По следам «Юноны» и «Авось»

Вид с сопки – окутанные туманом сосны на побережье и песчаный тихоокеанский пляж – напоминают мне приветливые бухты Приморья. Только я стою на противоположном берегу Тихого океана, в Калифорнии, и мне трудно поверить, что двести лет назад здесь повсеместно звучала русская речь.

Русский след в Калифорнии

Кристи Аткинсон, c трудом опираясь на ходунки, заходит в бревенчатую часовню Святой Троицы Форта Росс. Кристи приходит в форт каждый год. Ей было шесть месяцев, когда ее впервые привезли сюда родители: они много лет ездили восстанавливать крепость. Позже Кристи привозила в Форт Росс своих детей. Вместе с другими родителями она шила им национальные костюмы, готовила кашу и учила их русским песням. Ночью у костра они смотрели на звезды, воображая себя русскими первопоселенцами.

Теперь Кристи 69 лет, у нее рак поджелудочной железы, и она говорит, что это, скорее всего, ее последний визит в Форт Росс. В этот раз она привезла сюда внуков, потому что ей важно, чтобы они не забывали историю Калифорнии.

«Многие американцы до сих пор не знают, что в Форте Росс были русские, – рассказывает по телефону Гленн Фаррис, бывший главный археолог штата. – Меня это очень удивляет, особенно когда я разговариваю с гостями Калифорнии… Для американцев это такая экзотика, обычно здесь много испанской культуры, британской, но за пределами Аляски русское присутствие очень ограничено. Это исторически важное место, напоминающее нам о том времени».

«Откуда тут взялись русские? – спрашивает гид крепости Рено Хэчман у толпы собравшихся на его лекцию туристов. – Из России, конечно». И рассказывает о том, как в 1806 году в Сан-Франциско пришвартовались парусники «Юнона» и «Авось» и командор граф Николай Резанов сошел на берег. Он не только покорил сердце дочери коменданта испанской крепости, Кончиты Аргуэльо (о чем весь Советский Союз узнал из рок-оперы Алексея Рыбникова и Андрея Вознесенского «Юнона и Авось»), но и положил начало русскому освоению Калифорнии.

Российской империи нужна была база для производства продуктов питания и товаров для освоения новых территорий. На Аляске невозможно было вести сельское хозяйство, а перевозки из России обходились дорого и занимали слишком много времени.

Граф Резанов, первый директор Российско-Американской компании (РАК), имевшей монополию на торговлю и колонизацию Северной Америки, отправил своего помощника искать подходящее место для русской колонии. Крепость была построена в 80 милях от Сан-Франциско, на высоком берегу с широким обзором океанского горизонта на случай нападения испанцев. Я не знаю, как колонисты затаскивали сюда пушки и стройматериалы, но даже теперь изнурительная езда на машине по этой извилистой дороге кажется долгой и опасной…

Местные индейцы из племени кашайя помо до сих пор рассказывают легенды о том, как в мае 1812 года на горизонте появился белый парусник и русские, сойдя на берег, начали рубить деревья. Это была экспедиция Ивана Кускова, заместителя директора РАК.

Кусков привез с собой 25 россиян и 80 алеутов – коренных жителей Аляски и Алеутских островов, непревзойденных охотников на морских животных. Мех морских выдр-каланов, который пользовался невероятным спросом в Китае, и привел сюда русских. За одну шкуру, в которой был миллион волосков на одном дюйме, можно было купить дом с хозяйством.

Русские сначала сами пытались ловить каланов, стреляли в них из ружей, но только распугивали, при этом вываливались из лодок и в своих в тяжелых шубах быстро тонули. Они решили проблему, заставив охотиться алеутов. По словам Рено Хэчмана, поначалу их похищали целыми деревнями, загоняя в рабство, и многих привезли в Калифорнию…

…Рено вызывает из публики моего 11-летнего сына и надевает на него имитацию камлайки – рубашки, сшитой из кишок морского льва. Правда, настоящие алеутские рубашки страшно воняли, но охоте это не мешало. Она была настолько успешной, что за время существования колонии почти всех каланов здесь уничтожили.

Индейцев пленили баней

На первый взгляд, Форт Росс не впечатляет своими масштабами: несколько деревянных строений на внутренней территории площадью 85 на 90 метров. Но, по словам Гленна Фарриса, внутри форта и в трех близлежащих поселениях – русском, индейском и алеутском – стояло 59 зданий, в них жили и работали около трехсот человек разных национальностей. Русские мужики брали в жены алеуток и индианок, так что вскоре треть населения составляли дети-креолы в возрасте до 15 лет.

Русских женщин в селении было всего три-четыре, самой заметной из них была жена последнего коменданта Александра Ротчева Елена, урожденная княжна Гагарина. В романе Виктора Петрова «Сага Форта Росс», которую я нашла в чикагской библиотеке, с гордостью описывается, как Елена потрясла испанских сеньорит своими шикарными европейскими нарядами.

Но не только наряды восхищали местное население. Русские построили первые в Америке кирпичный завод и ветряные мельницы, начали стеклить окна и класть печи. Даже разведение садов тогда было невиданным в Америке делом, а русские сады с персиками и сливами там плодоносят до сих пор.

В колонии все были заняты: с небольшой верфи сходили корабли, кузнецы ковали инструменты и отливали колокола для местных испанских церквей, столяры и бондари мастерили мебель, телеги, колеса. Алеуты охотились и выделывали шкуры, о чем можно было узнать по запаху, – поэтому их поселили на холме с сильными ветрами. Из-за нехватки рабочих рук земледелие было непродуктивным, но скотоводство развивалось неплохо. Был в Форте Росс даже ученый – Илья Гаврилович Вознесенский, из Петербургского зоологического музея, он собрал здесь более 15 тысяч научных экспонатов.

Правда, статус колонии так и не был определен. Испанцы считали, что русские посягают на их территорию, но военных действий не предпринимали. При этом их торговля с жителями крепости процветала.

Отношения русских с местными индейцами были мирными, хотя иногда русские загоняли их работать на полях. Постепенно индейцам даже стали платить вещами и продуктами.

«В отличие от испанцев, русские не пытались завоевать Калифорнию, они лишь зарабатывали деньги», – подчеркивает Рено и рассказывает о том, как русские заключили мирный договор с племенем кашайя и вождь попросил российский флаг, чтобы испанцы не захватили их в рабство. Некоторые индейцы приняли православие. Они в то время торговали перламутром, мастерили корзины и очень любили азартные игры. Русские мужики часто ходили к ним играть и, проигравшись, возвращались домой без рубашек…

По словам Гленна Фарриса, объединяла русских с индейцами… баня. В 1822 году испанский священник, посетивший крепость, впервые увидел баню и попытался ее описать: слишком диковинной была эта традиция для выходцев из Европы, где люди в те времена мылись крайне редко.

Колония просуществовала 30 лет, но, несмотря на все достижения, ее содержание приносило убытки. 31 декабря 1841 года жители крепости с женами-туземками и детьми погрузились на бригантину «Константин» и навсегда покинули эти берега.

Поскольку русские уехали мирно, забрав весь свой скарб, то при раскопках зданий обнаружили мало предметов. В складе-магазине не было ничего, кроме стеклянного бисера, который русским был не нужен, зато ценился у индейцев.

Сейчас в магазине, восстановленном по рисункам и описаниям заезжих путешественников, стоят бочки с патокой и мешки с зерном, разложены шкуры и развешаны кожи. Гордясь соотечественниками, я шла по деревянному настилу склада и переводила туристам русские названия на мешках.

…В XIX веке это было единственным местом, где колонист мог приобрести товары. Гленн, которого пригласили на раскопки магазина в 1981 году, сказал, что ученые нашли мало русских денег, ими служили ваучеры компании. Колонисты не могли сбежать к испанцам: ваучеры были там бесполезны. Вместо этого процветал бартер, но все работники крепости в конечном счете оказывались в долгу у РАК. Подписав семилетний контракт, они получали небольшое жалованье, но цены в магазине были слишком высокими.

Вернувшись в холодную Россию, комендант Ротчев вспоминал: «Какая волшебная страна эта Калифорния! Я провел там лучшие годы моей жизни, благоговейно ношу воспоминания этих дней в душе…»

Вторая жизнь Форта Росс

После долгих поисков покупателя Форт Росс был продан гражданину Мексики швейцарского происхождения Джону Саттеру. Вскоре Саттер недалеко от крепости обнаружил золото, началась калифорнийская золотая лихорадка, и о бывшей русской колонии быстро забыли.

Крепость пришла в запустение, и через ее территорию проложили шоссе. До наших времен в оригинальном виде сохранился лишь дом Ротчева. Остальное долго восстанавливали всем миром.

История реконструкции Форта Росс не менее интересна, чем история его краткого существования. В Интернете можно найти массу примеров того, как энтузиасты восстанавливали утраченные детали быта. В 1945-м разыскали колокол из часовни. Он долго оповещал жителей города Петалума о пожарах, пока не отслужил свое и его не забыли в каком-то складе. Но слухи о странных буквах на колоколе ходили по Калифорнии, и благодаря им председатель Русского исторического общества в Сан-Франциско Михаил Дмитриевич Седых его нашел.

На официальном сайте крепости рассказывается, что идея восстановления принадлежала епископу Владимиру из Сан-Франциско. Он посетил ранчо с ветхими постройками в 1895 году и попытался выкупить эту землю у владельца-фермера, но тогда ничего не получилось. Постепенно калифорнийцы заинтересовались своими достопримечательностями и в 1903 году начали собирать деньги на их выкуп из частных рук. Газетный магнат Уильям Рэндолф Херст в газете «Экземинер» призывал граждан сдавать деньги и сам сдавал. В 1906-м основная часть крепости была выкуплена и передана штату Калифорния, а официально Форт Росс стал национальной достопримечательностью в 1962 году.

В 1920-х огромное количество мигрантов из России, бежавших от большевиков, осело в Сан-Франциско, и, мучимые ностальгией, они потянулись к напоминавшему о родине месту. В 1930-х пошли пожертвования. Люди приезжали в Форт Росс, чтобы прибрать часовню, скосить траву, постепенно начали отмечать там праздники. В 1988 году широко отметили тысячелетие Крещения Руси.

Наталия Сабельник, президент Конгресса русских американцев, рассказала по телефону: «Русские беженцы всегда мечтали вернуться на родину. И для этих русских это всегда был кусок земли, на который они могли ступить и почувствовать себя дома».

Сама Наталия родилась в Шанхае, трехлетней ее привезли в Америку в 1950-е годы. Ее дети и внуки родились в США, но они все считают себя русскими и регулярно ездят в старую крепость. У многих русских дачи на Русской речке, которую колонисты Форта Росс называли Славянкой.

Штат Калифорния не слишком щедро выделял деньги на реставрацию, а во время финансового кризиса 2009 года губернатор Арнольд Шварценеггер решил совсем закрыть Форт Росс и другие парки. Заслуга спасения крепости как раз и принадлежит Конгрессу русских американцев: эта организация обратилась к соотечественникам по всему миру с просьбой присылать петиции, чтобы не закрыли исторический парк. Многие откликнулись, а созданный русскими предпринимателями фонд Renova подписал договор с губернатором о частном финансировании Форта Росс. Миллиардер Виктор Вексельберг много вложил в воссоздание парка, в том числе и в строительство ветряной мельницы – важного символа русской культуры, в которой хлеб всегда занимал большое место.

«Во время празднования 200-летия Форта Росс состоялось колоссальное богослужение, на празднике было больше тысячи человек», – рассказывает протоиерей Александр Красовский, настоятель храма Св. Апостолов Петра и Павла в городке Санта Роза.

По его оценкам, в северной Калифорнии проживает около 50 тысяч русских и у церкви 22 прихода только в районе Сан-Франциско. Последний большой наплыв эмигрантов из России пришелся на начало 1990-х, и они тоже объединялись под эгидой крепости. Русская диаспора поддерживала святое для себя место разными способами. Каждый год в праздник Memorial Day служили Божественную литургию в часовне и совершались крестные ходы на кладбище, где служили заупокойные литии. В 1972-м поставили большой крест на кладбище, чтобы молиться.

С 1991 по 1993 год университет штата Висконсин, с благословения архиепископа Антония, проводил археологические раскопки кладбища и православные священники в них участвовали. «Решили, раз наши могилы, то надо их отметить православными крестами, которые были сделаны из местного красного дерева, – вспоминает отец Александр. – Создали комитет, бросили клич по всему миру и собрали средств даже больше, чем нужно».

Установили 136 крестов подростки-скауты из организации Российских юных разведчиков (к слову, Русская скаутская организация, основанная в 1909 году, упраздненная в Советском Союзе и преобразованная в организацию юных пионеров, за рубежом всегда жила и до сих пор живет по патриотическим дореволюционным законам). В 1994-м состоялась церемония освящения крестов, с крестным ходом вокруг кладбища. Весной этого года скауты – члены местной дружины «Киев» – съездили на кладбище опять и поправили нуждавшиеся в ремонте кресты.

Перестройка положила начало паломничеству специалистов из России, пошел взаимный обмен историческими документами и началось сотрудничество по реконструкции парка. Так, по словам Гленна Фарриса, над восстановлением склада-магазина совместно работали русский историк-архитектор Игорь Медведев и с американской стороны – архитектор иранского происхождения Манушам Азам, чья мать была русской. Они анализировали документы и описания и создавали уменьшенную модель здания.

В 2012 году большая делегация сотрудников крепости и индейцев кашайя ездила в Россию: в Москву, Санкт-Петербург и на родину Ивана Кускова, в сибирский город Тотьма. В Кунсткамере им показали экспонаты, привезенные из Форта Росс ученым Ильей Вознесенским. Увидев национальные костюмы, корзинки и другие предметы из прошлого, индейцы не смогли сдержать эмоций, ведь на их родине таких предметов осталось очень мало.

Несколько раз в крепости были пожары, и каждый раз на помощь приходили разные группы неравнодушных русских и американцев, они собирали деньги и восстанавливали часовню и другие здания. До 1990 года существовал специальный комитет граждан, координировавший работы по реконструкции форта.

Робин Джой Веллман, историк и координатор парка, проработавшая в крепости 26 лет, написала мне: «Каждый год к нам приезжают около 250 тысяч человек. Они из разных международных анклавов, но большей частью – из России, Украины, Сибири, из многих европейских стран, уже не говоря о туристах из США. У Форта Росс уникальная история, и на всей территории северо-запада Тихоокеанского побережья не найдется такого разнообразия народностей, как здесь. Это смесь различных культур, и наше знание ее истории углубляется с каждым годом, по мере того как находятся и публикуются новые документы».

P.S. Вернувшись домой, я отправила на электронную почту Кристи Аткинсон вопросы о ее родителях-волонтерах и о том, что же, несмотря на дальний путь, так влекло ее в Форт Росс, ведь у нее в семье русских не было. К сожалению, она мне не ответила. Но одно я знаю: Форт Росс и эту женщину я точно никогда не забуду.

«Благословен Калифорнийский край!

Да воздадутся в мире мир и рай,

Когда наши державные народы

Соединятся не на поле брани

– На поле благодати и любви,

Наградою всеобщей будет нам

Мир наций, благодарствие потомков.

Вовеки станет Тихим океан…»

Андрей Вознесенский, из либретто оперы «Юнона и Авось» 

Автор: Нонна ЧЕРНЯКОВА, специально для «В»