Зарождение капитализма в столице Приморья
или Как дальневосточники стали американцами
Более двадцати лет назад был открыт закрытый порт Владивосток, основанный как ворота России на Тихом океане. 20 сентября 1991 года президентом РСФСР Ельциным был подписан указ «Об открытии г. Владивостока для посещения иностранными гражданами», а 1 января 1992 года он вступил в силу. О том, как это было, вспоминают люди, на глазах которых рушились устои планового ведения хозяйства и строилась новая экономика открытого города.Вспоминает преподаватель Дальневосточного федерального университета и финансовый консультант Максим Кривелевич:– Изначально Дальний Восток России воспринимался как форпост на российско-японской границе, как центр оборонных технологий. Здесь были военное судостроение, судоремонт, крупные производства, которые ориентировались на нужды государства. Регион понимал, зачем он нужен стране, страна понимала, зачем она нужна региону. Закрытость – это не только ограничения, но и явное преимущество: регион всегда был обеспечен заказами. Первая экономическая революция, с которой было связано открытие города, способствовала переходу к производству товаров потребительского сектора. Переход был очень сложный в моральном плане. Люди, которые собирали корабли, нагонявшие ужас на полмира, теперь были вынуждены собирать кастрюли. Предприятия прекращали свою деятельность, возникли перебои с зарплатой, и работники – инженеры высокого класса – стали уезжать. Это был этап территориально-экономической деградации. В то время на первый план вышли женщины, которым нужно было кормить семью. Именно женщины спасли край в самый тяжелый момент. Начался пик малого предпринимательства, торговали тогда где угодно, как угодно и чем угодно. Новая экономика создавалась не по китайской модели – организованно, с гос-поддержкой, а совершенно стихийно. Произошел коренной перелом в бизнес-технологии дальневосточников, и психология «наших» предпринимателей стала очень схожа с психологией американцев. На этом этапе шла активная торговля с Китаем. Бизнесмен стал понимать, что одному ездить неудобно, нужно ездить группами, потом фирмой, потом создавались уже ассоциации фирм. Одновременно малые предприятия в «первичном бульоне» научились защищать себя – как от бандитов, так и от государства. На следующем этапе начинается активная торговля с Японией. Из Страны восходящего солнца везли автохлам, так как на новые авто покупательского спроса не было. Дальневосточникам нужно было отправлять деньги в Японию, в Китай, совершать валютно-обменные операции, страховать валютные риски, и именно самоорганизация граждан породила спрос на все атрибуты развитой экономики. Бизнес вырос из «коротких штанин» и стал большим. Постоянный приток денег стимулировал повышенное потребление, оно, в свою очередь, платежеспособный спрос.На этом этапе подключилось государство, что к добру не привело, потому как невозможно добиться экономического подъема при убывающем населении. Тогда начался этап всевозможных госпрограмм: правительство решило развивать Владивосток как «новый Тольятти» и строит «Соллерс», совместное производство с «Маздой», судоремонт в Большом Камне. Проблема в том, что Приморский край уникальнейшим образом не подходит для этой цели. Для развития новых производств необходимо постоянное совершенствование элементной базы. Нужно не просто собирать здесь машины, но и делать для этого авто детали, краску и т.д. Во Владивостоке низкая плотность населения, к тому же сложная транспортная инфраструктура. Я считаю, что пока не будут реализованы масштабные проекты, связанные с созданием электропроизводств, качественно новых автомагистралей, малым авиационным сообщением с северными районами края, с развитием логистических центров, идея сделать здесь промышленный кластер – просто имитация. Нам необходимо вкладывать огромные средства в развитие дорожной сети, в повышение мобильности населения, жилищное строительство.
С другой стороны, Владивосток не должен быть «новым Тольятти», а должен стать «новым Гонконгом». Есть отрасли, для которых не нужны трудовые ресурсы в таком объеме, а нужны доступ к морю, квалифицированный персонал, незагруженная природа, отдаленность промышленных предприятий, близость к госгранице, – все это у нас есть. У нас можно развивать транспорт и глубокую переработку груза, развивать туризм. В конце концов, развивать то, что называется постиндустриальной экономикой –создание во Владивостоке финансового центра Азиатско-Тихоокеанского региона могло бы в разы дать больше дохода, чем создание любых здесь автосборочных производств. Своим видением ситуации делится директор Института международного бизнеса и экономики ВГУЭС Александр Латкин:– За прошедшие двадцать лет Владивосток из портового города стал городом сервисных услуг. Появились банки, финансовые институты, страховые компании. С открытием города мы надеялись, что к нам придут иностранные инвестиции. Южнокорейцы пытались наладить швейное производство, японцы и китайцы предлагали ряд предприятий, но в итоге получилось не много из задуманного. После открытия Владивостока пришел импорт, и приморцы увидели разнообразие продуктов питания из Китая, Кореи, Вьетнама и т.д. Появилась возможность путешествовать, ездить в Таиланд, Гонконг, Индонезию, на Бали – мы увидели другой мир.
Возникли транспортные связи, появились авиарейсы Владивосток – Япония, Владивосток – Южная Корея, Владивосток – Китай и другие. Открылось огромное количество консульств. Появилась возможность получать образование и лечиться за границей. Нас стали посещать иностранные делегации, поэтому пришлось изменить облик города, руководство Владивостока стало уделять внимание инфраструктуре, дорогам, мостам, паркам, скверам и т.д. Можно утверждать, что улучшилось качество жизни. Что касается дальнейшего развития, то я считаю, что Владивосток должен слиться с г. Артемом и в дальнейшем стать транспортно-логистическим, финансово-коммерческим и научно-образовательным центром. Своим мнением делится заведующий приморской лабораторией экономики глобальных проблем Института экономических исследований ДВО РАН Михаил Терский:– Если бы Владивосток оставался закрытым городом, то все государственные предприятия сохранили бы свой экономический потенциал, как мы видим на примере возрождения судоремонта в Большом Камне. Однако Владивосток открыли, и из промышленного центра он превратился в торговый и транспортный. Правда, не удалось стать финансовым центром. Возникло много региональных банков, но почти все они закрылись. С приходом «Соллерса» Владивостоку дана возможность формировать новый кластер технологических предприятий. Также я вижу перспективы центра Приморья в торговле высокотехнологическими товарами, развития города как площадки технологического трансферта.О старом и новом Владивостоке рассуждает экс-руководитель Гарантийного фонда Приморского края Ефим Якимчук: 
– После открытия города закатилось много компаний, например «Стимул», реализовывавший алкогольную продукцию. С другой стороны, появилось много новых компаний: агрохолдинг «Зеленые листья», Уссурийский мясокомбинат, компания «Марченко». Неплохим брендом был Magic Burger, его развитием занималась Людмила Тобольцева, она же и привезла из Америки формулы американского фастфуда. Достойно представлен банковский сектор, так, «Примтеркомбанк» до сих пор остается на рынке и нарастил капитализацию. Особняком можно выделить компанию «Римско», она существует с 1992 года и доросла до холдинга. То время характеризуется большим количеством наличного денежного обращения и финансовых махинаций. Сейчас уже другая культура, предприниматели дорожат своей репутацией, бизнес стал более упорядоченным. Сегодня мы стремимся к московским стандартам ведения бизнеса. После саммита в предпринимательском сообществе чувствуется, что изменился деловой климат, все ждут перемен, что-то должно поменяться. Все мы ждем иностранных кредиторов для малого и среднего бизнеса. Я считаю, что эта цель вполне достижима.
Автор: Катерина МАТВЕЕВА, «Владивосток»
