​За занавесом мистики

«Остров Рикоту» – так называется спектакль по пьесе современного российского драматурга Натальи Мошиной, который Приморский краевой театр молодежи представит зрителям 6 марта.

Интерес к постановке большой и потому, что пьеса необычная, и потому, что «Остров Рикоту» – первый спектакль, который известный в нашем городе сценарист, радиоведущий, программный директор кинофестиваля «Меридианы Тихого» Юрий Гончаров поставил в новой должности. Напомним: он стал главным режиссером и художественным руководителем театра в октябре прошлого года. Приступив к обязанностям, Гончаров не спешил раздавать интервью и собирать пресс-конференции. А четыре месяца спустя представил новую работу на суд публики. И рассказал корреспонденту «В» не только о ней, но и о том, каким видит будущее театра молодежи.

По ту сторону виртуального

– Юрий Владимирович, почему в качестве дебюта в амплуа главного режиссера вы выбрали «Остров Рикоту»?

– Начнем с того, что это не первая моя работа в театре молодежи. Я уже ставил здесь спектакли: «Жорж Данден, или Одураченный муж» Мольера и «Дуплет с крыши» по пьесе местного автора Дмитрия Виноградова. Хорошо знаю актеров (со многими мы учились в одно время), сам театр – словом, нельзя сказать, что явился сюда этаким чертиком из табакерки.

Что же касается «Острова Рикоту»… Наталья Мошина, ее творчество стоит особняком в современной российской драматургии. Она обращается, помимо прочего, к теме, которая почему-то других авторов просто не волнует. В современной драматургии мало пьес, связанных с миром, который, вероятно, существует и наличие которого было бы неправильно отрицать. Я имею в виду мир мистический, потусторонний. Но внимания драматургов (в отличие от телесценаристов, например) этот мир почему-то не привлекает. Хотя на телевидении сериалов и фильмов на эту тему множество. А ведь многие интересуются этим, стремятся к познанию такого мира, пытаются проникнуть в него, осмыслить…

В своей пьесе Мошина представляет некий языческий мир, в котором люди кажутся совершенно счастливыми, – идеальный мир с точки зрения персонажей, обитателей острова.

– Как вы отбирали актеров на главные роли?

– С труппой, повторюсь, мы знакомы очень давно. В «Острове…» главных героев играют Олег Демчук и Елена Андреева. Олег из тех актеров, которые тщательно и кропотливо работают над ролью, не оставляют ее за порогом, выходя из театра. Он задает много вопросов, мы с ним спорим, обсуждаем и снова спорим. И мы доверяем друг другу – это очень важно…

Лена Андреева вопросов задает еще больше, пытаясь дойти до самой сути, и мне это очень нравится. У нее невероятно сложная роль: ее персонаж, Аня, как бы не совсем человек. Вот как это сыграть? Как дать понять зрителю природу персонажа? Мы с Еленой долго искали ответы и ищем их до сих пор. Надеюсь, к премьере успеем найти все. Ей очень непросто: ничего подобного она раньше не играла…

Повесть о настоящей молодежи

– Вы пришли в театр молодежи в очень непростое для него время. Помнится, даже ходили разговоры, что театр вообще закроют, а здание «пристроят в надежные руки»… Так что в каком-то смысле с вами связаны все надежды на то, что ситуация изменится к лучшему. И потому вопросов о том, каким вы видите будущее театра, о репертуарной политике вам не избежать…

– К вопросу о репертуаре. Театры юного зрителя или молодежи не могут не ставить что-то из школьной программы. Замечу: я очень рад тому, что в нашем театре идут спектакли для подростков, школьников и малышей. Мы этим дорожим и будем эту работу продолжать, потому что должны воспитывать, растить зрителя. Но здесь мы упираемся в вопрос: что именно ставить для тех же подростков?

В современной российской драматургии сложилась своеобразная ситуация. Есть «новая русская драма», достаточно назвать Василия Сигарева, чтобы понять, о чем речь. Наша жизнь в этих пьесах представляется весьма печальной: все очень плохо, куча проблем, решить их цивилизованно невозможно и так далее. Такие вещи еще называют чернухой, в этих пьесах нет надежды.

Сюда же можно отнести пьесы, которые принято называть арт-хаусом. В них для зрителя много странного и непонятного, но спектакли по таким пьесам в репертуаре театра будут.

То же с репертуаром для подростков. Есть совершенно явный перекос в сторону пьес «из жизни гопников» – молодых людей без нравственных ориентиров, тех самых, которых мы видим и в реальной жизни. Это пьесы «про ребят на районе». Еще есть пьесы «про золотую молодежь». Шарахающуюся по клубам и так далее. По сути, это зеркальное отражение тех же гопников, две стороны одной медали.

Но нет ни одной пьесы (я ответственно это заявляю), в которой были бы показаны другие подростки и другие молодые люди. Не золотая молодежь и не пацаны с района, а ребята, которые хотят стать успешными, приносить реальную пользу своей стране (уж простите за высокопарность), которые учат английский, занимаются самообразованием и знают, что Шопенгауэр и Шварценеггер – это два разных человека… Нет таких пьес. И это тоже грустно. Получается, если о таких молодых людях не пишут, значит, они никому не интересны, не интересны обществу? Нонсенс.

А с кого же брать пример? Кому подражать? Где тот герой, на которого будут ориентироваться молодые люди? Вообще, проблема поиска героя стояла всегда. Сорок лет назад были пьесы Арбузова, Розова, которые на тот момент отвечали на вопрос, с кого брать пример. Но найдут ли современные подростки в них что-то близкое для себя? Будут ли через 40 лет вспоминать пьесы Сигарева? Не знаю. Просто не знаю. Да, герои Розова и Арбузова – это не сегодняшняя молодежь. Но и герои Сигарева тоже не вся современная молодежь.

Поэтому Приморский краевой театр молодежи заказал молодому автору, живущему во Владивостоке (я неоднократно говорил и говорю, что в нашем городе живет множество талантливых людей), пьесу именно о жизни таких подростков – умных, развитых, стремящихся к лучшему. И ставить ее, когда пьеса будет написана и если она нас устроит, будет молодой режиссер.

Если говорить о спектаклях вечернего репертуара, то в скором времени появится несколько новых, помимо «Острова Рикоту». Виктор Бусаренко репетирует спектакль «Любофф» по пьесе Мюррея Шизгала, сценариста фильма «Тутси». Это комедия с элементами трагифарса. И дальше вечерний репертуар будет пополняться новыми постановками.

Я очень хочу, чтобы в театре молодежи были представлены разные жанры, большие и малые, и на высоком художественном уровне.

Хочу увидеть на сцене театра постановку по Диккенсу «Сверчок на печи». Это история для семейного просмотра – я очень хочу, чтобы в театр ходили семьей. И надо сделать так, чтобы мама, папа и подросток, не снимающий наушников и спящий с планшетом под подушкой, вместе пришли в театр на спектакль. Как? Это вопрос.

Взятие в плен членов Реввоенсовета

– Вам досталось очень хлопотное хозяйство. Я знаю, что теперь в театре есть и директор, и худрук, но в любом случае вопросы о ремонте, о состоянии зала и так далее по привычке будут адресовать вам…

– Могу ответить простым примером. Сегодня там, где когда-то в театре был буфет, идет ремонт. Там делают малую сцену. Уже закуплено световое оборудование. Надеюсь, к новому сезону мы поставим на ней спектакль. Возможно, по той самой пьесе о молодежи, о которой я говорил.

В театре новый директор – Адисон Салахутдинов. На этой кандидатуре я настаивал, говорил, когда об этом заходила речь: «Мне нужен Адисон Салахутдинов». Почему? Потому что это человек, в котором я уверен. Я знаю, что мы с ним не будем воровать деньги. И что он не придет ко мне с конвертиком и не скажет: «Тут вот твоя доля за аренду»… На него свалилась громадная туча проблем. Но мы единомышленники, мы в одной упряжке, уважаем свой труд и себя в профессии, а это очень важно.

– Вы – худрук театра, программный директор кинофестиваля, ведете программы на радио VBC… Успеваете?

– Уже четыре месяца как успеваю. И замечу, что, работая на Берлинале, я успевал вести переговоры по возможным гастролям театра в Германии.

Мне кажется, творческая работа не может мешать творческой работе. Кинофестиваль вообще полезен для театра с точки зрения контактов. У «Меридианов Тихого» они давние и дружеские. Со многими творческими людьми по всему миру. И когда они узнают, что я стал руководить театром, разговор часто переходит на темы сотрудничества – вроде «почему бы нам не сделать какой-то совместный проект». А действительно, почему бы нет? Но сначала, конечно, в театре надо создать достойный репертуар.

Но, конечно, если я буду чувствовать, что работа в театре не позволяет мне в полной мере быть программным директором, что ж – перейду в простые отборщики. Нужно быть честным с самим собой, и все.

– Не могу не спросить про концепцию театра…

– Не нравится мне слово «концепция». Оно откуда-то из бизнеса. Но если говорить глобально… Я уже много лет думаю об универсальном театре. Знаете, в голове возникает образ универсама, в котором есть и сыр, и гвозди, и персики, и журналы… И это не так уж плохо. И если сегодня мне нужны персики, я иду в универсам. А завтра туда же иду за журналами. Послезавтра – в то же место за чем-то кардинально другим. Человек ведь не знает, что ему потребуется завтра, каких «порывов» захочется его душе… По-моему, если один театр сможет удовлетворять кардинально разные запросы зрителя, это же прекрасно! Не снижая при этом художественной планки.

Говоря глобально, я мечтаю о том, чтобы к нам вернулись аншлаги. Чтобы репертуар был разноплановым и зрители ждали, чем же театр молодежи удивит их на этот раз. Мечтаю, чтобы мы взялись за большой, глобальный проект, посвященный истории театра, от первобытного строя до наших дней. К примеру, чтобы мы показали греческую трагедию в чистом классическом виде. Или пьесу в жанре советской драматургии 50-х годов так, как ее ставили и играли именно в 50-е. Понимаете? Мечтаю, чтобы в театре проводились хэппенинги – не перформансы, а именно хэппенинги. К примеру, есть желание сделать хэппенинг «Штурм отрядом японских интервентов и белогвардейцев особняка на Полтавской, 3, с последующим пленением членов Реввоенсовета ДВ фронта Алексея Луцкого, Всеволода Сибирцева и Сергея Лазо». Может быть, мы и устроим его через пару лет.

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ