Детство прошло в ожидании Победы

Моя бабушка, Раиса Федоровна Бородина, написала эти небольшие воспоминания. Она многолетний подписчик газеты «Владивосток», ваш самый благодарный читатель… Бабушка надеется, что ее воспоминаниям найдется место на страницах акции «В» «Я помню. Помните и вы». С уважением Эдуард Быховец, Владивосток

Проснулась от крика…

Родилась я в 1929 году. Жили мы в Воронежской области на разъезде Подосиновка. Очень хорошо помню день, когда началась война. Рано утром – около восьми утра – я проснулась от женского крика и плача… И узнала страшную новость.

Незадолго до начала войны наш колхоз купил новую полуторку. Мы, дети, любовались ею, радовались. Эту машину у колхоза на оборонные цели забрали в первую же неделю войны, вскоре были конфискованы и все хорошие лошади, остались только больные клячи.

Фашисты шли очень быстро, к 7 ноября подошли вплотную к Москве и Ленинграду. Бои шли совсем недалеко от нас, в районе станции Чигла. На фронт призвали отца, ему было уже 43 года. Погиб он на Курской дуге. Мне тогда было 14 лет. За отца мы стали получать пенсию – 40 рублей. А буханка хлеба тогда стоила 100-150 рублей.

Фронт был от нас в 70 км. Каждый день летали фашистские самолеты. Бомбили и наш разъезд.

Работать обязаны все

В первый год войны вышло постановление: дети с 12 лет за летние месяцы должны заработать 120 трудодней.

Работали мы вместе со взрослыми. Я с мамой вязала снопы ржи. Мама ставила меня рядом с собой, помогала. Женщины помоложе косили косами рожь, а постарше и дети вязали снопы и складывали копны. Все четыре года войны мы трудились на разных работах: резали шляпки подсолнухов, убирали поля с кукурузой, с просом.

В нашем домашнем хозяйстве была корова. Как началась война, она у нас стала тягловым животным. Возили на ней сдавать хлеб государству. Была сделана телега специально на одну корову: клали 4-5 мешков зерна и везли на заготзерно 12 км. Да как сказать – везли. Это мешки ехали на телеге, а я шла рядом, пешком, держа одной рукой корову за повод. При сдаче получала квитанцию. Сдавала в колхозе в бухгалтерию. Мне за это начисляли 15 трудодней.

«Цыпки» – примета бедности

Жили очень бедно, не было четыре года ни спичек, ни соли, ни мыла. Свет давали коптилки: опускали фитилек в маленькие бутылочки и коптилка горела по вечерам.

В 1941 году в школу, как раньше, я не ходила. Только на следующий год пошла – в 5-й класс. Не было тетрадей, перьев, чернил, ручек. Тетради нам давали, когда писали контрольную. Книги передавали друг другу, новых не было.

В школу нужно ходить через речку, а потом еще 1,5 км пешком. Мы разувались и шагали по воде, а от этого на ногах появлялись «цыпки», трескалась кожа и шла кровь. На ночь эти ранки нам мазали, чтоб заживали, мочой. Сильно щипало, мы плакали, подпрыгивали. А днем опять шлепали по воде, и «цыпки» снова появлялись.

Из одежды ничего нового не было, перешивали все из старья. А еще нас выручали овцы. В деревне был дедушка, который валял валенки из их шерсти. Мама покупала галоши, сделанные из автомобильных шин. Их обменивали на килограмм сливочного масла. Галоши надевали на валенки, и так мы ходили с первых заморозков всю зиму, а с мая бегали босыми. Мама сама шила из старья тапочки, нам очень повезло, что у ее брата были колодки, по которым можно было сшить. В таких тапочках гуляли до холодов.

Как добыть огонь

Наша деревня жила очень бедно, по сути – натуральным хозяйством. Кормил огород. Даже коноплю там сеяли, а потом из конопли сами пряли нити, ткали холсты, отбеливали на солнце и шили рубашки, юбки, одевались. Спичек не было, у кого появлялся дымок, бежали туда, чтобы нагрести угольков и затопить печь. Потом кто-то вспомнил про кресало: два камешка терли друг о друга, вылетала искра, ее ловили, зажигали бумажку, соломинку. Не было соли, мыла. Покупали соду каустическую и сами варили мыло из кишок животных и масла.

Все очень ждали окончания войны, как же мы этого ждали! И какая была радость, когда война окончилась. 9 мая мы шли в школу, шли по другой деревне, на улице встретили женщину – путевого рабочего, она на меня посмотрела и сказала: «Войне конец».

Мы все вернулись домой из школы. Около конторы собралась вся деревня: люди плакали, целовались, обнимали друг друга. Это было что-то невероятное, радость и горе слились в одном! Хорошо было тому, если остались живые, а у нас не было папы, от старшего брата никаких известий на тот момент… Старший брат проходил срочную службу во Львове и уже должен был вернуться домой осенью 41-го. Враг захватил их врасплох. Мы получили от него только одно письмо.

Потом оказалось, что он попал в плен, несколько раз бежал из лагеря, его поймали, отправили в Рурский каменноугольный бассейн, где на каторжных работах он пробыл всю войну. Домой вернулся после войны живой.

В 1948 году я окончила Новохоперское педагогическое училище, все выпускники были направлены на Дальний Восток. Я 35 лет проработала в Маргаритовской школе учителем начальных классов. В 1984 году переехала во Владивосток и 18 лет проработала в детском саду.

Раиса БОРОДИНА, Владивосток