Возлюби дальнего своего

Павел Шугуров об уличном искусстве, общественном мнении и «трудностях перевода» в работе чиновников

В предстоящую субботу в Матросской слободе, в галерее «Гараж 33+1» (Славянская, 20), пройдет антиаукцион. Так Павел Шугуров назвал раздачу своих работ и работ коллег по мастерской, которые были представлены на Первом триеннале современного российского искусства в ЦСИ «Гараж» в Москве.

Мероприятие абсолютно в духе Павла Шугурова – слегка провокационное, но вполне добродушное.

– Некоторое время назад директор и главный куратор столичного «Гаража» были во Владивостоке, – рассказывает Павел предысторию акции. – Мы водили их по городу, много чего показывали, много общались. И они были в шоке от того, что тут, на краю земли, люди не только в курсе всех событий в современном искусстве, но и рассуждают о нем и имеют на все свой взгляд. Они убедились, что в каждом регионе есть интересные художники, и решили провести триеннале современного искусства России. Получилась интересная выставка, на которой были представлены работы и мои, и моих коллег по мастерской. Кстати, по итогам триеннале вышла статья в газете «Нью-Йорк Таймс», где говорилось и про нашу мастерскую «33+1».

Зерна, которые прорастут

Полгода назад Шугуров уехал из Владивостока на Сахалин, где стал трудиться в должности главного художника Южно-Сахалинска. А недавно вернулся в родной город – раньше, чем собирался…

– Что-то вы успели изменить в Южно-Сахалинске, как вам кажется?

– Сложно сказать. Я стремился на Сахалин. Отсюда, из Владивостока, казалось, что именно там точка роста: новый губернатор, деньги, которые вкладывает в регион федеральная власть, перспективы большие. Мне казалось, что там есть необходимость в переменах, в чем-то новом. И казалось, что там будет интересно работать…

– Ваша работа как чиновника и как художника встретила на острове сопротивление?

– Работа чиновника, знаете, не из легких. Я видел систему изнутри и так скажу: сегодня чиновникам не позавидуешь. С одной стороны, выстроена сильная вертикаль, все мероприятия проводятся по прямому указанию сверху и по принципу «немедленно и сейчас». А с другой – вся система управления такова, что для проведения любого мероприятия нужно за год вносить проект, утверждать его, чтобы попасть в бюджет, и так далее. Чиновники существуют меж этих жерновов. И когда поступает указание сделать то-то и то-то, люди начинают искать пути, перекидывать деньги из одной статьи бюджета в другую, находить механизмы – а они, как правило, сырые и не всегда укладываются в рамки закона. И вот тут уже стоят на страже другие органы, которые тут же вмешиваются. Да, справедливо вмешиваются, по букве закона, но в итоге оказывается, что виноват тот, кто пытался исполнить данное сверху указание. Общественное мнение тоже не дремлет, хотя оно в большинстве случаев – заложник политических манипуляций.

Такой стиль работы везде в стране, и на Сахалине в том числе. Но командного духа, который, например, был у нас во Владивостоке во времена саммита в команде мэра Пушкарева, там и близко нет. Там каждый сам за себя, все делает на свой страх и риск…

– А ваша арт-деятельность? Такого ведь раньше на Сахалине не было?

– Да, Сахалин хорош именно тем, что он чистый холст. Такой же, каким был Владивосток в 2009 году. Я помню, какой запрос существовал тогда в городе на городскую скульптуру, на арт-объекты, росписи стен. И помню, как восторженно и остро принимались первые работы. Кстати, сейчас уличное искусство во Владивостоке стало уже привычным, я бы даже назвал его элементом декора. Вот появился гигантский леопард на стене здания на видовой площадке Орлиной сопки, и все спокойно к этому относятся: мол, ну что, хорошо, красиво, пусть…

А на Сахалине все так, как было у нас девять лет назад, там арт-объекты вызывают шквал эмоций, становятся поводом для общественной дискуссии, подчас весьма резкой. Я был готов к таким обсуждениям и свои работы делал намеренно провокативными, чтобы следом начинался разговор. Ведь именно эти разговоры, дискуссии, на мой взгляд, и есть те зерна, которые прорастут…

Слабо возлюбить дальнего своего?

– Уже после моего отъезда продолжилась история с надписью «Возлюби Дальнего своего», – продолжает рассказ Павел. – Микрорайон в селе Дальнем в Южно-Сахалинске совсем новый, там стоят милые, но однотипные домики, в одном цвете. И инфраструктура там пока не особо разработана, потому жильцы не слишком довольны местом, в котором живут. Когда я только приехал в Южно-Сахалинск, сразу понял: Дальнее – это то место, где должно появиться и плотно закрепиться городское искусство, здесь оно сможет раскрыть свой объединяющий потенциал.

Времени на то, чтобы согласовать появление в Дальнем арт-объекта, у нас фактически не было. Как часть системы я понимал: это затянется на месяцы, погрязнет в жалобах, в требованиях «да вы лучше вместо вашего искусства сделайте нам то-то и то-то». И на свой страх и риск я придумал изобразить слоган «Возлюби Дальнего своего», который мог бы стать посланием отдаленного села центру городского округа. В помощники пригласил дизайнера Алексея Дружинина – как мне кажется, он сможет развивать уличное искусство в Южно-Сахалинске.

Какой в итоге был шквал эмоций! Кто-то был «за», кто-то «против», местная УК сгоряча даже собиралась закрасить надпись как «безграмотную». Но в Фейсбуке их высмеяли: на соседнем доме написано всем известное слово из трех букв, уже год, как оно там красуется, но закрасить его у управляющей компании руки не доходят – видимо, потому, что оно «грамотное».

Так вот, сегодня в Дальнем началась, что называется, реальная движуха: подтянулись застройщики, местные депутаты, уже намечены объекты, которые будут созданы. Люди осознали, что им нужны арт-объекты! Алексей Дружинин пишет мне, что они уже арендовали мастерскую, в которой будут работать и обсуждать идеи.

Так возникает новое пространство в Южно-Сахалинске, а его там катастрофически не хватает! У нас в городе уже много лет работают «Артэтаж», «Арка», где свои работы могут показать и начинающие художники, а в Южном – только художественный музей и все. Молодые могут показать свои работы только в барах каких-нибудь…

Когда я приехал в этот город, сразу нашел помещение для своей мастерской – в доме под расселение. Писал там картины к триеннале, потом это место стало площадкой сбора творческих людей под названием «Сквот 33+1». Там проводились выставки, поэтические чтения, спектакли, просто тусовалась молодежь. На мой взгляд, это и есть те зернышки, которые прорастут.

Дурной привет из прошлого

– А чем вызвана информационная атака, организованная в ваш адрес местным интернет-ресурсом и напомнившая по своей разнузданности лихие 90-е?

– На острове ситуация в СМИ такая, какая была у нас в начале 2000-х. Существует один популярный ресурс, который владеет умами большей части города. Секрет популярности прост: новости идут как фон к сайту объявлений, плюс есть форум, на котором можно сливать негатив. У нас тоже так было, помните? А потом появились новые ресурсы, которые стали делать новости на принципиально ином качественном уровне…

На Сахалине пока у этого ресурса конкурентов нет, и он скрутил сознание людей в бараний рог, публикуя низкосортные новости – городскую грязь, скажем так. С самого первого дня я критически высказывался в адрес этого ресурса, потому что подобные вещи мешают городу развиваться. Пытался объединить другие СМИ города, предлагая им создавать новую, творческую атмосферу. Мои критические высказывания не остались незамеченными. Началась травля – теми способами, которые практикует ресурс. Из меня сделали и фашиста, и монстра. Но тут главное – относиться к таким вещам с юмором: «Чем громче собака лает, тем бодрее караван идет».

Уезжая, я оставил в городе подарок ресурсу и его редактору – арт-объект в виде девочки, выдувающей монстра из мыльного пузыря…

Замечу еще, что тот вал грязи, который вылил этот ресурс, неожиданно активизировал общественный диалог, многие люди словно проснулись, поняв: да как такое может быть, в Средневековье, что ли, живем?..

Свободный художник идет во власть

– Владивосток тоже встретил вас неласково. Был, например, уничтожен созданный вами в свое время рельеф «Король Миллионки»…

– Я уже говорил, что в целом отнесся к этому спокойно. Не первый раз закрашивают и сбивают мои работы, такова судьба городского искусства. С другой стороны, я знаю, что эти рельефы не находятся на балансе города, так что они не защищены.

Меня больше настораживает другое: собственник этих помещений стены сносит, по сути, никого не ставя в известность. Я потому и заговорил так громко о «Короле», чтобы привлечь внимание общественности к такому опасному процессу.

– Поделитесь планами на будущее.

– У меня есть сейчас заказы: мы многое делаем для ВЭФ, есть заказы в Санкт-Петербурге, Хабаровске, Нерюнгри. Я всегда был и остаюсь свободным художником, даже когда являлся чиновником. Три года назад поступил учиться в институт искусств, в аспирантуру по искусствоведению. Мне всегда хотелось научными терминами подвести базу под то, что мы вместе с «33+1» делаем. И вот скоро защищаю диссертацию по городским памятникам Владивостока.

Вообще же, мне более всего сейчас интересна была бы работа чиновником, ответственным за дизайн в городе. Мне стало интересно прописывать нормативные акты. Например, в Южно-Сахалинске я составил несколько документов, в которых попытался человеческим, понятным языком прописать механизмы согласования установки вывесок и рекламных конструкций. Знаете, у нас в Приморье уже есть такой документ, но в нем заключен такой абсурд и формализм, что это просто не работает, потому в очередной раз Владивосток начинает зарастать визуальным мусором, как тиной…

Да, я бы снова занялся работой над обликом Владивостока. Но, разумеется, если будет такая команда, которая была с 2009 года – с Игорем Сергеевичем Пушкаревым, человеком амбициозным, прилагавшим все силы, чтобы сделать из Владивостока современный красивый город, центр АТР.

– Иными словами, никакими новыми проектами пока не удивите?

– Я уже говорил, что Владивосток принял в себя городское искусство, включил его в свое существование. Сегодня роспись стены рядом со своим зданием часто заказывают, например, рестораны, фирмы. Мне даже пока трудно представить, что можно сделать такого, чтобы вызвать бурное обсуждение. Может быть, сделаю что-то в стиле «33 скульптуры». Помните, когда мы с Марией Никифоровой по городу расставили проволочные маленькие скульптурки, а еще до осуществления этого проекта город просто с ума сходил, обсуждая, что еще за 33 памятника и кому они нужны?

Также мне интересно заниматься Матросской слободой – районом, в котором я живу, где мы вместе с соседями пытаемся наладить жизнь, изменить ее к лучшему. Вот в прошлом году поставили вместе с молодыми художниками детскую площадку. В этом плане задумок много.

А вообще, сегодня мои инструменты – это не столько стены и краски, сколько общественное мнение города, нечто на стыке медиа, социума и городского пространства. Мне этим интересно сегодня рисовать.

И да, моя жизнь навсегда связана с Владивостоком. Отсюда можно и даже нужно уезжать на какое-то время, но всегда надо возвращаться, чтобы влюбиться заново. Кстати, вот вам повод к размышлению. В Южно-Сахалинске Владивосток с уважением считают культурной столицей Дальнего Востока и говорят о нашем городе так, как мы говорим, например, о Питере. Так что надо соответствовать.

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ