Никто не шел в бой умирать. Только побеждать

В конце 1941 года всех студентов-первокурсников индустриального института, в котором учился Николай, призвали в армию. Тех, кто пограмотнее, в том числе и Лепеева, отправили на ускоренные офицерские курсы в Благовещенск. Получив звание младшего лейтенанта, он был направлен в Хабаровск и оттуда в составе маршевой роты отправился на фронт. Воевал на 2-м Прибалтийском фронте, командовал взводом автоматчиков. Прошел всю Калининградскую область, частично Польшу, был контужен, ранен и закончил войну в 1944 году в Латвии, где получил еще одно, на этот раз тяжелое, ранение.

Рассказывать о войне Николай Артемович не любит. Разве в короткой беседе расскажешь о том суровом времени? Да и что рассказывать? Самолетов не сбивал, языков не брал, войну видел сквозь прицел автомата. Но уж если начнет рассказывать – заслушаешься…

– Война – это страшно, это разрушитель всего. Она сломала жизнь нескольким поколениям советских людей, в том числе и мне. У меня не было юности, я не ходил на первое свидание, не узнал сладость первого поцелуя. Вместо этого видел смерть и разрушение. Война – тяжелейшее испытание для страны и народа, и мы эти тяготы хлебнули сполна. Но выстояли и врага победили. Меня часто спрашивают как живого свидетеля, что такое война. А я, хоть и видел все своими глазами и ковал победу своими руками, порой не знаю, как рассказать о ней…

Не числом надо, а уменьем

– Мы пришли на фронт уже в тот период войны, когда Красная армия не убегала от врага, а наступала. Мы шли вперед, не боясь смерти и свято веря в нашу победу. В меня стреляли, я стрелял. Попадал или нет, не знаю, но в меня попали, и не раз. Ведь самые большие потери были в пехоте, потому что пехотинцы всегда на острие атаки. А тем более автоматчики, которых бросали туда, где немцы могли прорвать оборону.

По неписаным фронтовым правилам та земля, где не стояла нога советского пехотинца, считалась или нейтральной, или чужой. А вот если пехотинец встал на нее – это уже была наша земля. Вот дают мне, взводному, приказ: закрепись на обозначенном месте и не отходи без приказа ни при каких обстоятельствах. Если отойдешь – под трибунал. Не отходили. Но бывало, что после боя во взводе из 90 человек оставалось в живых всего 15…

Тогда я не понимал, почему мы отступали в начале войны. Теперь понимаю: у нас было бездарное командование, мы просто не умели воевать. Воевали не уменьем, по-суворовски, а числом. Военной науке учились у немцев, а платой за обучение были человеческие жизни. В то время шла такая пропаганда, что немец глупый, слабый и победить его легко. Но на самом деле враг был технически подготовлен, храбр и фанатически предан своему фюреру. Поэтому каждый шаг к победе давался с огромным трудом. Наши солдаты и офицеры – это героические люди, честь им и слава.

Земля качалась от взрывов

– Самые страшные бои были в 1944 году в предместьях Риги. Немецкие позиции были очень сильно укреплены. Несколько линий обороны, земляные окопы укреплены деревом. «Выковырять» немца из такого окопа очень трудно. Тут мы применяли метод, которому научились у них же, – наступление за огневым валом. Сначала идет артиллерийская подготовка. Минут 40 или 60 орудия разных калибров обрабатывают передний край врага. До восьми снарядов на один квадратный метр ложилось, земля качалась от взрывов!

Потом огневой вал переносится на полкилометра или больше вглубь вражеской обороны. После артподготовки авиация наносит по окопам немцев бомбовый удар. И только после этого пехота поднимается и идет в атаку по нейтральной полосе. И, не дай бог, наша артиллерия и авиация не подавили огневые точки и по пехоте начали стрелять немецкие орудия и пулеметы – атака может захлебнуться. А если пехота залегла, ее больше не поднимешь. Все, наступление сорвалось, а раз сорвалось, значит, человеческие жизни были отданы напрасно.

А бывало и так, что пехота уже ворвалась во вражеские окопы, а наша авиация продолжает их бомбить…

Сестрички – ангелы войны

– Огромные потери помимо пехотинцев несли еще связисты и санинструкторы. Во время атаки пехота идет вперед, а раненые остаются, кричат, просят о помощи. Тут начинали работать девчонки-санинструкторы из санитарных рот. Бой идет, взрываются мины и снаряды, а им надо к раненому подползти, перевязать его под пулями и осколками и на себе из боя вытащить. Нам, молодым парням, было страшно, а им тем более! Кто-то из них и мою жизнь спас. Я готов встать на колени перед женщинами, которые были на фронте. Думаю, так поступят все фронтовики, настолько мы им благодарны.

Второй эшелон

– Фронтовая жизнь хоть и страшная, но тоже жизнь. После боев, после потерь надо было давать отдых солдатам. Потрепанные подразделения отводили во второй эшелон, примерно на три-пять километров в глубину от линии фронта. Вот тогда и начиналась обыкновенная жизнь: баня, магазин, газета «Суворовский натиск», артисты с концертами. Я во втором эшелоне и в госпиталях почти всех популярных артистов видел. До сегодняшнего дня влюблен в скрипку, которую впервые услышал на концерте фронтовой агитбригады. Очень нравятся песни о войне, сильно за душу берут, особенно те, что написаны в военные годы. Придет время, когда рассказывать о войне будет некому. И узнавать о ней люди будут из песен, стихов и кинофильмов.

Мирная жизнь

– Ни один из нас не шел в бой умереть – только победить. Мы были молоды и считали, что с нами ничего не может случиться. У каждого была надежда на завтрашний день, мы мечтали о семье, детях, интересной работе. Когда на фронте встречались знакомые солдаты, всегда обнимались, радовались, что живы. Между фронтовиками были теплые братские отношения, и мы думали, что, когда с фронта придем, перенесем эти отношения в мирную жизнь. В чем-то это удалось, а в чем-то нет.

Я вернулся с войны калекой, День Победы встретил в Уссурийске на костылях. Из-за инвалидности долго не мог найти работу, спасибо отцу с матерью, что помогали. Но потом жизнь наладилась: освоил строительную профессию, встретил свою половинку, любимую Марию Тарасовну, тоже фронтовичку, стал уважаемым человеком. Поздравления от министра обороны получал, с самим Путиным в Кремле встречался, смотрел на парад Победы с трибуны на Красной площади.

Меня часто фотографируют, берут интервью, и всегда журналисты просят показать фотографии довоенного и военного времени. Меня немного забавляют такие просьбы. В то время у нас не было фотографий, ни личных, ни в документах. В личных делах вместо фотографий приводилось текстовое описание человека: среднего роста, волосы светлые и так далее. Мог ли я тогда думать, что через 70 лет ко мне придут корреспонденты и спросят про фотографии?

Откуда берутся патриоты

Несмотря на преклонный возраст, Николай Артемович сохраняет удивительную работоспособность и ведет большую общественную работу как заместитель председателя совета ветеранов Фрунзенского района Владивостока. Он часто и охотно встречается со школьниками и молодежью, но не все ему нравится в этих встречах.

– Вести патриотическую работу среди детей и молодежи я считаю своим долгом. Но, честно говоря, иногда встречи оставляют неприятный осадок. Школьники настолько плохо знают историю Великой

Отечественной войны, что я иногда даже теряюсь. Они не знают ни фронтов, ни полководцев, ни основных событий войны. Был случай, когда 10-й класс вообще не пришел на встречу со мной, настолько им была неинтересна эта тема. А ведь патриотизм – важнейшая часть мировоззрения гражданина! Я даже думаю, что победить фашистов нам помогла не только сила оружия, но и духовная стойкость, основа которой – мощнейшее чувство патриотизма, которое испытывал каждый из нас. Откуда он брался? Во-первых, это была любовь к Родине, переданная детям от родителей. А во-вторых, благотворное воспитательное влияние школы. Я помню имена и отчества почти всех своих школьных учителей, но не потому, что память хорошая, а потому, что они вкладывали в нас свою душу. Чтобы мы, невзирая на пролетарское происхождение, не просто знали, а понимали их предмет. Был военрук, были бесплатные кружки, и вот этот комплекс воспитания, семья и школа, сформировал нас патриотами. Мы считали себя неотъемлемой частью страны, представителям старшего поколения не нужно было специально ходить в школы и говорить о патриотизме. Надеюсь, сегодня, когда о патриотизме ведет речь сам президент страны Владимир Путин, нам удастся поднять эту работу на должную высоту.

Жизнь продолжается, вот уже 71-ю годовщину Великой Победы встречаем. И еще не одну годовщину встретим, ведь мы, фронтовики, народ крепкий и живучий.

Автор: Юрий ЕВДАН