Сталин сыном ему не был…

В 1939 году в нашей стране и за её рубежами отмечали столетие со дня рождения знаменитого русского путешественника, исследователя Центральной Азии и юга Дальнего Востока Николая Пржевальского (а в этом году мы отметили 170-летие со дня рождения Николая Михайловича). В том же году вождю всех времён и народов, великому и ужасному Иосифу Сталину исполнилось 60 лет.

По поводу этого двойного юбилея польская газета «Жизнь Варшавы» впервые на полном серьёзе поведала миру, что Пржевальский был отцом Джугашвили-Сталина. Легенда быстро обросла подробностями. Пржевальский якобы гостил в Гори, в доме, где работала горничной Екатерина Геладзе, ставшая вскоре после этого матерью Иосифа.

Сплетни подогревало удивительное внешнее сходство Пржевальского и Сталина, а также то, что сам Сталин ничего не предпринимал для того, чтобы их пресечь. Семью Пржевальских – ясное дело, дворянскую – никто не репрессировал, её члены, как многие представители дворянства в то время, спокойно себе жили и трудились, кажется, на благо отечественной науки. По-видимому, такие слухи даже импонировали Сталину: почётнее иметь в отцах известного путешественника, академика и генерала, чем сапожника. Бедный Николай Михайлович перевернулся бы в гробу, узнав, какого сынка ему приписали. На самом деле всё было не так…

Род Пржевальских ведётся от запорожского казака Корнила Анисимовича Паровальского. В середине XVI века он поступил на службу в Войско Польское, и поляки переиначили его фамилию в Пржевальского. За отличие в боях Корнил Пржевальский был «возведён в дворянское достоинство на вечные времена и жалован гербом». А в 1839 году в имении Кимборово, что затерялось в смоленских лесах, в семье потомка боевого ротмистра и дочери смоленского помещика родился первый сын – Николай. Через год семья переехала в небольшой наследственный домик в полутора километрах, а вскоре на его месте появилась новая усадьба «Отрадное», в которой и прошли детские годы будущего географа. Это был рослый и красивый парень.

Днём его рождения считается 31 марта (по старому стилю), однако согласно свидетельству, хранящемуся в Центральном госархиве, на свет он появился 1 апреля. Во избежание шуток по поводу даты он утверждал, что родился на день раньше.

Отец Пржевальского умер в 1846 году, и мальчика воспитывал дядя, прививший ему страсть к охоте и путешествиям. В 1855 году по окончании Смоленской гимназии Николай был зачислен на военную службу унтер-офицером в пехотный полк. Хотел пойти добровольцем на Крымскую войну – не получилось. Тогда он решил продолжать учёбу и поступил в Академию Генерального штаба. Помимо основных предметов он изучал труды учёных-географов Риттера, Гумбольдта, Рихтгофена и, конечно, Семёнова-Тяньшанского. Там же подготовил курсовую работу «Военно-статистическое обозрение Приамурского края», за что в 1864 году его избрали в действительные члены Географического общества. Блестяще окончив Академию, он преподавал географию и историю в Варшавском юнкерском училище, а затем добился перевода в Восточную Сибирь. В 1867 году с помощью знаменитого учёного Семёнова-Тяньшанского он получил двухлетнюю служебную командировку в Уссурийский край, а Сибирский отдел Географического общества поручил ему изучить флору и фауну края.
По реке Уссури Николай Михайлович со своим отрядом дошёл до станицы Буссе, потом до озера Ханка, где проводил орнитологические наблюдения. Зимой исследовал Южно-Уссурийский край, пройдя в три месяца 1060 верст. Весной 1868 года он снова отправился на озеро Ханка. Результатами этих походов Пржевальского были его сочинения «Об инородческом населении в южной части Приамурской области» и «Путешествие в Уссурийском крае». Им было собрано около 300 видов растений, изготовлено более 300 чучел птиц, причём многие растения и птицы на Уссури были обнаружены впервые.

Пржевальский побывал и в нашем городе, который ещё и городом-то не был. Вот описание военного поста Владивосток, когда ему было всего восемь лет. «Владивосток вытянут на протяжении версты по северному берегу бухты Золотой Рог, обширной, глубокой, со всех сторон обставленной горами и потому чрезвычайно удобной для стоянки судов.

Кроме солдатских казарм, офицерского флигеля, различных складов провианта запасов в нём считается около пятидесяти казённых и частных домов да десятка два китайских фанз. Не буду приводить цен различных товаров, продающихся во владивостокских лавках; эти цены можно узнать каждому, если помножить на три, а иногда и на четыре ту сумму, которая стоит данная вещь в Европе. При сём непременно следует помнить, что каждый из этих товаров самого низкого достоинства». Сказано как про сегодняшний день!

Однако некоторые места книги мне решительно не понравились, особенно описания «охотничьих подвигов»: «На лугах верхней Мо козы попадались чуть ли не на каждом шагу, так что я каждый день убивал одну, даже три. Не зная, куда девать лишнее мясо, которое от сильных жаров портилось на другой же день, мы очень часто бросали целиком убитых…». Ну что тут скажешь! Николай Михайлович ведал, что творил, ибо дальше пишет: «Самому делалось совестно за такую бесполезную бойню, но, тем не менее, уступая охотничьей жадности, я ни разу не упускал случая застрелить ту или иную козу».

Следующие четыре больших путешествия Пржевальского были посвящены изучению Центральной Азии. 1870–1873 годы – экспедиция по Монголии, Китаю и Тибету. Исследование пустыни Гоби. Мировая известность и высшая награда Географического общества – Большая Константиновская медаль. 1876–1877 годы – вторая экспедиция в Центральную Азию, открытие озера Лабнор, уточнение границ Тибетского нагорья. 1879–1881 годы – третья экспедиция в Азию. Открытие новых хребтов в Тибете, нанесение на карту озера Кукунов. Исследование верховьев Хуанхэ и Янцзы. 1883–1885 годы – экспедиция на Тянь-Шань и Тибет.

Царская семья хотела видеть Пржевальского в качестве учителя и воспитателя цесаревича Николая, который буквально восторгался увлекательными рассказами путешественника. Молодой Николай II пожаловал 25 тысяч рублей на издание результатов четвёртой экспедиции. Путешественник и наследник престола состояли в переписке. Воспитатель Николая генерал Данилович просил Пржевальского чаще писать своему воспитаннику: «Не думайте при этом нисколько о редакции Вашего письма, для Его Высочества интересны будут все известия, написанные или даже нацарапанные Вашей рукой». Перед самым отъездом Пржевальского в третье путешествие наследник престола прислал ему свою фотокарточку и подарил подзорную трубу, которую Николай Михайлович всегда носил с собой и даже был с нею похоронен.

Казалось, что великий путешественник был широко известен своими трудами и деяниями ещё при жизни, однако многие обстоятельства его жизни, да и сама смерть оставляют немало загадок. В юности, ещё только готовясь стать путешественником, Николай Михайлович дал обет безбрачия, так как не мог позволить себе обречь любимого человека на ожидание и одиночество. «Я уйду в экспедицию, — говорил своим родственникам Николай Михайлович, — а жена будет плакать… Я, когда кончу путешествовать, буду жить в деревне. Со мной будут жить мои старые солдаты, которые мне преданы не менее, чем была бы законная жена». Современники характеризовали молодого офицера Пржевальского как весёлого, приветливого, доброго человека, производящего впечатление на окружающих. И всё-таки он избегал общества дам, хотя каждый приезд в Петербург сопровождался новыми попытками друзей женить его.

Правда, была в его жизни некая Тася Нуромская. Чернобровая, статная, с крупными чертами лица, с густыми волосами, заплетёнными в пышную косу, Тася училась в Смоленске, где и познакомилась с Пржевальским. Он был старше, но они подружились. Николай Михайлович увлёкся девушкой, стал посещать имение её родителей. По семейному преданию, в последнюю встречу с Николаем Михайловичем, перед его отъездом в экспедицию, Тася отрезала свою косу и подарила ему. Она объявила сёстрам, что её коса будет путешествовать с Николаем Михайловичем до их свадьбы. Но свадьба так и не состоялась. Пока Пржевальский был в экспедиции, Тася умерла. Неожиданно, нелепо – от солнечного удара…
В молодости Пржевальский слыл азартным игроком, играл, как правило, удачливо, за что получил прозвище Золотой Фазан. При выигрыше в 1000 рублей прекращал игру. Однажды во время экспедиции дал себе слово завязать с этим делом, демонстративно выбросил карты в Амур и больше никогда не играл.

Перед четвёртой экспедицией Пржевальский чувствовал себя не лучшим образом, но, тем не менее, отправился во второй раз на Тибет. В 1888 году по прибытии в Каракол почувствовал себя совсем плохо и 20 октября скончался - по официальной версии, от брюшного тифа. Уже в наши дни три медицинских эксперта пришли к выводу: причиной его смерти был лимфогранулематоз. Похоронен Николай Михайлович на берегу Иссык-Куля. Желание путешественника было исполнено – его тело навеки осталось в Азии, изучению которой он посвятил свою жизнь.

Во Владивостоке есть улица Пржевальского. Но этого мало. Надо бы увековечить его память и в Приморье, «в стране далёкой и малоизвестной», где он работал ровно два года (с 1867 по 1869), где пробивал в девственной тайге первые тропы, по которым позже пошли его последователи…

Автор: Владимир ЩЕРБАК