Человек из Орды
После фильма о святом Алексии Андрей Прошкин намерен снять ленту «Орлеан». Но не об Орлеанской деве
Буквально на днях во Владивостоке свой фильм «Искупление» – за несколько дней до начала проката в России – представлял Александр Прошкин, знаменитый российский режиссер.А немногим раньше – на кинофестивале «Меридианы Тихого» – свой фильм «Орда», опять же до официальной премьеры в России, представлял другой режиссер Прошкин – Андрей Александрович. Сын. Друг. Самостоятельная творческая единица.Первый показ «Орды» состоялся первым сеансом, в 10 утра, в понедельник. Думаете, в зале царила привычная «полузаполненность»? Нет! На премьерный показ фильма зрители приехали во Владивосток даже из Уссурийска. Вот как фильм ждали. И, между прочим, желающие на халяву взглянуть на картину в Интернете остались ни с чем – и режиссер Андрей Прошкин, и продюсеры ленту старательно защищали.– Продюсеры, – рассказывает Андрей Александрович, – хранили отдельно звук, отдельно изображение, если возникала необходимость сделать диск, это делалось с максимумом предосторожностей. Надеюсь, нам удалось как-то защитить кино. Ведь у нас очень развито видеопиратство, и если российская картина попадает в Интернет, это означает провал проката.В прокате в октябре «Орда» была очень удачной. Хотя фильм с момента появления на экранах вызывал, скажем так, неоднозначную реакцию. «Орда» – кино историческое, рассказывающее об одном эпизоде из жизни святителя Алексия. Ему пришлось отправиться в Золотую Орду, чтобы исцелить ханшу Тайдулу, которую постигла слепота.– Были ли во время работы над фильмом у вас контакты с Русской православной церковью?– Нет, никаких. Наши продюсеры – «Православная энциклопедия» – это такой мощный научно-просветительский центр, где работают научные сотрудники, которые нас консультировали, очень много помогали. С патриархией же контактов не было. Потом, когда картина была завершена, патриарх Кирилл посмотрел фильм и очень сдержанно, но тепло о нем отозвался. Хотя я слышал, что в церковных кругах к этому фильму относятся по-разному. Кто-то любит, но немало и тех, кто считает, что так снимать нельзя, не надо так говорить про церковь. 
Я не знаю, в чем состоят конкретные претензии этой части зрителей, но кинофестиваль «Лучезарный ангел», в учредителях которого значится и РПЦ, картину не взял. Они посчитали, что она не совсем отвечает канонам или традициям, а может, просто елея мы маловато налили.– Как вы реагируете на то, что некоторые называют ваш фильм «богомерзким и антирусским»…– Спокойно. У всех разные мнения, а фильм не рубль, чтобы нравиться всем. Я не вижу в «Орде» ни антирусскости, ни богомерзости, ни пропаганды расизма и прочих приписываемых нам грехов. Но самого себя-то судить сложно, конечно…– А когда вы приступали к работе, был некий страх, что затрагиваете тему, которая наверняка вызовет неоднозначную реакцию?– Нет. На самом деле важно, есть реакция или нет, а уж с каким она знаком, по большому счету, значения не имеет. То, что картина вызывает упреки и у левых, и у правых, на самом деле, как мне кажется, говорит о том, что мы пошли своим путем, а не пытались сделать фильм по неким готовым рецептам.Изначально была идея студии «Православная энциклопедия» сделать картину о святителе Алексии. У них был сценарий, но он был совершенно неподъемным, в нем вся жизнь святителя. Это была мощнейшая историческая фигура, человек, сделавший очень много и для Русской православной церкви, и для государства. Он воспитывал Дмитрия Донского, и можно сказать, что какое-то время, по сути, был регентом, входил в верхушку аристократии, которая почти что правила Московским княжеством при малолетнем Дмитрии. И хождение в Орду – реальная история. Свидетельство о том, что он ездил в Орду и лечил ханшу, есть и в его житии, и в летописях. Все герои фильма имеют реальных прототипов, все убийства, которые мы показывали, – все это реальные факты. Мы опирались на наших консультантов, на историческую литературу, на записки путешественников, которые бывали в Золотой Орде. Все это мы изучали. Ханша была яркой фигурой, в Орде даже отчеканили монету с ее профилем. В житии Алексия она называется женой Джанибека, а в нашем фильме – она мать хана.
– Ваш Джанибек очень привязан к матери…– Он восхищается матерью и в то же время тяготится ее властью над собой. Такой сложный Эдипов комплекс… Это мы придумали. Но мне кажется, что такого рода сложные отношения возможны в любое время в любом обществе, ведь сильным противоречивым чувствам люди подвержены во все времена.– Вы сразу утвердили Максима Суханова на роль?– Нет. Первоначальная идея: это должен быть не столь известный актер, потому что известность всегда имеет свои минусы. Митрополит Алексий – сложный персонаж, он духовный лидер, зрителю тяжело ассоциировать известного актера с таким лидерством. Но в итоге все же остановились на Максиме Суханове – ведь роль возрастная, в таком возрасте талантливых, но малоизвестных киноактеров почти не бывает. И одной из первых кандидатур был Максим.– В роли он совершенно неузнаваем…– У нас был замечательный гример. Да и сам Максим человек, который абсолютно перевоплощается.– Где вы набирали тех, кто играет монголов?– Мы очень много ездили и искали, даже в Монголии были мои ассистенты, я был в Казахстане и Якутии, искал актеров. В основном роли обитателей Орды играют ребята-якуты. Это вообще очень театральная республика, там много театров и работает очень серьезная театральная школа. Мне с ними очень легко работалось, прекрасные люди, самоотверженные – играли роли на чужом, карачаево-балкарском, языке (он наиболее близок к тому, на котором говорили татаро-монголы), учили фразы на слух и произносили очень точно. Вообще серьезно подходили к работе над ролями, очень рад, что мне удалось с ними посотрудничать.– Ваш Сарай-Бату – столица Орды – в фильме просто великолепен. Это компьютерная графика?– Частично. Но в целом – это огромная декорация. Мы построили ее в нескольких километрах от места раскопок в Астраханской области, близ села Селитренное, где, по мнению историков, и в самом деле находился Сарай-Бату. И более того, власти области не стали сносить декорации, а укрепили их и превратили в своего рода туристический объект. Туда приезжают люди, фотографируются, даже местные гламурные дамы свои фото оттуда потом выкладывают в Интернет. Я был польщен.– Фильм называют эпическим. А каков был его бюджет?– Около 12 миллионов долларов. Большие деньги, но не для исторической картины. – В фильме очень много точных деталей, публика словно окунается в то время, даже ощущение документальности возникает. А не было у вас никогда желания снять документальное кино?
– Нет. Я очень хорошо отношусь к документалистике, люблю ее смотреть, но снимать – это не мое. – Интересно, что американские журналисты и кинокритики очень положительно оценили фильм.– Картина продана в ряд стран, в том числе Канаду, США, Австралию и так далее. Другое дело, что я не знаю, в каком формате, каким экраном она будет выходить в этих странах или выйдет только на DVD. Попасть в прокат за рубежом довольно сложно, картин снимается много…– Интересовались ли вы мнением отца о фильме, может быть, он помогал вам?– Нет, не помогал, он был на другом конце страны, снимал свой фильм. Что же касается мнения, то да, мы обсуждаем друг с другом сценарии, идеи, но помощи я давно у него уже не прошу.– Вы росли в особой атмосфере, вам хотелось снимать кино «лучше, чем папа»?– Нет, никакой конкуренции между нами никогда не было. И быть не могло. Я пришел в кино потому, что очень его люблю, хочу этим заниматься. И мы всегда с отцом поддерживаем друг друга. Да и соревнования мы всячески стараемся избегать, и если куда-то зовут и мою, и его картину, то говорим: да, но только не в конкурс одновременно.– Более чем стандартный вопрос, но каковы ваши планы после такого уникального фильма?– Хотел бы снять фильм по сценарию с рабочим названием «Орлеан». Это полностью придуманная, довольно радикальная история для нашего кино. Никакого отношения к Орлеанской деве не имеет. Сейчас пытаемся собрать бюджет, если получится, в будущем году запустимся.
Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ
