Секретный фарватер

Во время Второй мировой Япония так и не решилась напасть на Советский Союз. Причин было несколько: Квантунская армия к тому времени еще не забыла поражений на Хасане и Халхин-Голе, Япония вела боевые действия против США и Великобритании по всему Тихому океану, ширилось партизанское движение в Китае и Корее. Свою – немаловажную – роль сыграло также появление в составе Тихоокеанского флота двух новейших артиллерийских крейсеров.

Но откуда они взялись? Ведь до войны у СССР на Тихом океане не было столь мощных кораблей. Эта история стоит того, чтобы о ней рассказать.

Чтоб чужие боялись

В 1942 году во Владивостоке появился крейсер «Калинин» проекта 26-бис, а еще через два года к нему присоединился однотипный крейсер «Каганович». Одновременно была допущена «утечка» информации о том, что главный советский город на Тихом океане теперь охраняют два мощных корабля с тремя башнями главного калибра со сдвоенными 180-миллиметровыми орудиями на каждом, не считая другого артиллерийского, зенитного, торпедного и бомбового оружия и гидропланов. Их присутствие в бухте Новик на острове Русском под маскировочными сетками всерьез удерживало японский императорский флот от атаки на Владивосток.

В военно-историческом музее ТОФ вам покажут фотографии и макеты крейсеров «Калинин» и «Каганович» и расскажут историю их строительства и боевой службы.

«Калинин» был заложен 12 июня 1938 года на заводе № 199 в Комсомольске-на-Амуре. Спущен на воду 8 мая 1942 года. Вступил в строй Тихоокеанского флота

31 декабря 1942 года (спустя почти 20 лет, в 1960-м, крейсер был разоружен и превращен в плавучую казарму, а в апреле 1963 года по хрущевскому плану разоружения исключен из состава флота). «Каганович» оказался во Владивостоке накануне войны с Японией и вовсе недостроенным, поэтому в боевых действиях принять участия не мог (но японцы-то об этом не знали!). Позднее его дооборудовали, и он смог нести службу в составе ТОФ до февраля 1960 года.

Все так. Но только моряки и корабелы зададутся вопросом: если корабли строили в городе на Амуре, как они оказались в отрытом море? Ведь глубина и реки в низовье, и Амурского лимана не превышают 4,5 метра, а местами и вовсе составляют 3-3,5 метра. А минимальная осадка у крейсеров – 7 метров. И это еще без запаса топлива, тяжелого вооружения и боекомплекта. Как же их смогли провести по речному мелководью?

При этом Татарский пролив, частью которого является Амурский лиман, был стратегически важен на случай блокады вражеским флотом проливов Лаперуза, Сангарского и Корейского. В этом случае ТОФ мог пополнить свои силы надводными и подводными кораблями в Японском море за счет их переброски водным путем между материком и Сахалином.

В итоге Совнарком еще в 1936 году поставил задачу решить вопрос проводки судов и кораблей по Амуру на большую воду. С ее решением блестяще справился молодой ученый Иван Соловьев. Корреспондент «В» встретился с его сыном Борисом Соловьевым, живущим ныне во Владивостоке, и узнал подробности.

До большой воды по мелководью

– Все, с чем работал мой отец, было строго засекречено, его многочисленные научные труды имели гриф «для служебного пользования» и предназначались в первую очередь для оборонного ведомства, – рассказывает Борис Иванович. – Лишь сейчас рассекречены данные по водным маршрутам Амура и прохода через лиман в Охотское и Японское моря. Значимость реки в судоходстве и перевозке грузов на Дальнем Востоке будет в перспективе возрастать. Может, спустя десятилетия работы моего отца вновь окажутся востребованными…

Иван Соловьев оказался на Амуре в начале 1940-х годов. Накануне Великой

Отечественной он с отличием окончил МГУ имени Ломоносова, получил специальность гидролога и направление на работу в Николаевск. Там он создал и возглавил научно-исследовательский отдел академического института, который изучал речные течения и их скорость, глубины, пороги, повороты Амура, породы земли. Большое внимание уделялось гидрометеорологическим особенностям, приливам и отливам, промерзанию реки, наличию постоянных штормов и нагонным волнам со стороны Татарского пролива. Проводились летние и зимние промеры на всей акватории реки и лимана. На все это и подготовку проекта по дноуглублению Амура инженеру Соловьеву понадобилось несколько лет. Куратором работ выступал наркомат внутренних дел СССР.

– Отец доказал, что подводный канал нужно строить рядом с берегом, в этом случае он будет меньше заноситься и дольше служить. Ведь посредине фарватера каждые сутки канал заносит илом, глиной и песком на 26 сантиметров! – объясняет Борис Соловьев. – Для предотвращения заноса мощным течением (12 тысяч кубометров в секунду!) под водой смонтировали створки с воротами. В Европе закупили шесть земснарядов, перегнали на Дальний Восток. Иван Александрович возглавлял все работы по прокладке канала уже в должности главного инженера Амурского бассейнового управления пути. Активные дноуглубительные работы велись пять лет. Успели как раз к проводке крейсера «Калинин». Необходимая семиметровая глубина появилась на всем протяжении пути (включая мелководную часть Татарского пролива), а это несколько сотен километров по самой реке и лиману. На самых сложных участках сооружались шлюзы. Вынутый грунт вываливался на обе стороны, тем самым создавались дамбы, которые усиливали общую конструкцию.

Конечно, отец трудился не в одиночку. Ему помогали многие талантливые люди, ученые и специалисты, большую помощь оказывали жители прибрежных деревень, за что им всем огромная благодарность от отца…

В дальнейшем, уже в 1944 году, при выводе из Комсомольска крейсера «Каганович» канал слегка модернизировали. После войны его несколько раз чистили, но глобальных работ так никто и не проводил. Хотя Соловьев писал докладные разным начальникам, даже на имя генсека ЦК КПСС Леонида Брежнева отправлял письмо с обоснованиями. Но масштабной реконструкции канала не дождался – слишком дорого это было. Вот поэтому по Амуру по сию пору свободно могут передвигаться только суда типа «река-море» и корабли с малой осадкой.

К слову, если бы все рекомендации инженера Соловьева удалось претворить в жизнь еще в ту пору, то в 2013-м на Амуре удалось бы избежать масштабного наводнения – река сама бы вынесла лишнюю воду в море.

…И соединить с Амурским заливом

Инженер Соловьев занимался поиском решения и других проблем гидрологии на Дальнем Востоке, значимость которых стали понимать только сейчас.

– После войны отец с семьей перебрался из Хабаровского края в Приморье. И здесь у него было работы непочатый край, – продолжает рассказ Борис Иванович. – В 1960-70-х он подготовил, а 1977 году опубликовал научный анализ поведения озера Ханка, сокращения и увеличения его водостоков. Сейчас население ханкайских прибрежных территорий как раз столкнулось с поднятием уровня и расширением акватории озера.

Иван Соловьев это предвидел почти полвека назад и давал рекомендации для мелиораторов, гидрологов, дорожников, крестьян. Для сброса лишней воды он предлагал прорыть обводной канал от Ханки до одного из рубежей реки Сунгач. Кстати, в Приханкайской равнине 23 октября 1974 года произошел мощный денивеляционный (денивеляция – перекос поверхности водоемов по уровням воды) выброс воды на восточное побережье, озеро размыло 20 км защитных дамб, поля и дороги, достигло окраины Спасска-Дальнего.

– Также отец принимал самое активное участие в дноуглублении бухты Большой Камень у причальных стенок строившегося в те годы судоремонтного завода «Звезда», возводил причалы для одного из приморских соединений подводных лодок ТОФ, – вспоминает Соловьев-младший. – В тот момент он уже возглавлял управление начальника работ по гидротехническим сооружениям во Владивостоке. Кстати, именно его предприятие построило Богатинское водохранилище, которое помогло в сложный период 1970-х годов сократить дефицит питьевой воды в столице Приморья.

Много своего свободного времени, будучи в отпусках, он посвятил изучению возможности прокладки водного пути от реки Амур до Амурского залива – через Уссури, Сунгач, Ханку, Илистую, Раздольную, при необходимости соединяя их каналами и шлюзами. Консультировал проектные организации, работавшие над этой проблемой. Это здорово помогло бы развитию народного хозяйства Дальнего Востока и северо-восточных провинций Китая. Но потом отношения между СССР и КНР осложнились, а саму тему закрыли…

Иван Александрович также занимался научной работой, опубликовал несколько монографий, защитил кандидатскую диссертацию в Москве. В 1994 году начальник географической службы ТОФ контр-адмирал Евгений Симаков сообщил, что на основании подготовленных Иваном Соловьевым справочников и энциклопедий по Амуру и его лиману ряд дальневосточных ученых и ведомственных руководителей ходатайствовали перед Всесоюзной академической комиссией о присуждении ему степени доктора географических наук, а также выдвигали эти труды на государственную премию. К сожалению, безрезультатно.

– Отец прожил сложную жизнь, целые месяцы проводил в тайге на реках, много раз проваливался под лед. И дожил почти до 95 лет. Своей главной заслугой всегда считал изыскательскую деятельность на нижнем Амуре и в Амурском лимане, благодаря чему страна в свой самый сложный период смогла усилиться полноценными боевыми крейсерами «Калинин» и «Каганович», – завершил рассказ Борис Соловьев.

Досье «В»

Борис Иванович Соловьев в 1961 году окончил судомеханический факультет ДВВИМУ имени адмирала Невельского, 36 лет отработал в Дальневосточном морском пароходстве, занимался научно-исследовательской работой. После выхода на пенсию занялся преподавательской деятельностью во Владивостоке, имеет научные работы.

Автор: Николай КУТЕНКИХ