Бывало страшно и в тылу

Как залезть в стратостат

Отец заведовал большим аптечным складом, который обслуживал госпитали 5-й армии. Он часто уезжал в командировки в Харбин и Маньчжурию за медикаментами. Мама моя, как почти все жены офицеров, работала в госпитале села Сергеевка. Когда приходили эшелоны с ранеными, она по два дня не приходила домой – так много было работы.

Мы с братом, который был старше меня на три года, в такие дни были предоставлены, по сути, сами себе, бывало, что и голодными сидели. Прибегали к маме в госпиталь, и она украдкой выносила нам тарелку супа.

Вот мы все на фото 1943 года: отец – Павел Потапов, мама – Мария Потапова, брат Геннадий и я, мне пять лет.

Для детей в гарнизоне, конечно, было раздолье. Все вокруг – овраги, блиндажи, окопы – мы облазили вдоль и поперек.

Помню, какое-то время недалеко от нашего дома стоял огромный стратостат, и мы прямо с утра мчались к нему, старались подобраться поближе. Хоть и гоняли нас караульные, но было так любопытно!

Помню и походные кухни, от которых очень аппетитно пахло. Мы стояли неподалеку, и иногда повара украдкой давали нам кусочек сахара. Лизали мы – вся компания – этот сахар по очереди и были счастливы.

Помню, как мы узнали о Победе. Сколько было радости и слез! Все люди сами, без призывов, по велению сердца вышли на площадь поселка, там играл духовой оркестр, были танцы, объятия и опять слезы…

А когда после Победы началась война с Японией, начались ночные тревоги, многие семьи уходили ночевать в сопки, в овраги, где нарыли себе землянок. У нас землянки не было – отец был в очередной командировке, так что мама просто укладывала нас спать одетыми, а сама с соседкой дежурила по ночам по очереди, чтобы успеть убежать, если налет. Впрочем, мы, дети, особо и не спали: всю ночь по небу бегали лучи прожекторов, гудели самолеты, было страшно…

Дед Мороз и тимуровская команда

Игрушек у нас, кроме мячей да скакалок, никаких не было, мальчишки дни напролет играли в войну, а девочки лепили куколок из глины, сушили их на солнце, ими и играли.

В школу я пошла в семь лет, но очень скоро отца перевели в поселок Гродеково, так что и я сменила школу, пошла в первый класс тамошней школы-семилетки. Она располагалась в старом бараке, классы были маленькими, сидели мы по трое за партой. В классах было холодно, так что верхнюю одежду и не снимали. Тетрадей не было, писали кто на чем, чернила в чернильницах отогревали дыханием. Учебников тоже не хватало, потому уроки делали по очереди. Хорошо было вечером их делать, при свете свечей или керосиновой лампы (если был керосин, конечно), как-то уютно было…

Ходили в избу-читальню, поскольку клуба в Гродеково не было. Раз в месяц к нам приезжала кинопередвижка, кино показывали в сельсовете: взрослым ставили скамейки, а мы, детвора, просто сидели на полу возле экрана. На кино в сельсовет набивалась толпа, ведь это была такая радость!

Намного позже, когда я уже училась в старших классах, появился в селе клуб, где мы, школьники, проводили часто самодеятельные концерты, и посмотреть на нас тоже приходило все село.

В том же клубе и елку ставили на Новый год, а наряжали мы ее самодельными игрушками. Все старались сделать новогодний костюм, весь вечер играл гармонист, мы водили хороводы… Подарки нам вручал Дед Мороз: в бумажном пакете лежали карамельки, мятный пряник и яблоко. Какой это вызывало восторг! Мы старались растянуть угощение надолго и обязательно хоть кусочком угостить родителей.

Все лето дети работали на колхозных полях: пололи, косили сено, возили на ток зерно, а вечерами веяли это зерно на ручных веялках.

Была у нас и тимуровская команда. Мы помогали престарелым односельчанам и вдовам погибших солдат.

Вскоре в село провели радио и жизнь стала налаживаться. Нас ждали комсомол, дальнейшая учеба, будущее, которое – мы очень в это верили! – будет светлым.

Клара ТРУБЕЦКАЯ (в девичестве Потапова), поселок Тавричанка.