Чеховский герой

- В школе у меня было прозвище Актёр, но не потому, что я занимался в самодеятельности или проявлял склонность к профессии, - смеётся Александр Игнатьевич, и эта искренняя озорная улыбка моментально превращает 60-летного юбиляра в обаятельного юношу. – Нет, я был, можно сказать, безобразник, шалун, похвастать примерным поведением не мог. Хлопот учителям и родителям доставил немало. В третьем, что ли, классе играл Кота в Сапогах, а в шестом – в каске и военной форме – читал «Василия Тёркина», вот, пожалуй, и всё. Пел в школьном хоре, впрочем, я больше рот открывал…

В это трудно поверить, но в школьные годы Саша Волосянко вовсе не мечтал о сцене. Наоборот, бредил лесами, вольным духом тайги, охотой и рыбалкой. И, соответственно, поступать собирался на биологический факультет ДВГУ. Не поступил.

- Химию не сдал, - рассказывает заслуженный артист России Александр Волосянко. – У нас с приятелем – мы вместе поступали – даже спросили, в какой же школе так ужасно преподают химию… И не приняли. А ведь обычно мальчишек с неплохими характеристиками на биофак принимали с удовольствием… Пошёл работать, был матросом. Познакомился с девушкой – она мечтала стать актрисой. И чтобы поддержать знакомую, через год после школы пошёл в институт искусств. Я, собственно, не собирался поступать, учиться, так, за компанию…

Но так вышло, что Саша Волосянко поступил на актёрский факультет легко, а вот его знакомую не приняли…

- Это я сейчас понимаю, что она слишком ярко красилась, с волосами такое что-то сотворила, старалась выглядеть кем-то… А нужна была первородность, наивность, искренность… Не смогло всё это пробиться сквозь наносное… Актёр ведь всю жизнь постигает самого себя. Он не лицедей, не шут гороховый. Да, сегодня режиссёры говорят, что актёр – просто марионетка, но, на мой взгляд, такой подход убивает театр… Тем более русский, который всегда был силён психологизмом, погруженностью в поиск…

Сейчас театр стараются превратить в некое производство, заставить заработать деньги. Какое отношение всё это имеет к искусству – не знаю…

- Когда же к вам пришло понимание: сцена – это навсегда?

- А вот во время учёбы и пришло. Мой мастер – Пётр Ершов. Он приехал из Москвы, привёз с собой технологию актёрского мастерства, режиссуры, он научил меня основам. Он был учеником народного артиста Алексея Дикого, а тот учился у Станиславского…

- Кого вы мечтали сыграть?

- На этот вопрос я первый раз ответил при поступлении, сказал комиссии: хочу сыграть Хлестакова. Я, признаться, про театр и драматургию знал мало… Но если сравнить с сегодняшними абитуриентами, так был просто кладезем знаний! Сегодняшние выпускники школ – это просто беда…

В выпускном спектакле «Бесприданница» Александр Волосянко, артист на амплуа молодого героя, играл Карандышева. И не стеснялся эмоций, плакал на сцене…

- Чувствовал, что это было хорошо. Открытое проявление эмоций не составляло мне труда, это было созвучно моей натуре. Сегодня актёры стали более рациональными, что ли, а мне кажется, что нет ничего проще, чем войти в предлагаемые обстоятельства и уже внутри них жить, чувствовать себя другим человеком… И получать от этого удовольствие!

Мне хотелось играть. Много репетировал самостоятельно: вечером, когда нет спектакля, получая огромное удовольствие от тишины, сцены…

В театр юного зрителя к Игорю Лиозину выпускник института искусств Волосянко пришёл, по сути, случайно. После института получил распределение на Камчатку, уже и с театром списался, и пропуск получил в погранзону, зашёл в театр, скорее, из любопытства. Предложили остаться – подумал, ну на годик, может, на два. И остался на всю жизнь. Играет здесь вместе с супругой – заслуженной артисткой России Галиной Копыловой, и это тот уникальный случай, когда союз духовный и союз творческий крепнет с каждым годом и делает сильнее и ярче каждого из входящих в него. Александр Игнатьевич преподаёт в академии искусств. И не жалеет о том, что связал жизнь с театром молодёжи навсегда.

- Несколько раз меня звали в разные театры России, приглашали прислать фото на Беларусьфильм, но всё это казалось каким-то несерьёзным… Думаю, наверное, если не ушёл, не изменил ход жизни, значит, это было правильно. А сейчас перестать быть актёром уже и невозможно. Если отдал сцене более 10 лет, в другой области реализоваться уже не сможешь. Артист – он ведь раскачивает психику в отличие от обычного человека, который живёт по принципу: не волнуйся, не принимай близко к сердцу. Но невозможно быть равнодушным, жить по принципу «поработал-поел» - и играть на все сто…

Для меня на всю жизнь пример – Смоктуновский. Можно ли сказать, что он не растрачивал себя? Нет.

- Были ли у вас роли, которые вы сами считаете некими вехами в жизни?

- Роль Лопахина в «Вишнёвом саде» у режиссёра Коробова. Затем – в его же «Мамаше Кураж». Какой был дивный спектакль! У нас были настоящие мечи, всё было всерьёз! Ну так вот о Лопахине. Жизнь уже в серьёзном возрасте столкнула меня с Чеховым. Раньше он проходил мимо. Вот у Гали на столе стоит портрет Антона Павловича, который ей ещё в школьном возрасте подарила подруга. А я как-то всё мимо… И вдруг – Лопахин. Это знакомство стало расти… Ефим Табачников – он видел «Вишнёвый сад» - стал делать предложения перейти в его театр… Уже незадолго до отъезда Табачников поставил на нашей сцене «Мой бедный Марат», где работали и я, и Галя… Он с нами общался, как с родными. Мы и провожали Ефима Давыдовича на перроне… Он, кстати, сказал мне: «Саша, ты – чеховский герой, попомни мои слова, Чехов – твой автор!». Так и оказалось.

Потом мы с Галей стали сами репетировать «Даму с собачкой». Раньше при СТД были конкурсы самостоятельных работ, каждый год проходили. И мы с Галей всегда принимали участие. С «Дамой с собачкой» я победил, до сих пор храню диплом… Люблю эту роль, иногда друзьям на охоте или даже в одиночестве сам себе читаю. Она даёт опору…

«Вишнёвый сад» и Лопахина сыграл дважды – второй раз у Леонида Анисимова. Пошёл, что скрывать, на поводу у Леонида Ивановича, такое хамло сыграл, аж самому неприятно… Мочился на сцене, Галина Островская мне до сих это вспоминает, а в зале кричали: «Что вы делаете!». Подумать, сейчас и не такое уже делают…

Потом была «Чайка», я – Тригорин… Малая сцена, моя любовь… И, что поразительно, Тригорина сыграл тоже дважды – когда мы с Галей сделали «Вот тебе и театр», спектакль, который, на мой взгляд, получился шедевральным! Дочь нашла музыку, мы работали всей семьёй. Грех забывать эту работу, думаю, мы её восстановим.

Знаете, был удивительный случай… За день до премьеры «Чайки» иду в театр, а на скамейке буквально в двух шагах, на площади, лежит мёртвая чайка. Я её схватил – и она на следующий день уже играла! Потом её держали в холодильнике, потом сделали чучело, которое и отобрали на таможне, когда мы поехали на гастроли в США. Микробы…

Затем были «Три сестры», Вершинин. «Дядю Ваню» репетировал, жаль, не состоялся спектакль, но кусочки я вставил в творческий вечер.

Помню спектакль «Сказки сказывать мы станем» - какая была великолепная постановка! А «Трёхгрошовая опера», «Оптимистическая трагедия», «Недоросль», которым мы взорвали город. Да у нас чуть не дрались в зале - кому-то стопроцентно нравился, кому-то - нет!

Сегодня с удовольствием работаю в спектакле «Узник Второй авеню». Этот образ на переломе, на нерве, есть там и юмор, и сильные эмоции. Люблю играть там, где есть время и возможность прочувствовать героя, проследить, как он трансформируется… Чувстовать, как ты ведёшь за собой зрителя, как он дышит в унисон… Вот тогда случается самый настоящий взлёт!

А Сатин, Хлестаков, Иван Грозный! Да сколько ещё было ролей-вех… Актёр растёт ролями. Соприкосновение с прекрасной драматургией, с режиссёрами, коллегами – всё это подпитывает… Я вот к студентам хожу – вроде их учу, да? А ведь и у них всё время учусь!

Глубоко убеждён: только в бульоне любви может расти искусство. Если нет контакта с режиссёром, если вы не понимаете друг друга, не испытываете взаимного уважения, приязни – ничего не выйдет! Леонид Анисимов понимал, что я могу быстрее войти в образ, понять актёра, говорил: «Саша, ты только лёд пробей головой, за тобой остальные потянутся».

~~Кстати

- На что вас хватает в жизни кроме театра?

- По сути, ни на что. Охоту люблю, хотя с каждым годом мне всё жальче и жальче бить живое. Держу собаку – уже 25 лет люблю одну и ту же породу - драдхаров. Сейчас у меня щенок, семь месяцев, игручий-лизучий-всё в доме таскучий (смеётся). Мы на фазанов иногда ходим… Люблю подводную охоту, вот зимой нырял в Новой Зеландии, видел ската! Помешан на горных лыжах, мечтаю на Камчатку на базу съездить погонять. Люблю природу, правда, с палаткой всё меньше в лес тянет. И Галя такая же – вот побывали в Сочи в санатории «Актёр». У нас дача. Там красота, лес рядом… Выращиваем огромное количество цветов, любуемся… Жаль, не на всё хватает времени, есть у меня дурная привычка разрываться.~~

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ