Одинокая мелодия космоса

«Кураторы снабдили этикетками лишь те произведения, что были названы самим Александром Пырковым, и те, где названия вытекают из содержания сюжета», – такое уведомление встречает зрителя у входа на выставку «Метаморфозы пространства», на которой представлены работы одного из самых ярких и интересных художников Приморья.

Жизнь «по гамбургскому счету»

– Александр Пырков – одна из знаковых фигур приморского искусства, – говорит искусствовед Наталья Левданская. – У него была особая роль в жизни художников – связующего звена между стариками и молодежью. Он был самым молодым членом нашей первой нонконформистской группы «Владивосток», а все остальные ее участники на 10 – 15 лет его старше. И хотя подчас он ссорился со «старшими товарищами», хотя иногда те и не признавали его как модерниста, но всегда – всегда! – они друг друга искренне уважали.

А самым главным в судьбе Александра Пыркова была его беззаветная преданность искусству. Он никогда не оглядывался на чины и звания, всегда говорил то, что думал, и не всем коллегам легко было это принять. Но его категоричность шла именно от высокой любви к искусству, от жизни по «гамбургскому счету».

Для него не было главным количество выставок или титулов. Он искал свой путь в искусстве, на много месяцев запирался в мастерской и работал, работал… Свои работы, то, что получилось, он называл метафизическими, выходом в другое пространство. Всегда много думал о жизни, об искусстве, о Вселенной… И однажды даже сказал: «Благодаря погружению в космические дали я понял, что человечество могло бы развиваться и по более удачному сценарию». Это был необычный человек и очень большой художник.

Искусство никому ничего не должно

«Метаморфозы пространства» – это самая большая персональная выставка работ Александра Пыркова. Увы, при жизни такой выставки у него не было. В залах Союза художников представлено 57 работ, причем большинство из них ни разу не выставлялось.

– Пять картин – из фондов Приморской краевой галереи, две – из частной коллекции художника Евгения Коржа, который дружил с Александром Пырковым, а все остальные – из личных фондов семьи художника, – объясняет Наталья Левданская. – Александр Пырков очень рано ушел из жизни. Семья его перебирается в Москву, и, по сути, эта выставка – последняя возможность для нашего зрителя увидеть работы приморского абстракциониста в таком объеме.

Я бы сказала, что эта экспозиция просто уникальна. Здесь есть и ранние работы Пыркова, и широко представлено его позднее творчество. Мне кажется, что в итоге получилась прекрасная подборка. Да, вряд ли кто-то может сказать, что понял эти картины, но глаз от них не отвести. Поверхности его работ живут своей жизнью, словно это скол космоса… Нужно быть очень закосневшим человеком, чтобы не понять, что тут что-то есть. Советская власть оставила нам очень большое заблуждение: искусство должно быть понятным народу. На самом деле Ленин говорил так: «Искусство должно быть понято народом». И это именно так. Искусство никому ничего не должно.

Когда мы за несколько дней до начала выставки завезли картины и стали формировать экспозицию, в залы пришли несколько художников. И какой спор начался! Спор об искусстве. И это было прекрасно.

Картины Александра Пыркова не имеют названий, на них нет всем ясных четких изображений и сюжетов. Наверное, такая живопись – ее еще иногда называют живописью действия – и правда понятна далеко не каждому. Но вот что поразительно: чем дольше стоишь перед его работами, смотришь на то, как мастер использовал фактуру полотна, как работал со светом и тенью, тем сильнее цепляют эти картины…

Не судите под привычным углом

– Саша был моим лучшим другом, мы вместе начинали, – рассказывает приморский художник Геннадий Омельченко. – Эта выставка ретроспективная, она очень хорошо показывает и этапы развития творчества Александра Пыркова, и его талант. Саша никогда не был натуралистическим художником, даже самые ранние его работы несут отпечаток его индивидуальности. На его живопись нельзя смотреть под привычным углом, судить с точки зрения понятно-непонятно. Говорят, что тот, кто не понимает живопись в темном, тот совсем не понимает живописи. Это закон. В темном всегда есть что-то еще, градация, что-то, что нужно увидеть.

Да, его не понимали иногда и зрители, и коллеги. Его картины ближе к музыке. Мы же не спрашиваем, из чего состоит мелодия, мы ее слышим и восхищаемся ею. Так и в работах Саши, только вместо звуков – цвет. Надо всматриваться, вслушиваться, надо смотреть на игру света, на фактуру, вот тогда…

На мой взгляд, Пырков – идеальный художник. Я до сих пор не верю, что его нет… Иногда коллеги называли его асфальтоукладчиком. А я сказал одному такому: «Да я бы все на свете отдал, чтобы так укладывать асфальт. Но мне не дано…»

Для Сашиных работ в принципе во Владивостоке даже подходящего зала нет. Они должны висеть совсем иначе: в большом зале одна картина, чтобы не мешали друг другу, чтобы можно было встать, рассмотреть штрихи, фактуру, игру теней. И тогда она раскроется совсем иначе. 

Кстати

3 августа в 17 часов в рамках работы выставки состоится вечер памяти Александра Пыркова. Поговорить о художнике и об искусстве приглашаются все желающие.

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ