Танки клопов не давят
Люди сугубо гражданские и военной службы не нюхавшие почему-то уверены, что тонкость ума по части высказываний – привилегия господ цивильных, а товарищи военные двух слов связать не в состоянии. Юмор же их отдает казармой и груб, аки кирзовый сапог солдата. Чтобы зря не мнить себя особыми острословами, ознакомьтесь с некоторыми высказываниями, которые собрал на своей страничке блогер poruchik_sr. Как он уверяет, автор сих метких замечаний – российский адмирал, под началом которого он служил на Северном флоте. Если судить по отзывам, которые посетители блога оставили после прочтения командирских речей, многие флотские хорошо помнят своего командира и до сих пор относятся к нему с большим уважением. Женская же половина читателей как всегда о своем: вот он – настоящий мужчина!
Итак, флот это вам не шутки Черномырдина, а изречения командира.Эти маленькие гадости, которые делают жизнь любого командира невыносимой, но безумно интересной, мы – офицеры штаба – должны постоянно претворять в жизнь.Не следует стыдливо натягивать юбчонку на колени, товарищ капитан 1-го ранга, когда вы пришли за помощью к венерологу. Рассказывайте, как вы умудрились из такого хорошего и нужного дела, как прием шефской делегации, устроить пьяную оргию с поездками на командирском катере по зимнему заливу с профилактическим гранатометанием?Когда я с пролетарской беспощадностью начинаю вдумчиво лечить командиров крейсеров, то они тут же начинают ломать передо мной японскую трагедию: отец – рикша, мать – гейша, сын – Мойша, а мы – невиноватые.Знаний у наших командиров нет никаких, поэтому их придется допускать к самостоятельному управлению кораблями, а самим сушить сухари и готовиться в тюрьму.Если про известную актрису больше не говорят, что она шлюха (у адмирала более точное выражение. – Прим. ред.), значит, она теряет популярность. Если командира корабля подчиненные в разговоре между собой хотя бы иногда не называют мудаком, значит, его пора снимать с должности.А бывший командир РКР все, что мог совершить, уже совершил: крейсер развалил, с питерскими милиционерами подружился, в академию поступил, квартиру у государства незаконными методами выудил. Так что мне не надо комментировать все достоинства этого удивительного человека.Что меня серьезно и по-настоящему радует, так это то, что на большинство наших командиров кораблей в случае начала глобальной ракетно-ядерной войны можно смело положиться. Никто из них не сойдет с ума, ведь для этого его надо хотя бы иметь, по крайней мере.А вы, начальник штаба бригады, щечки свои соберите в кулачок и, не дыша, с вожделением записывайте мои умные мысли, а в конце, когда я закончу, можете пискнуть: разрешите, товарищ вице-адмирал, не одну тренировку запланировать, а четыре.Если командира корабля утром вызвать на ковер, рассказать ему все-все, что мы о нем – мерзавце – думаем, то на подъем военно-морского флага он рванет чрезвычайно вдохновленным, с блеском в глазах и решительным желанием поделиться своим эмоциональным подъемом со своими подчиненными.Вы меня, конечно, извините, товарищи офицеры, но не могу не поделиться о наболевшем. Тут ко мне на прием приходила поделиться своей личной трагедией молодая жена одного из наших старпомов. Со стороны вроде бы вполне приличный офицер и службу организовал вполне прилично, а на самом деле недоносок – не может никак семя до дома донести, не расплескав по дороге.Любой командир корабля только тогда заслуживает уважения, когда сумеет сделать жизнь своих подчиненных невыносимой.Командир дивизии, если вам сейчас надо кого-нибудь из командиров кораблей натянуть, то у вас есть целых пять минут – не надо сдерживать души прекрасные порывы. Если надо, я готов отвернуться.Есть люди, которые до трех лет головку держать не умели, все окружающие говорили вокруг, что вот-вот помрет, а они не только выжили, но и крейсерами командовать начали: врагам – на радость, а нам – на огорчение.Ну что вы, товарищ капитан 3-го ранга, как институтка-смолянка, краснеете и мнетесь перед картой, пытаясь что-то жалобно промычать? Разве старшие товарищи не рассказали вам, что настоящий мужчина стесняется всего два раза в жизни? Первый раз, когда не может второй раз, а второй раз, когда не может первый раз?Честный ребенок любит не маму с папой, а трубочки с кремом. Честный матрос хочет не служить, а спать. Поэтому его надо принуждать к службе.Непуганый матрос расположен к безобразиям, это потенциальный преступник, будущий убийца и насильник.Запомните, товарищи офицеры, чтобы ничего не делать, надо уметь делать все.Если начальник позволит своим подчиненным говорить все, что они думают, то вскоре они полностью разучатся думать.Перед тем как излагать своим подчиненным какую-нибудь дельную мысль, надо их непременно чем-нибудь ошарашить и огорошить, да желательно чем-то поувесистее. Чтобы у них от болевого шока временно пропала способность бездумно рассуждать над смыслом сказанного. А если эту процедуру повторять периодически, то почетный статус умелого руководителя вам гарантирован по-жизненно.Кому еще не понятно, что целомудрие – самое неестественное сексуальное извращение и что офицер-девственник не способен адекватно вникать в нюансы корабельной службы?А свои пиндюрочные малогабаритные блокнотики, в которых могут поместиться два-три презерватива и три-четыре адреса легкомысленных женщин, оставьте дома, товарищи офицеры, надежно спрятав их от жен во избежание провокационных вопросов. А на службе вы все должны пользоваться учтенной, пронумерованной, прошнурованной и скрепленной мастичной печатью широкоформатной рабочей тетрадью.А все леденящие душу факты надо тщательно собирать, грамотно обобщать, вдумчиво анализировать, и по самые гланды, с особым цинизмом, дерзостью и жесткостью проникновения. Гуманизм и человечность в вопросах поддержания боевой готовности – вещи преступные уже по самому определению.Вы, товарищ капитан 2-го ранга, отличаетесь от ребенка лишь размерами детородных органов и умением жрать водку в неограниченных размерах.Давно пора запомнить, что каждый недисциплинированный матрос, планируя самовольную отлучку с пьянкой на берегу, заранее узнает: кто будет стоять дежурным по кораблю; кто – вахтенным офицером; кто остается старшим; кто – обеспечивающим; кто его – мерзавца – будет забирать из комендатуры; кто будет морду бить. И если в этой цепи найдется одно слабое звено, пьянка возможна, а если несколько – она неизбежна.А с деятелями, задержанными за рулем в нетрезвом состоянии, товарищ начальник отдела кадров, надо разбираться очень обстоятельно и обязательно с привлечением независимой комиссии. Чтобы они потом не бегали по судам с выпученными навыкат глазами и не заваливали международную комиссию Организации Объединенных Наций по защите прав человека многочисленными жалобами, что у них, дескать, восемь детей по лавкам жмутся и денег на бутылку пива не хватает.Если у вас дырка в полголовы и вы не способны запомнить даже таблицу умножения, то наймите себе на полставки секретаршу, чтобы она за вас все записывала. Но только страшную и без ног, что-бы не отвлекаться от исполнения обязанностей военной службы, предаваясь сексуальным грезам.Живот втянуть, приосаниться, говорить умные и хорошо понятные вышестоящему командованию красивые слова рублеными фразами.Если матрос бездумно радуется жизни, то я настораживаюсь до тех пор, пока улыбка медленно не сползет с его лица.Танки клопов не давят, я даже не буду с вами разговаривать, товарищ капитан 3-го ранга.Когда я был старпомом, то по понедельникам я лично в течение 45 минут во время проведения строевых занятий тренировал командиров вахтенных постов по принципу: «Бежит незнакомый мужик с копьем – ваши действия?»А я давно заметил, что наш эскадренный правовик по возвращении из отпуска так и норовит то винцом «Припять лучистая» меня попотчевать, то чернобыльскими яблочками угостить. Видно, желает, чтобы мой главный орган засветился и упал навсегда.Возвращаться из отпуска увлекательно интересно, сразу в глаза бросаются вещи непонятные, невозможные и несовместимые с военной службой на море. А в голове долгое время настойчиво свербит одна и та же мысль: «Почему мы до сих пор не сгорели и не утонули», но через пару дней поневоле к безобразиям привыкаешь, хотя и дергаешься некоторое время во сне.
