Солнечные улицы Николая Рябова

6 ноября исполнилось 105 лет со дня рождения легендарного владивостокского зодчего Николая Рябова. Сам Николай Степанович называл себя «архитектором счастливой судьбы». По его проектам и при его участии в приморской столице было построено более ста зданий, без которых невозможно представить облик нашего города.

Зодчий первого разряда

Владивосток, в который приехал Николай Рябов и который он оставил после себя спустя 74 года, – это совершенно разные истории.

Юный, всего 18 лет от роду, выпускник Омского художественно-промышленного училища имени Врубеля прибыл в столицу Приморья в 1930 году с серьезными намерениями и горячим желанием работать. При себе он имел фанерный чемодан и диплом архитектора первого разряда, что давало ему официальное право проектировать и строить.

Город тогда выглядел по-другому. Рядом с красивыми и гордыми зданиями европейского вида от немецких архитекторов соседствовали понурые домики частного сектора и трущобы Миллионки. Но какой же был удивительный ландшафт, какой простор открывался для творческой натуры! «Я сразу и навсегда влюбился во Владивосток», – рассказывал Рябов позже.

По разверстке его определили в Дальпроект. Работа приносила удовольствие, а вот в материальном отношении времена были сложные. Зарплата молодого архитектора была мизерной, приходилось брать сверхурочные.

Несмотря на загруженность, он решил учиться дальше (художнику остро не хватало технических знаний) и поступил на вечернее отделение строительного факультета ДВПИ. Окончив его в 1938 году, Рябов перешел на работу в проектное бюро Дальзавода, затем в «Союзпроектверфь».

Со временем стал совмещать практическую деятельность с педагогической: сам начал преподавать в ДВПИ, потом возглавил кафедру архитектуры. Воспитывать новых зодчих Николай Степанович продолжал до глубокой старости, отдав родному политехническому институту 70 лет. И почти все это время продолжал сотрудничать с проектными организациями.

Классика плюс индивидуальность

Переоценить вклад Николая Рябова в развитие Владивостока невозможно. Он не только проектировал и строил здания, которые и сегодня выделяются на фоне типовой застройки, но и застраивал по своим проектам целые улицы. Новоивановская, Борисенко (тогда она называлась Загородной), Киевская, Московская, Талалихина, Марины Расковой, Сафонова, Героев Хасана и другие улицы появились в городе благодаря таланту и труду Рябова.

Среди самых знаменитых его проектов стадионы «Авангард» и «Динамо», дома, венчающие Светланскую, – 205-й и 209-й, дом № 17 на Алеутской – знаменитая «Серая лошадь» (Рябов не проектировал, но строил его), здания на улицах Верхнепортовой и Суханова и многие другие.

Как отмечают коллеги и ученики Николая Рябова, сквозь творчество и жизнь архитектора можно проследить историю развития Владивостока в целом и архитектуры в частности. Николай Степанович проповедовал классический архитектурный стиль. Это хорошо заметно в его работах, особенно дохрущевского периода, до эпохи индустриального строительства.

В начале 1930-х архитектура была достаточно свободным видом деятельности. Не существовало единого стандарта, титульного стиля, единой профорганизации, определяющей, что хорошо или плохо. Архитекторы входили в различные группировки по интересам. Набирало популярность такое течение, как конструктивизм – русский авангард. Строители-новаторы считали, что необходимо отказаться от наследия прошлого, от исторического опыта и создать новый язык архитектурных форм. Были и архитектурные сообщества, которые следовали классическому стилю. Позже все дискуссии прекратились и был задан один стандарт, который теперь называют сталинским стилем. Русский авангард был осужден и заклеймен.

Основной период профессиональной деятельности Николая Рябова пришелся как раз на период отторжения новаторства. Сам архитектор, придерживавшийся классических взглядов, относился к конструктивизму критически, но без агрессии. А специалисты отмечают, что одни из первых его работ на улице Фонтанной хоть и не являются конструктивистскими, но уж точно не перегружены классическими формами.

– Если посмотреть на дома № 205 и 209 на Светланской, можно заметить, что между ними есть большой разрыв, а углы у обоих зданий как бы вынуты. Делалось это с целью создать поперечную градостроительную ось. Учитывалось, что улица будет развиваться дальше в подобном ключе, застраиваться похожими домами, – объясняет Анатолий Мельник, председатель градостроительного совета при администрации Владивостока, советник главы города по архитектуре и строительству. – С этой же целью дом № 209 слегка развернут в сторону Луговой – здесь предполагался разворот планировочной оси. А торец дома сделан так, чтобы к нему легко было пристроить другие здания. Но потом принцип формирования генплана города изменился, и здесь построили 22-ю школу.

Руку мастера видно сразу

А затем на смену сталинскому стилю пришел хрущевский. Этот переход Николай Степанович встретил без энтузиазма.

«Самая траурная пора – 1955 год, – говорил он в одном из интервью. – Именно тогда вышло постановление правительства, запрещавшее индивидуальное проектирование. Здания потеряли свою архитектурную выразительность, их начали строить под копирку. Серия, которая должна была эксплуатироваться, скажем, максимум пять лет, тиражировалась десятилетиями…»

– Если раньше строительство дома было штучной вещью, то тогда началась пора массовой застройки, – говорит Анатолий Мельник. – В результате появились микрорайоны, застроенные пятиэтажками различных серий. Прежде всего серии С447 – так называемые хрущевки. Тогда по-другому и нельзя было. Первостепенной задачей было обеспечить людей жильем. Началось комплексное освоение территории под жилищное строительство. Конечно, эти здания нельзя назвать культурным достоянием наравне с домом № 205 на Светланской. Но когда за дело берется мастер, это становится видно даже в планировке жилых микрорайонов.

Взять проспект 100 лет Владивостоку – яркий пример хрущевской застройки: небольшая этажность, приличные расстояния между домами, отсутствие дворов-колодцев. Сегодня, когда там уже выросли деревья, этот район выглядит привлекательно. Или трехэтажные дома на Борисенко, «Школьной» и «Клубной» – именно такую застройку Николай Степанович считал эталонной. Конечно, в условиях, когда архитектурные направления определялись политическими и экономическими сверхзадачами.

Педагог от бога

Николай Рябов стал родоначальником приморской архитектурной школы, он подготовил и воспитал около тысячи специалистов в области строительства и архитектуры. При его непосредственном участии в 1971 году в ДВПИ была создана кафедра архитектуры.

– Я был студентом второго набора, поступил в 1972 году, – вспоминает Анатолий Мельник. – Николай Степанович был одним из первых людей, кого я узнал как преподавателя и к кому проникся безграничным уважением. Это был человек невероятной жизненной силы, прекрасный лектор, умеющий увлечь человека темой, с чувством юмора и самоиронией. Я помню, он всегда носил с собой перочинный ножик, карандаш и ластик, чтобы, если вдруг случится интересная беседа, не только объяснить свою позицию устно, но и сделать набросок.

– Если бы не Николай Степанович, я бы, может быть, и не связала свою жизнь с архитектурой, – рассказывает Ольга Обертас, доцент кафедры дизайна и технологий ВГУЭС. – Это был специалист старой школы, отличный знаток классических форм. Достаточно было попасть на его лекцию, чтобы загореться интересом к профессии. Для меня он всегда останется светлым, добрым человеком. Как и, я уверена, для всех его учеников.

Человек замечательного сердца

Кафедра архитектуры в ДВПИ, которую возглавлял Николай Рябов, по словам коллег, была единственной, где никогда не было конфликтов, – такой микроклимат задал Николай Степанович. Доброжелательность была его главной чертой.

Друзья и коллеги называют его исключительным человеком, потому как при всей своей успешности в профессии он не нажил ни одного врага. Вся его жизнь полна эпизодами, которые только иллюстрируют эту исключительность.

– Однажды, когда я уже сам преподавал в ДВПИ, Рябов предложил отдать мне свою коллекцию архитектурных журналов, – вспоминает Анатолий Мельник. – Он складывал их в дровяном сарайчике рядом со своим домом. Я зашел туда и просто ахнул. Там хранились такие издания, которые нельзя было больше нигде найти в открытом доступе. Первый выпуск журнала «Архитектура СССР» 1933 года, в котором были статьи о конструктивизме, проекты Леонидова, статьи Ладовского – корифеев русского авангарда. Казус заключался в том, что хранить такие издания было просто опасно. Все советские журналы начинались статьями о политическом положении, содержали статьи определенных политических деятелей, которых потом объявляли врагами народа. Обнаружив такую периодику, человека можно было уголовно привлечь. Слава богу, этого не произошло…

Его оптимистичный настрой легко передавался всем, кто был с ним рядом. И все его проекты такие же, как он, солнечные, светлые, легкие.

В 1997 году Николаю Рябову было присвоено звание почетного гражданина Владивостока. Он прожил 92 года и до конца был предан профессии. А еще почти до самых последних дней работал с коллегами над книгой об архитекторах Владивостока ХХ века, чьи имена были незаслуженно забыты.

В одном из последних интервью на вопрос, каким должен быть Владивосток в XXI веке, он ответил: «Город во все времена должен иметь свое собственное лицо, быть соразмерным человеку, комфортным, уютным. Здесь очень важно иметь удобные тротуары, много скверов, парков, хорошие дороги и, конечно, современные, красивые дома, где бы люди чувствовали себя хорошо».

Николай Рябов ушел из жизни 8 сентября 2004 года. К 105-летию со дня рождения архитектора на его могиле на Морском кладбище была установлена новая мемориальная плита. Сбор средств организовала Приморская организация Союза архитекторов России, где помнят и чтят прославленного зодчего, коллегу, учителя и друга.

Справка «В»

За несколько десятилетий Николай Рябов разработал около 140 архитектурных проектов, 105 из которых реализованы во Владивостоке и других городах Приморья.

Среди них (помимо перечисленных выше) – здания медицинского техникума (ныне Владивостокский базовый медицинский колледж) на Светланской, 105а, морского училища (ныне МГУ им. Невельского; совместный проект с Сергиевским), дом № 21 на площади Луговой.

По его проектам построена целая серия образовательных учреждений (с привязкой к местности): 13-я, 28-я, 14-я, 75-я, 6-я школы. Помимо этого, Дом культуры Спасского завода, Дом офицеров в Уссурийске, больница в Артеме, Дом культуры АртемГРЭС.

Автор: Сергей ПЕТРАЧКОВ