Черно-белая война

В списках погибших в чеченской кампании на сегодняшний день 182 имени наших земляков, убитых и умерших от ран на Северном Кавказе. Треть из них составили морские пехотинцы ТОФ, которые геройски воевали в самый тяжелый период 1995 года. Пять морпехов стали Героями Российской Федерации, свыше 2 тысяч солдат и офицеров Тихоокеанского флота награждены орденами и медалями.

Вчера, 1 декабря, исполнилось ровно 20 лет с начала кровавых событий первой чеченской кампании. В тот момент в Чечне уже громыхала гражданская война между войсками генерала Дудаева (сепаратистами) и оппозиционными силами (федералами), было убито свыше 21 тысячи мирных граждан, более 100 тысяч лишились крова и бежали в Россию, 46 тысяч были похищены или стали рабами, а самопровозглашенная Ичкерия объявила о независимости от РФ.

В первый день зимы силами российской авиации было уничтожено несколько десятков боевых самолетов и вертолетов дудаевцев, базировавшихся на аэродромах «Калиновская» и «Ханкала». Еще через десять дней президент РФ Борис Ельцин подписал указ «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики». Сразу же на территорию Чечни с трех сторон зашли сухопутные части. Через несколько недель к наземной группировке МО и МВД России присоединились батальоны из состава 165-го и 106-го полков морской пехоты ТОФ, сменявшие друг друга. В их числе был и заместитель командира дивизии полковник Сергей Кондратенко. «В» предлагает вниманию читателей отрывки из воспоминаний Сергея Константиновича и записи из ранее сделанных интервью с ним автора этих строк.

У черных беретов были минимальные потери

В Чечне полковник Кондратенко воевал в должности начальника оперативной группы дивизии в составе 165-го полка морской пехоты. Полгода морские пехотинцы из Владивостока и Славянки находились в зоне боевых действий в Чечне.

– Перед отправкой полк доукомплектовывали матросами из 170 частей Тихоокеанского флота, – вспоминает Сергей Константинович. – То есть против боевиков воевали не только подготовленные офицеры и сержанты, но и простые флотские специалисты, до этого державшие оружие только на присяге. Тем не менее морские пехотинцы покинули Чечню с минимальными потерями. В батальонах численностью до 300 человек погибло от пяти до девяти бойцов.

Больше потерь было между боевыми действиями, когда просто находились на позициях: наших ребят убивали из-за угла.

Коварство чеченских бандитов

«165-й полк морской пехоты входил в состав Объединенной группировки войск «Запад» и занимал позиции на юго-западной окраине Грозного напротив поселков Черноречье и Алды.

В середине февраля 1995 года в ходе боевых действий в Чечне по требованию политиков было объявлено перемирие. Мы, профессиональные военные, считали такое решение нецелесообразным, так как инициатива в ведении боевых действий была на стороне российских войск, да и Грозный к этому времени контролировался нами полностью. И поэтому эта мирная передышка была выгодна только боевикам.

Утром 16 февраля на один из блокпостов 3-го батальона морской пехоты вышли парламентеры боевиков. Первый представился как военный комендант Шалийского района Асламбек Абдулхаджиев, вторым был Иса Мадаев – помощник Масхадова. Они были уполномочены вести переговоры с представителями командования наших войск по вывозу трупов погибших боевиков из Грозного.

Было создано три группы для вывоза из города тел погибших боевиков. Каждая группа состояла из грузового автомобиля со стороны противника и нашего бронетранспортера сопровождения. С одной из групп вместе с Исой Мадаевым поехал и я. Картина, которую приходилось наблюдать экипажу нашего бронетранспортера сопровождения, была малоприятной, так как в середине февраля в Чечне установилась теплая погода с плюсовой температурой и трупы боевиков начали разлагаться. К тому же некоторые из них были объедены собаками.

К вечеру все три группы возвратились на блокпост третьего батальона. Поблагодарив нас за оказанное содействие, Иса Мадаев убыл во главе колонны из трех автомобилей, нагруженных телами погибших боевиков в сторону Алды.

Мадаев в знак благодарности передал мне списки наших военнослужащих, находящихся в плену у боевиков, и списки боевиков, которых они считали находящимися в нашем плену. Список наших военнослужащих состоял примерно из 60 фамилий, в списке боевиков было 150 фамилий. Запомнилось мне, что в списке боевиков были арабские и даже украинские фамилии.

Как только бандиты покинули наши позиции, от комбата поступил доклад о том, что боевики выследили и убили недалеко от одного из блокпостов батальона двух наших матросов из третьей роты – Роберта Ахмедгалиева и Владимира Семенюка.

Во время эвакуации наших погибших завязался ожесточенный бой с дудаевцами, который продолжался до позднего вечера. В ходе этого боя погибли лейтенант Владимир Боровиков и сержант контрактной службы Владимир Загузов, а 11 человек были ранены. Как мы впоследствии узнали, напали на наших матросов боевики из отряда Джаброилова – гвардии Дудаева. Тяжело и горько было нам осознавать то, что наши товарищи погибли именно во время перемирия и после того, как мы честно выполнили договоренность о прекращении огня и оказали помощь боевикам по вывозу тел их погибших бойцов из Грозного. Так мы на своем горьком опыте познали коварство чеченских бандитов».

Где морская пехота – там победа

«В начале 1995 года после захвата Буденновска на переговорах с председателем российского правительства Черномырдиным боевики одним из условий отхода и освобождения заложников потребовали отвести из Чечни морских пехотинцев. Они на себе почувствовали наш девиз «Где морская пехота – там победа».

28 апреля 1995 года я обеспечивал безопасность на переговорах Геннадия Трошева, командующего одной из группировок российских войск в Чечне (в Приморье один из современных рыболовных траулеров, недавно пополнивших флот Преображенской БТФ, носит его имя. – Прим. авт.), с Масхадовым, одним из лидеров бандформирований. Тогда я поругался с Ширвани Басаевым, братом полевого командира Шамилем. Он стал говорить, мол, в боях старослужащие посылают впереди себя молодежь, бросают раненых.

Я подошел к нему и говорю: «Ты чего говоришь? У нас, в морской пехоте, ни одного погибшего на поле боя не оставили, ни одного раненого. Мы всех вытаскивали». Он говорит: «Да-да, морская пехота выносит. Когда в Грозном ваши вытаскивали раненого, я дал команду остановить огонь».

Хотя это – вранье. Они, наоборот, «на живца» стреляли. Ранят человека – не убивают его, а ждут, когда товарищи подойдут, начнут вытаскивать. Тогда по всей группе и стреляли».

«Девичья фамилия» – не для черных беретов

«Основная часть офицерского и генеральского состава в Чечне ходила без звездочек. Приказа не было, но многие офицеры носили, как мы говорили, «девичьи фамилии». В основном это офицеры из руководства группировки, внутренних войск. Так, к нам приезжал генерал Романов, он представлялся как генерал-лейтенант Антонов. Генерал-лейтенант Голуб из внутренних войск проходил как Васильев. Наверное, у них были основания таким образом маскироваться.

Мы, пехота, не скрывали, что из Владивостока, из Приморья. Я не снимал погон и фамилию свою не менял. Я – полковник морской пехоты, мне нечего стыдиться, нечего скрывать. И местные жители претензий мне не предъявляли. Даже подарили бурку.

30 января 1995 года в Самашках на наш отряд связистов напали боевики, трое солдат погибли и еще трое пропали без вести. Потом двоих нашли, а лейтенант Чистяков попал в плен. Я искал его, выходил и на мирных жителей, и на боевиков. А пока вел поиски, заводил связи, контакты, которые потом помогли вытаскивать из плена других ребят. А потом меня уже знали, и оружие местные жители сдавали без проблем».

Герои и предатели

– В Чечне гибли не политики, ее развязавшие, а военные, солдаты, – уверен полковник Кондратенко. – И еще генералы и их дети-лейтенанты. В первой чеченской войне у девяти генералов погибли дети. У командующего российской группировкой Пуликовского, у генерал-полковника Шпака, у бывшего начальника спецназа Колесникова.

К военной кампании нужно было лучше готовиться и вести ее по законам. Например, в марте мы форсировали реку Аргунь, захватили Шали. Надо было продолжать наступление. Боевики вымотались, воевали разрозненными группами, разошлись по окрестностям, лапки подняли, а мы остановились. Вернее, нас остановили.

Приближалось 50-летие Победы. Президент США Клинтон сказал, мол, он к нам приедет на юбилейный парад, если не будет военных действий в Чечне. Наступление остановили политики. Боевики зализали раны, организовали связи. И только в середине мая, после Дня Победы, наступление возобновилось. Боевики пришли в себя, очухались, и самое страшное – пошла «зеленка». И война закрутилась с новой силой.

Автор: Николай КУТЕНКИХ