Тральщики и минзаги. Война с Японией на минном море

Главным противником СССР на Дальнем Востоке называли армию Японии. Задолго до начала войны с фашистской Германией регион жил на военном положении. Хасанские события, сражения в районе Халхин-Гола, постоянные обстрелы с сопредельной территории и провокации на границе держали в напряжении не только военных, но и мирных граждан.

- Провокации происходили со стороны Японии, - вспоминает контр-адмирал в отставке Юлий Николаевич Гераськин. – Все проливы, через которые наши корабли должны были выходить на свои позиции, проходили через территории, занятые японцами, - Курильские острова, южную часть Сахалина. Чтобы пройти через пролив Лаперуза, Цусимский, Сангарский проливы, надо было спрашивать разрешения японской стороны.

На западе страны готовились к войне с немцами, а мы здесь ждали нападения японцев. Даже дети, играя в войну во дворах, сражались как «красные» против «японцев». Поэтому задолго до начала войны с фашистской Германией на Дальнем Востоке готовились к войне с милитаристами Японии. Строились базы, здания для личного состава армии и флота, семей офицеров. Именно для нужд флота стали усиленно развивать транспортную структуру края, которая на тот момент находилась в зачаточном состоянии. Начали укреплять береговую оборону, создавать защиту на море.

В те времена основными видами борьбы с кораблями на море считались береговая артиллерия и установка минных заграждений - минная оборона. Чтобы корабли не подходили к берегу для обстрела, высадки десанта и захвата побережья. На глубинах вблизи портов или при подходах к ним специальные корабли - минные заградители устанавливали мины. Задача тральщиков – поиск, уничтожение мин, а также проводка кораблей через минные заграждения. На одном из таких кораблей начиналась военная служба выпускника Тихоокеанского высшего военно-морского училища Юлия Гераськина.

- Относительно тральщиков песенка была: «В море вышли три великана – «Ара», «Гагара», «Пластун», – рассказывает Юлий Гераськин. - Это были старые рыболовецкие суда, их перевооружили для минных тральщиков. Первые семь новых тральщиков пришли на Тихоокеанский флот южным путём с балтийского завода только в 1939 году. Страна готовилась к войне, но не знали точно, с кем и когда. То ли на западе с фашистами, то ли на востоке с Японией. После нападения фашистов на СССР на Дальнем Востоке ждали объявления войны со стороны Японии со дня на день. Тем не менее часть войск и вооружения была отправлена на Западный фронт. В первые же дни войны только матросов было мобилизовано около 150 тысяч человек. И всё же в условиях, приближённых к военным, Тихоокеанский флот продолжал развиваться и укрепляться. Сюда поступали корабли, что строились на западе. В 1941-1942 годах, в самое тяжёлое для страны время, первые крейсеры шли Северным морским путём с балтийских заводов.

– В ноябре 1941 года меня и ещё 500 человек курсантов мореходной школы отправили на Западный фронт. Мы стояли на подступах к Сталинграду. В конце марта 1942 года по приказу Сталина нас вернули обратно. Из 500 молодых ребят, с кем я ушёл, назад пришли только пятеро, - вспоминает Юлий Гераськин. - Уверен, что именно нахождение частей Красной армии, Тихоокеанского флота на Дальнем Востоке предотвратило нападение японцев на СССР. Они боялись нашу армию. Уроки Халхин-Гола не прошли даром. Десантные корабли, тральщики – всё это стало приходить по ленд-лизовскому соглашению на ТОФ уже к концу войны, в 1945 году. Для нас это была техника нового поколения. В частности, пришли тральщики, о которых мы могли только мечтать, - с электромагнитными тралами, оборудованные радиолокационной техникой. Тогда я впервые и увидел станцию кругового обзора. А у нас из всей навигации лишь магнитные компасы, лаг-вертушки за бортом для измерения скорости хода корабля да ручной лот для измерения глубины моря.

Недостаток приборов создавал нам огромные трудности в плавании и выполнении боевых заданий. Я сам себе не верю, что в тумане, вслепую выходил с 33-го причала Владивостока, проходил Босфор-Восточный, шёл до залива Владимир (в Ольгинском районе. - Прим. ред.). Ширина фарватера - до пяти миль. Ошибиться курсом нельзя: с одной стороны – минные поля - взорвёмся, с другой – берег - разобьёмся, - Юлий Гераськин смеётся. - В качестве поощрения за благополучный проход командир наливал полстакана спирта. Я отказывался, не пью, мол. А командир: «Пей, я приказываю. За неисполнение приказа в военное время – расстрел».

Американские тральщики были оборудованы приборами для приёма данных по береговой системе «ЛОРАН» для определения места корабля в море. У нас тоже были радиомаяки. Но на каждый маяк настроиться надо было, взять пеленг, занести в журнал. А «ЛОРАН» позволял более точно определять место судна. Всё это намного расширило возможности военных кораблей. Появились и современные мины: магнитные, электромагнитные, всплывающие, реактивные, управляемые - это когда определяется код, бросается 2-3 гранаты. Мины всплывают – становятся опасными. А если надо самим пройти, код срабатывает – они опускаются. Тонут.

К маю 1945 года народ устал от войны, все настраивались на спокойную жизнь, строили мирные планы. И лишь немногие догадывались, что разгромом гитлеровской Германии война не закончится.

- Во Владивостоке появились рокоссовцы – так мы называли боевых солдат и офицеров, у кого вся грудь в орденах и медалях, – объясняет Юлий Гераськин. – Их после войны должны были уволить, а не везти на Дальний Восток. Продолжали прибывать корабли по ленд-лизу: фрегаты, тральщики, малые корабли, транспортные, усилилось снабжение, подача грузов. Никто до последнего не знал, что сюда прибыла миллионная армия. А ведь войска не с вещмешками сюда бросили, а с полным вооружением. Армия была фактически непобедима - оснащена самой современной техникой, воевала на Западе, дошла до Берлина. Понятно, почему мы за 23 дня закончили войну с японцами - были подготовлены, - считает Юлий Гераськин. - Мы долгие годы в военных условиях жили и работали, знали, как светомаскировку делать, как себя вести в условиях бомбардировки.

Война с японцами, которую ждали и к которой готовились на Дальнем Востоке, началась для лейтенанта Юлия Гераськина 8 августа 1945 года в 22 часа. Корабли – тральщики Тихоокеанского флота стояли в заливе Стрелок. Командиров вызвали на борт минного заградителя «Аргунь» и зачитали приказ: принять боевые мины и поставить минные заграждения южнее Аскольда. Когда уже легли на курс, узнали: Советское правительство объявило войну Японии.

- Так получилось, что мы сбились с курса и сели на камни. Стали сдавать назад - отлетели винты. Другие поставили мины, а мы еле вернулись назад с полным комплектом боевых мин, - вспоминает Юлий Гераськин. – Меня пересадили на тральщик «Проводник», и мы пошли тралить фарватеры для прохода кораблей, направляющихся на освобождение Кореи от японских захватчиков.

Всего с 8 на 9 августа 1945 года кораблями ТОФ было поставлено 985 мин. После 9 августа мины уже не ставили, а с 3 сентября, сразу после объявления Японией капитуляции, тральщики приступили к обезвреживанию своих, американских и японских минных заграждений. Тралили вдоль всего побережья от пролива Лаперуза до Порт-Артура вплоть до 1960 года. И позже, случалось, рыбаки поднимали в сетях мины.

- Мина – такая пакость, – говорит Юлий Гераськин.- Может 15 лет пролежать, будешь 15 раз мимо ходить, и ничего. А бросишь якорь - взлетишь на воздух. Остаточный риск после траления всегда существует. Опасен в этом отношении Тихий океан, опасны порты, базы военных кораблей, где возможна постановка не столько якорных, сколько донных мин. Были случаи подрыва судов на минах в этих районах. Взрывались наши тральщики возле Сейсина, паровое судно «Партизан» на американской донной мине подорвалось, затонуло сразу. Поэтому тральщики на боевом дежурстве всегда - и в военное, и в мирное время. Уже после войны я провёл первые советские корабли-тральщики через Цусиму в Порт-Артур. Сейчас те пароходы, что ходят в сторону Порт-Артура - Дальнего, идут по маршруту, который я протралил.

Автор: Александр КАРАСЁВ «Владивосток»