такого. Мы и так уже этим перекормлены, на всех ведущих каналах идут сериалы «про революцию», где как хотят, так и трактуют события вековой давности. По этому поводу уже очень много сказано. Так что сатиры на советское время в спектакле будет минимум. 
Когда я читаю «Собачье сердце», всегда задаю себе вопрос: а кто в этой истории я? И ответ на него очень важен. Заметьте, описанное в повести не потеряло своей актуальности. Эксперименты с появлением «новой формации людей» идут постоянно – не так буквально, как у профессора Преображенского, но… В 90-е появилось одно поколение, которое не могло найти общего языка с предыдущим; потом все говорили про детей индиго; сейчас вот говорят о детях компьютерного века… 
Для меня нет ничего экспериментального в том, что я делаю. Я ничего не открываю, ничего не постигаю – делаю свою работу, как меня учили. А что-то новое получается в процессе. Экспериментом наш спектакль можно назвать только в том смысле, что театр отважился разрешить постановку такого большого произведения человеку, у которого не совсем высшее режиссерское образование. 
– Жанр вашего спектакля вы обозначили как «бессмысленный опыт»…
– А так оно и есть. Вспомните, в тексте Булгакова есть слова Филиппа Филипповича Преображенского: «Мое открытие, черти б его съели, с которым вы носитесь, стоит ровно один ломаный грош…». Профессор поставил бессмысленный опыт, который не привел ни к чему. Если посмотреть на это шире, если задуматься, к примеру, о том, что сама Октябрьская революция тоже была своего рода опытом над человеком и страной, то возникают и более сложные ассоциации…

Слово актеру

Павел Пятыров, исполнитель роли Шарикова:
– Где я искал прототипов для своего героя? А вот тут у нас недалеко, в арках, есть заведения – ходил туда вечерами, присматривался, сойду ли за своего… Если же серьезно, мне кажется, что нечто маргинальное, скажем так, есть в каждом человеке. Вот и я нахожу в себе такие черты. Что-то думал взять из фильма, но режиссер просто каленым железом выжигает во мне эти попытки: никаких ассоциаций с фильмом!
Мне интересно играть Шарикова уже в тот момент, когда он становится чудовищем, монстром, человеком. Отрицательных персонажей играть всегда интереснее. Не скажу, что этот герой близок мне по духу, но работать интересно: хочется понять этого персонажа, как-то оправдать его для себя.

Анастасия Федосеева, исполнитель роли товарища Вяземской:
– Товарищ Вяземская и в фильме, и в книге – довольно мимолетный персонаж. Но режиссер расширил мою линию в постановке, сделал ее объемнее и важнее. Он обратил особое внимание на тему противостояния профессора и той действительности, которая его окружает. В спектакле мой персонаж и Швондер становятся теми катализаторами, которые подталкивают Шарикова к превращению в монстра, по сути, Швондер и Вяземская устраивают провокацию в доме профессора. Их поступки – это ответный ход на ту позицию, которую занимает профессор в жизни по отношению к пролетариату, советской власти и даже по отношению к собственно Вяземской. Она не прощает «оскорбления». Эта линия прослеживается четко, и мне интересно, как ее воспримут зрители, как отнесутся к тому, что Вяземская и Швондер «воспитывают» Шарикова, превращая его, по сути, в одного из тех жутких винтиков системы, которые и разрушили старый, дореволюционный мир.

Олег Демчук, исполнитель роли доктора Борменталя:
– Мой Борменталь – непростой для меня персонаж. Когда мне дали эту роль, казалось, все будет просто. Но чем больше мы углублялись в материал, тем больше я понимал, что будет сложно. Мне в жизни пока не пришлось никого воспитывать, а Борменталь – он в первую очередь воспитатель, учитель. И сам ученик при этом.

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ