«Керосиновый кризис» и уроки истории

Как ни странно, выражение «ничто не ново под луной» относится и к экономике – особенно в России. Например, вполне масштабные топливные кризисы бывали и раньше.

Единственное отличие – в начале XX века их называли керосиновыми, поскольку именно эта горючая жидкость была основным источником энергии и в промышленности, и в быту, а также использовалась для освещения и отопления. Соответственно, от текущих цен на керосин зависела буквально вся жизнь обывателя тех времен.

Публичный грабеж

В 1899 году знаменитая фирма братьев Нобелей, давно обосновавшаяся в Баку, организовала свой склад на окраине Владивостока, в районе Первой Речки. С тех пор там так и располагается нефтебаза, теперь оказавшаяся фактически в центре города. Но речь не об этом.

Нобели, основываясь на своих добывающих мощностях, тут же затеяли конкурентную борьбу, но отнюдь не путем снижения цен…

В самом конце декабря 1899 года местная газета «Дальний Восток» сообщала:

«В городе циркулируют слухи, что в недалеком будущем предстоит Владивостоку остаться впотьмах. Объяснение этому печальному, но, увы, кажется, имеющему сбыться явлению следует искать в том, что керосиновый король – товарищество «Братья Нобель», – открыв здесь свой склад, возымел желание вытеснить конкуренцию и стать монополистом. Запуганные этим здешние купцы не выписали для себя керосина от других фирм».

Другая городская газета тут же подхватила тему, причем очертила ее весьма жестко. В самом первом номере «Владивостока» за 1900 год появилась заметка всего в пять строк:

«Керосиновый король «Братья Нобель» при воцарении своем во Владивостоке начинает монополизировать с керосином и повысил цену, благодаря чему пришлось увеличить цену городским подрядчикам с 18 до 20 руб. за фонарь в год».

В третьем номере «В» эта актуальная тема была продолжена с такими подробностями:

«До нового года керосин в городе продавался по 3 руб. 50 коп. за ящик, и, благодаря ранее существовавшей конкуренции, с одной стороны, и нежеланию монополизировать керосиновую торговлю торговым домом «Линдгольм и Ко», с другой, указанная цена наклонна была к понижению. Но вот явился сюда представитель миллионного товарищества «Братья Нобель», скупивший дело у Линдгольма и запасы у других купцов, довел теперь цену керосина за ящик до 8 рублей. Такое повышение сразу обратило на себя общественное негодование, и мы, выражая его, считаем себя обязанными заявить о ненормальности такого явления, его преступности и просить высшую администрацию края прекратить этот публичный грабеж и привлечь к судебной ответственности представителя «Бр. Нобель».

Первая необходимость или нет?

В поисках виновных газета «Владивосток» обратились, как было заведено в то время, к теме ограбления русского народа евреями. В конце января 1900 года с ее страниц было разъяснено:

«Представитель фирмы «Бр. Нобель» Марголис устроил действительно жидовскую штуку. Отдавши приказ своей конторе поднимать цену на керосин до возможного предела, сам уехал в Россию… Когда цена поднялась до 8 руб. за ящик, то ропот и жалобы достигли высшей власти и представилась возможность таких благодетелей, как Марголис, притянуть к суду, но попробуйте его найти теперь: был Марголис, и нет Марголиса, а когда пройдет весь «гевалт», то Марголис тут как тут. Неудивительно, что жиды, забравши какой-нибудь предмет потребления в свои руки, выкидывают подобные фортели, и странно, что такая солидная фирма, как «Бр. Нобель», дает дело в руки таких лиц».

Надо отметить, что газета «Дальний Восток» рассмотрела этот кризис несколько глубже, подняв вопрос о «стачке». Согласно словарю Владимира Даля, стачка – это круговая порука в нечистом деле; стакиваться – заранее тайком сговариваться. Итак, «Дальний Восток», январь 1900 года:

«Прогрессивное повышение цен на керосин, грозящее, как носятся слухи, достигнуть солидной цифры – семи рублей за ящик, заставляет призадуматься не тех, конечно, обывателей, которые покупают керосин ящиками, но тех живущих на окраине города бедняков, которые принуждены покупать керосин бутылками и фунтами; для таких обывателей вопрос о керосине является весьма существенным. На нашей памяти томский процесс, бывший назад тому 8-10 лет: когда томские стачечники довели цену на водку до 12 рублей за ведро, была созвана экспертная комиссия, которой был задан вопрос: «Составляют ли водка и спирт предметы первой необходимости?». Большинством голосов – при участии химиков, докторов, провизоров аптек, винокуренных заводчиков, акцизных чиновников и пр. – комиссия тогда признала спирт и выделываемые из него продукты предметами первой необходимости, стачка на которые, как и на хлеб, муку и пр., преследуется законом. Вследствие этого цену снизили до 4 рублей, а бывшему томскому городскому голове и миллионерам-стачечникам пришлось познакомиться с тюрьмой на более или менее короткое время… Относятся ли нефть и керосин к предметам первой необходимости, интересно бы знать? И позволительна ли на них стачка?»

Любопытная статья, не правда ли? Тем более в свете аналогичных событий нашего времени. Правда, стачку теперь называют сговором, а для противодействия этому созданы антимонопольные службы. Но похоже, что ситуацию это не спасает.

Такова благородная коммерция?

Конечно, от подорожания керосина страдал весь край, и не только во владивостокских газетах этот вопрос поднимался. Вот еще цитата из местной печати:

«Злобою дня в Никольск-Уссурийском является сильное вздорожание керосина. Если вздорожание нефти в России заставляет пароходовладельцев сожалеть о переходе от дров к нефтяному отоплению, то здешнее искусственное повышение цен на керосин, с лишком вдвое, наводит на мысль о переходе к свечам, что и для глаз полезнее. В одной из владивостокских газет рекомендовались предупредительные и карательные меры; в этом отношении говорилось, что керосин принадлежит к предметам первой необходимости, что это повышение цен составляет воспрещенную законом под страхом наказания стачку и пр., и пр.; приводился в пример процесс о стачке томских водочных заводчиков. На это мы считаем нужным возра-зить: 1) что таксы устанавливаются только на предметы первой потребности; 2) что к таковым по закону не причисляется не только керосин, но и дрова…»

Автор продолжал так: «Главное, что в этом случае нет, употребляя юридическое выражение, состава противозаконного деяния – стачки не усматривается и если таковая имеет место, то скорее между нефтяными фирмами и контрагентами, монополизировавшими, как слышно, доставку керосина в Приамурский край. Говорят, что в настоящее время во Владивостоке торговцы, приобретая ранее из складов контрагентов керосин по 3 руб. 50 коп. за ящик, потом, пользуясь случаем, сами преувеличенно повышают цену, доходящую до 10 руб. за ящик. Следовательно, о стачке и не может быть речи. Проявляется только трогательное единодушие между всеми торговцами, начиная от представителя крупной фирмы, попавшего в филантропы и человеколюбцы, и кончая бывшим хунхузом-«купезой». Все это благородная коммерция, соревнование цен и игра на повышение»…

Порядок – властною рукой

Между тем к концу февраля 1900 года в Никольск-Уссурийске керосин стал стоить уже 14 рублей за ящик, «так что с лета цена повысилась почти в четыре раза». Жители победнее стали воровать керосин для личных нужд из… уличных фонарей. Страсти разгорались…

Газета «Владивосток» продолжала настаивать на самых крутых мерах, сообщая:

«На столбцах газеты «Восточный Вестник» фигурирует рассказ из прошлого города Хабаровска о том, что губернатор Баранов как-то сделал распоряжение, чтобы скупщик муки, у которого только и была мука во всем городе, не продавал ее до весны. Таким образом, хотя город остался без муки, но и аферист ошибся в расчете на наживу… Во всяком случае, какая мораль сей басни? Не навесить ли тоже замки на керосиновые склады, в которых имеются большие запасы керосина; между тем как представители фирмы «Нобель и Ко», говорят, объясняют вздорожание исключительно ошибкой в расчете спроса и предложения… Во всяком случае, керосиновый кризис в Приамурском крае имеет не только местное и анекдотическое значение, но и общее – государственное и, как таковой, вызывает надобность в законодательных и финансовых мероприятиях».

Дело решилось административным вмешательством. В конце февраля 1900 года министр финансов направил в Приамурье телеграмму: «Государь Император Высочайше повелеть соизволил: 1) допустить ныне же привоз из иностранных портов во Владивосток русского керосина без оплаты его таможенной пошлиной, но с обложением лишь одним акцизом; 2) предоставить министру финансов определить срок действия означенной льготы, с назначением времени ее прекращения не позднее 1 июля сего года». И тут же правление фирмы «Братья Нобель» решило срочно закупить в Шанхае 5000 ящиков керосина и «доставить таковые во Владивосток в двухнедельный срок».

Конечно, сразу справиться с кризисом не удалось. Так, в июле 1900 года «Владивосток» сообщал:

«Хабаровский городской голова обратился к администрации с просьбой понудить агента товарищества «Бр. Нобель» выслать керосин, которого очень мало и имеется только у Плюснина. Неужели и городской голова Хабаровска ошибается, считая виновным в недостатке керосина т-во «Бр. Нобель»?».

И только в декабре того же года та же газета напечатала такое объявление: «Владивостокская контора т-ва «БР. НОБЕЛЬ» имеет честь довести до всеобщего сведения, что на складах Товарищества во Владивостоке и Благовещенске имеются большие запасы керосина и других нефтяных продуктов. Заказы исполняются на всякое количество».

По материалам газет из архива Общества изучения Амурского края

Автор: ​Иван ЕГОРЧЕВ, действительный член Русского географического общества