«Советский Союз» родом из Германии

Как немецкое судно полюбилосьпартийным вождям и простым труженикам Дальнего Востока

Старпомы в мундирах –жди гостей!

В первое время, когда«Советский Союз» проходил техническую наладку в южных широтах, теплоход стал настоящейМеккой для руководящих кадров страны – начались смотрины еще с Никиты Хрущева. Приэтом как-то так получалось, что будущий капитан судна Петр Полещук лично встречаледва ли не всех самых известных гостей теплохода.

– Мы стояли в Крыму напротивЛивадии. К нам причалил катер, с него сошел полковник в штатском. Спросил: «Видитеу берега судно? Как станет отходить, мне сообщите, а мы пока тут осмотримся». Натом судне к нам прибыла целая делегация – Хрущев, Ворошилов и Аджубей (советскийжурналист, зять Хрущева. – Прим. автора) с женой и ребенком. Чтобы помочь гостямзалезть на борт, каждому подавал руку.

Делегация осмотром суднаосталась довольна, а Клим Ворошилов даже сказал, что обязательно расскажет всемо достижениях советского судостроения. Петр Иванович, случайно оказавшийся в тотмомент рядом с высоким гостем, шепнул тому на ухо, как все было на самом деле ичто советские инженеры сумели только лишь поучаствовать в его восстановлении.

– В мою вахту в Севастополена внешнем рейде подошел к нам другой катер. Напарник по обыкновению направил еготогда к штормтрапу (веревочная лестница с деревянными ступеньками, опущенная понаружному борту. – Прим. авт.). Гляжу – на катере флаг министра внутренних дел СССР,а по штормтрапу к нам поднимается Брежнев – сказал, что по приглашению Хрущева.Они с Серовым, тогдашним министром внутренних дел, осмотрели несколько палуб, пообещализаглянуть позже. И уже потом Леонид Ильич со своей семьей прибыл на наше судно софициальным визитом. Помню, сидел в нашем танцевальном салоне, шутил: тут, говорит,можно и невесту поискать. Жена его тогда еще одернула.

Как говорит Петр Иванович,впоследствии визит высоких гостей моряки и прочий судовой люд научились предсказыватьзаранее – по тому, как одето командование судна: если помощники капитана в мундирах,значит, пора и самому приодеться.

– Была у нас на бортуи жена Хрущева (Нина Кухарчук, официальный брак с ней Никита Сергеевич оформил тольков 1965 году, после ухода на пенсию. – Прим. авт.). Помню, между судном и спущеннымна него парадным трапом оставался зазор сантиметров в 70. Мы думали, что она к намне перепрыгнет, но та весьма шустро перемахнула на трап и все у нас посмотрела,– рассказывает Петр Полещук.

Тогда же, в период долгойстоянки «на югах», «Советский Союз» посетили и самые важные для Петра Ивановичапассажиры – супруга Мария Ивановна с дочерью Светланой. Муж и жена вместе уже60 лет, а она до сих пор с восторгом вспоминает о своем первом визите на тот теплоход.

Рядовое приключение

В 1957 году по завершениитехнических работ «Советский Союз» пришелна Дальний Восток и стал работать на экспрессной линии «Владивосток – Петропавловск-Камчатский»,сразу обретя на ней большую популярность. По сути, пароход тот стал первым комфортабельнымсудном на данном маршруте – до этого пассажирам приходилось переправляться на транспортнике.Сказывалась и небольшая стоимость билетов на «Советский Союз» – государство взялона себя большую часть расходов, поэтому, к примеру, провоз автомобиля «Жигули» доВладивостока стоил недорого. Палубы тогда были буквально забиты автомобилями.

– Особенно много пассажировбыло у нас в летний период – люди ехали на Камчатку на лечебные воды, в августешкольники спешили во Владивосток к началу учебного года. Позже добавились и такназываемые вербованные – молодежь, едущая на Курилы на рыбный промысел. Теплоходзачастую был заполнен полностью – на 1500 мест. Иногда даже приходилось брать наборт лишнее число, особенно военных – они у нас ночевали прямо на верандах. Инойраз стоишь на мостике и смотришь, как внизу загружаются пассажиры – бесконечным,казалось бы, потоком. А уже спустя пару часов никого на судне и не встретишь – кудавсе подевались? – вспоминает Петр Иванович.

Жизнь на пароходе всегдакипела: здесь во время рейса рожали (в условиях моря вполне могли начаться преждевременныероды), нетрезвые пассажиры выпадали за борт.

Бывало и так, что 30-50школьников, отправляющихся на Камчатку по специальной программе, питались вместес матросами и жили в условиях, приближенных к тем, в которых находилась команда.

Интересно, говорит ПетрИванович, производилась высадка вербованных – специального трапа для них не спускали,всех желающих просто выгружали на погрузочной сети с высоты бортов судна прямо напричал. У молодых «добытчиков», как говорит бывший капитан, такая высадка вызывалатолько смех и редкие вскрики у девушек, а вот люди постарше воспринимали ее с кудабольшей тревогой.

При этом по части общейсудовой безопасности, по словам Петра Ивановича, пассажирам бояться было нечего.Несмотря на ходившую вокруг теплохода легенду о том, что немцы поклялись всеми силамиуничтожить трофейный корабль (как это якобы сделали итальянские диверсанты с крейсером«Новороссийск»), никакой диверсии на «Советском Союзе» не опасались. Однако за техникойбезопасности здесь всегда следили с особой тщательностью.

– Каждый раз перед посадкойпассажиров мы проводили проверку так называемых клинкетных дверей между водонепроницаемымипереборками. С каждым заходом в порт спускали шлюпки то с одной, то с другой сторонысудна – проверяли их готовность. На одной из шлюпок стояли подвесной мотор и пассивныйотражатель для туманной погоды. Помимо этого, одно из помещений на судне переоборудовали в первый в Дальневосточном пароходстве тренажер– здесь новички осваивали технику работы с надувным плотом. Кроме того, только на«Советском Союзе» вахту несли сразу два вторых помощника. Учитывая все вышесказанное,думаю, специально потопить наш теплоход было очень нелегко, – улыбается Петр Полещук.

За «визой» – в «СоветскийСоюз»

В советское время поговаривали,что для того, чтобы «заработать визу» (иными словами, получить путевку в жизнь),выпускникам различных учебных заведений, а также Школы мореходного обучения нужнобыло сначала отработать на «Советском Союзе». Каждый год львиная доля команды сотличными характеристиками сходила на берег, а вместо нее набиралась новая.

– Бывало, в городе сомной здоровалась какая-нибудь незнакомая девушка – и только потом я вспоминал, чтоона работала у нас на судне. Во Владивостоке, между прочим, до сих пор живет нашаработница, успевшая в свое время даже стать руководителем больницы ДВОМЦ ФМБА,– говорит Петр Иванович.

Неизменным по большейчасти оставался старший состав судна. Петр Полещук с особой теплотой вспоминаето своих предшественниках на посту капитана «Советского Союза», таких как НиколайАртюх (первым из советских моряков принял командование судном с подъемом на немсоветского флага, почетный гражданин Владивостока) и Серафим Мышевский. Старшимипомощниками на борту теплохода трудились такие известные позже в городе люди, какЕвгений Корчаковский (будущий капитан), Валентин Бянкин (будущий начальник Дальневосточногоморского пароходства) и Эдуард Банашкевич (заместитель начальника службы эксплуатацииДВМП). А все четыре вторых помощника на момент начала эксплуатации судна уже имелидипломы капитана дальнего плавания.

– Экипаж был дружным,– комментирует обстановку на судне Петр Полещук. – Если кто и ругался, то это, какправило, девушки из-за какого-нибудь парня. Я, кстати, когда был капитаном, спокойноотносился к тому, что молодые флиртовали друг с другом на службе – это можно насуше, почему же на море нельзя? Лишь бы это работе не мешало.

Между тем на судне все-такинашелся один «диверсант», правда, свой, местный.

– Буквально в одну ночьпожарная тревога срабатывала три или четыре раза. В итоге позвонили в органы. Поджигателявычислили – им оказался человек… из пожарной вахты судна. Незадолго до того егооттуда выгнали за употребление алкоголя на посту. И он, видимо, в отместку решилустроить поджог, причем сам поджигал и сам же потом бегал тушить. Дали ему в итогеза такие дела четыре года, – вспоминает Петр Иванович.

На гвозди…

– Решение о «разделке»судна стало для нас неожиданным. Как обычно, осенью мы завершили навигацию, а потомнам сказали, что следующего рейса не будет. Собственно, не было и никакого прощальногорейса, никто из пассажиров не горевал по этому поводу, – вспоминает Петр Полещук.

При этом, как отмечаетпоследний капитан теплохода, освидетельствование Морским регистром показывало, чтосудно отвечает требованиям для безопасного мореплавания. Внешне корпус практическине ржавел, только в районе ватерлинии. Однако возраст судна (а списано с балансатранспортного флота оно было 5 декабря 1980 года) давал себя знать: на «СоветскомСоюзе» протекали палубы, стали сильнее заметны сбои в технической части.

К тому же уже не соответствовалисовременным требованиям каюты для пассажиров – в третьем классе жили одновременнопо пять человек, иллюминаторы таких кают выходили почти на уровень воды. Да и авиаперелетыстали к тому времени более доступны населению…

Петр Полещук вспоминает,как в шутку сказал одному из партсекретарей ДВМП, что негоже пускать «СоветскийСоюз» на гвозди, за что получил предупреждение «громче молчать». Однако некотороевремя спустя судно все-таки было переименовано в «Тобольск», а в 1982 году с командойв 60 человек оно ушло в Гонконг на металлолом.

Но память о «СоветскомСоюзе» сегодня можно найти в разных уголках Владивостока: в музее им. Арсеньеваесть стол из каюты класса люкс этого теплохода; сменив несколько владельцев, в собственностьПушкинского театра перешел рояль с борта легендарного судна. Ну а в семье ПетраИвановича и Марии Ивановны Полещук в память об ушедшем на покой судне до сих порхранят немецкие бокалы, которые, пожалуй, по праву принадлежат последнему капитану«Советского Союза».

Автор: Антон ВАЛЬТОН