Малая Земля Марии Гладун

В отличие от будущего генсека Леонида Брежнева жительница Владивостока воевала на плацдарме все семь с половиной месяцев

Из Красной Поляны в Краснуюармию

Мария Алексеевна родом из шахтерского Донбасса. Ее отец, Алексей МатвеевичГригорьев, потомственный горняк, оказался тем редким исключением, которому советскаявласть за профессионализм оставила на долгие годы в пользование собственную шахту.После окончания школы и среднего медицинского училища она успела поработать воспитателемв яслях. В свой первый законный отпуск отправилась из Сталино (нынешний Донецк)к старшей сестре, жившей вместе со своей семьей в знаменитой ныне Красной Полянепод Сочи.

Вернуться из отпуска домой девушкеуже не удалось – началась война. О страшном известии услышала на улице. «У окружавших меня людей не было испуга, – вспоминаетветеран. – Была уверенность, что врага забросаем шапками. Ведь благодаря советскойпропаганде народ знал, как разгромили японцев на Ханке и Халхин-Голе, победили белофинновпод Ленинградом и в Карелии. Но все оказалось не так, немец, воспользовавшись внезапностьюи превосходством в оружии, рвался на восток нашей Родины. И не просто прорвалсяк Северному Кавказу – бои уже шли возле Красной Поляны».

Все молодые женщины от 18 до 26 лет в прифронтовой полосе были срочномобилизованы. Потери в личном составе Красной армии оказались настолько велики,что быстро восполнить потрепанные части мужчинами не удавалось. Женщин из КраснойПоляны отвезли в Адлер в горвоенкомат. Машу, несмотря на наличие медицинского образования,в конце 1942 года определили в школу радистов неподалеку от Сочи – в войсках катастрофическине хватало связистов.

«Краткосрочные курсы я окончила успешно, выучила азбуку Морзе и устройстворадиостанций, овладела знаниями шифровки и дешифровки, познакомилась с другими премудростямиполевой связи. Вызывают меня в особый отдел и говорят: «Хотим определить вас в шифровальщики.Нет ли родных в оккупации? Ах, мама и младшая сестра. Тогда будете обычным радистом».Слава богу, что так вышло. Я потом насмотрелась, как за любую ошибку шифровальщиковотправляли в штрафбаты или в лагеря. Так я попала на фронт», – повествует наша героиня.

Машу Григорьеву вместе с полученной коротковолновой войсковой радиостанцией13-Р направили в 182-й отдельный батальон связи корпусного подчинения в составеОсобой Приморской армии (впоследствии 18-й армии). Ее и еще нескольких связистовпередали 83-й морской бригаде, которая за дальнейшие бои стала гвардейской. Задачей новоиспеченного ефрейтора былакоординация открытым текстом огня нашей артиллерии. Вместе с моряками-черноморцамиМаша оказалась на Малой Земле.

Мал пятачок, да дорог

Десант в районе Станички южнее Новороссийска высадился ночью4 февраля 1943 года. Это был отвлекающий маневр командования. Основная операция«Море» проводилась той же ночью чуть в стороне, но она провалилась из-за неорганизованностикомандования флота, несколько десантировавшихся бригад было уничтожено. Поэтомутри сотни морских пехотинцев 83-й бригады под руководством майора Цезаря Куникована мысе Мысхако приняли весь ответный вражеский удар на себя. Чуть позже подошлоподкрепление, общая численность десанта достигла 800 штыков.

«Погода была ужасной, но нам оказалась это на руку, – рассказываетфронтовичка. – Шел дождь с порывистым ветром.Подходили к окраинам Новороссийска на рыбацких сейнерах. Немцы освещали ночное небо ракетами, огонь вели из всех видов оружия. Стоялкромешный ад, все вокруг взрывалось и грохотало. Солдаты и матросы гибли и получалиранения десятками, стоны и кровь повсюду. В море с борта рыбацких судов спускалисьпо штормтрапам. Вода ледяная по пояс, брызги захлестывали лицо. Над головой я держаларацию и оружие.

На берег выползла – мокрая, замерзшая. Куда двигаться? Но зная, чтопервые высадившиеся моряки с ходу захватили фашистскую береговую линию обороны ина ней закрепились, ползу вперед. Во вспышках осветительных ракет увидела двухэтажныйдом, думаю, в нем пережду вражеский обстрел. И уже в нескольких метрах от этогоздания услышала первый в своей жизни мат: мол, дура, куда ползешь, там же немцыобороняются. Я ребят спрашиваю: куда ползти? А мне показывают в другую сторону– вот туда, чертова баба. В итоге нашла окопчик и в него скатилась».

Немцы оперативно отреагировали на высадку, велся непрерывный артиллерийскийогонь, наносились бомбовые удары, было предпринято несколько попыток контратаковатьи сбросить десант в море. Наши потери были колоссальными, но сутки плацдарм удалосьудержать. После того как советское командование убедилось в провале основного десанта,началась переброска войск на захваченный плацдарм.

Немцам так и не удалось выбить в море наш десант с береговой полосы.Героическая оборона плацдарма длилась долгие 32 недели. Выстоять удалось благодарятому, что десантники основательно вгрызлись в эту скалистую землю. Они держали подсвоим контролем несколько стратегических возвышенностей.

«Я принимала с Большой земли по коду шифрограммы, передавала их дешифровщикам.Отправляла обратные сообщения. Прямо на моих глазах расстреляли одного шифровальщикатолько за то, что он вместо единицы написал двойку, исказив таким образом шифрограмму.

На Малой Земле всегда грозиласмертельная опасность. У нас же немецкие разведчики прямо с поста выкрали двух девушек-часовых.Их потом фашисты обезобразили до неузнаваемости. Позднее в штабе армии особистыузнали от подпольщиков, что это власовцы издевались. Я это всегда помнила, поэтомуи ухо на передовой востро держала.

Условия были просто ужасные, хотя и жили в брошенных немецких землянках.Даже помыться не было возможности. Продуктовне хватало, иногда не ели по нескольку дней, не могли нам из-за штормового моряили вражеских обстрелов что-либо доставить. Когда море стихало, то в первую очередьзавозили боеприпасы. Собирали из луж дождевую воду, отстаивали и кипятили ее, обеззараживалиспециальными таблетками и пили. Свирепствовала цинга. Впоследствии генеральный секретарьЦК КПСС Леонид Брежнев вспоминал, как на Малой Земле все свободные от караула солдатыи матросы выискивали и собирали дикий чеснок», – «выдала военную тайну» Мария Гладун.

Полковник Брежнев напугалморпехов своей формой

«С Брежневым мне довелось встретиться на Малой Земле несколько разво время его редких визитов на плацдарм. Но самую первую встречу никогда не забуду.У меня радиостанция вышла из строя, отправилась в соседний блиндаж, чтобы сдатьрацию в ремонт. А в апреле 43-го уже появилась новая форма с погонами вместо петлиц.Но мы-то на Малой Земле не знали об этом. Бегу в телогрейке с рацией и автоматомППШ вдоль капонира к мастерской, а мне навстречу такие ухоженные офицеры двигаются.И вот с этими погонами. Что такое? Уж не диверсанты ли? А они загородили проход.И давай меня расспрашивать: кто я, какой части принадлежу, сколько воюю? Оказалось,что один из них полковник Брежнев из политотделаПриморской армии, а второй – журналист из «Красной звезды». Я ничего не сказала,меня даже похвалили за сокрытие сведений.

Потом уже часто встречалась с Леонидом Ильичом. Ведь я была комсоргомрадиороты. А он приходил на наши комсомольские собрания. Интересный, видный былмужчина, на таких женщины останавливали взгляд. Но в ту пору был простым и без амбиций.Помню, что с ним можно было поговорить на разные темы. Он рассказывал, что и какпроисходит на Большой земле. К солдатам относился хорошо, никого не обижал. Переднаступлением встретились на комсомольской конференции всей группировки. И послевойны виделись в Новороссийске на сборах ветеранов».

9 сентября началась операция по взятию Новороссийска. С плацдармав районе Станички на город наступала одна из трех атакующих групп советских войск.Благодаря группировке Малой Земли удалось окружить и всего за неделю взять Новороссийск.Гвардии ефрейтора Григорьеву наградили медалью «За оборону Кавказа».

На Берлин!

«В составе Приморской армии освобождала Таманский и Керченский полуостровы.Уже из Крыма наш батальон связи в составе 20-го стрелкового корпуса перебросилив Белоруссию под Жлобин. Здесь мы приняли участие в наступлении на Бобруйск. Правда,воевала уже не на передовой. Кому-то надо было и в штабах поддерживать связь командованияс передовыми частями. С боями прошли всю Белоруссию и Восточную Пруссию, кстати,здесь 18 февраля 1945 года убило нашего самого молодого командующего фронтом генералаармии Ивана Черняховского. Это случилось чуть ли не на моих глазах, всего за несколькоминут до этого разговаривал с моими командирами, а потом отправился дальше и попалпод вражеский обстрел. За участие в сражениях уже в самом фашистском логове менянаградили медалями «За взятие Кенигсберга» и «За взятие Берлина», «За победу надГерманией». Здесь служила под началом маршала Победы Георгия Жукова.

Но с захватом фашистской столицывойна для нас не закончилась. Корпус перебросили в Чехию. В горно-лесной местности скопились части СС, которые отказывалисьбросать оружие и сдаваться в плен. Выискивали и уничтожали эти отряды. И потеринесли даже после 9 Мая, что было особенно обидно. То есть Великую Победу уже встречалив июне недалеко от Праги», – подвела черту под фронтовыми воспоминаниями Мария Алексеевна.

После войны

Женщин после войны первыми увольняли из действующей армии и отправлялидомой. Через несколько лет Мария Алексеевна переехала жить в Приморье. Здесь вышлазамуж, нарожала детей. Долгие годы трудилась почтальоном во Владивостоке. И каждыйраз, принося письма адресатам, сравнивала их с получаемыми на фронте и всегда ожидаемымитреугольниками от родных.

Автор: Николай КУТЕНКИХ