Линия судьбы капитана Пудовкина

Вчера Юрию ПУДОВКИНУ, капитану дальнего плавания, удостоенному в этом году редкой награды – ордена «За морские заслуги», исполнилось 80! Если посчитать все морские «пути», которые прошёл этот неуёмный человек, получится рейс длиною почти в 70 лет.

В своё первое плавание он отправился на рыболовном траулере «Палтус» в 1933-м, когда ему было… 5 лет, с отцом, ПУДОВКИНЫМ-старшим. Одним из последних на сегодняшний день стал морской поход по следам Лаперуза на паруснике «Паллада» в начале ХХI века уже в качестве члена экспедиции.

Дальневосточному морскому пароходству Пудовкин-младший отдал 35 лет жизни, из них четверть века – в плавсоставе. За плечами Юрия Александровича, ставшего капитаном в 29 лет, тысячи и тысячи солёных миль, арктические навигации, жаркие тропики, «огненные» вьетнамские рейсы. И ни одной аварии за всё время работы.

Почти 40 лет назад теплоход «Ванино», где он был капитаном, открыл первую международную грузовую линию – «Феско Индия Лайн»: Япония – Гонконг –Сингапур – Индия, выведшую ДВМП в ранг крупнейших компаний мира. Можно сказать, с лёгкой руки капитана Пудовкина она существовала почти 30 лет… Пудовкин работал главным штурманом, капитаном-наставником в службе мореплавания пароходства, был представителем «Совинфлота» в Малайзии…

И в свой юбилейный год Юрий Александрович, несмотря на проблемы со зрением, не собирается уходить на покой. Он продолжает работать консультантом в компании «Лабрис».

Входит в Дальневосточную ассоциацию морских капитанов. Собирает с помощью коллег уникальную библиотеку раритетных морских изданий ХХ века на базе МГУ им. Невельского для нынешних курсантов вуза. Добивается того, чтобы в нашем портовом городе непременно появился Морской музей.

А сквер им. Анны Ивановны ЩЕТИНИНОЙ во Владивостоке уже появился, и во многом благодаря настойчивости Юрия Пудовкина, для которого не существует закрытых дверей и недоступных чиновников.

Вот такая морская арифметика получается…

– Я с детства знал, что стану капитаном, как отец. Несмотря на то, что однажды чуть не утонул. Мне было 10 лет, когда отец взял меня в очередной рейс на Сахалин на пароходе «Тунец». Судно стояло на рейде, мы возвращались с берега, когда на шлюпке вспыхнул пожар, все бросились в ледяную воду. И я тоже, пальто быстро намокло, и я стал идти ко дну, спас старпом. Спасибо ему. Но моря всё равно не боялся.

– Даже когда в годы Великой Отечественной ходили в «огненные рейсы»?

– Семья тогда перебралась из Владивостока на Каспий. Мне было 14 лет, когда в 1942 году устроился маслёнщиком, то есть мотористом, на малый буксировщик «Каспиец». Взрослые моряки ушли на фронт, мы их заменяли. Водили баржи в Астрахань, Махачкалу. На астраханском 12-футовом рейде нас постоянно бомбила авиация. За эти рейсы получил медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

– И всё-таки вы не отказались от своей мечты?

– В 1947 году из Саранска, где некоторое время жил у бабушки, отправился в любимый город, где родился, поступать во Владивостокское высшее мореходное училище (позже ДВВИМУ, сейчас МГУ им. Невельского). Из 500 человек, подавших документы, смогли поступить только 75. Я оказался в их числе. И был счастлив. Учиться мне нравилось всегда, наверное, за это получил прозвище Умник.

– Юрий Александрович, как становятся капитанами?

– По-разному. Это штучная профессия. Помните строчку из песни: «Голову с плеч капитану. Да здравствует капитан!». При этом, по моим понятиям, капитан должен обладать необходимым набором качеств: быть настоящим профессионалом своего дела, порядочным и неравнодушным человеком, уметь ценить людей, быстро находить и принимать единственно верное решение. Ему до всего должно быть дело.

Для меня первым примером в профессии был отец – Александр Герасимович Пудовкин. Он отправился в свой первый рейс на пароходе «Колыма» в 16 лет, а позже избороздил все дальневосточные моря. И меня рано стал приобщать к морю. В 1936 году отец совершил беспримерный в истории мореплавания переход. В течение одной арктической навигации перегнал Северным морским путём, из Мурманска во Владивосток, деревянный зверобойный бот «Капитан Воронин». В паре с ним был Георгий ФОНАРЁВ – на втором боте «Капитан Поспелов».

После завершения этой опасной эпопеи моя мама, Мария Александровна, раздобыла где-то нитки мулине, бывшие тогда в большом дефиците, и долгими зимними вечерами вышивала гладью карту Советского Союза, где отметила маршрут отца. Это было своего рода признание в любви. Сейчас эта семейная реликвия висит у меня в кабинете под стеклом на самом почётном месте.

А вообще мне в жизни повезло на хороших учителей: настоящих моряков, честных людей. Это Александр Гурьевич ЧЕЧЁХИН, Михаил Митрофанович ГАМАЮНОВ, арктический капитан Николай Фёдорович ИНЮШИН и другие. Это они помогли подняться на капитанский мостик. Впервые я пришёл капитаном на теплоход «Иван Бабушкин». Потом были «Кемерово», «Ванино», «Александр Серафимович», «Советский Союз»…

– Юрий Александрович, известно, что у вас было восемь арктических рейсов, несколько снабженческих, когда экипажи судов в летнюю навигацию доставляли грузы на Чукотку, причём с самовыгрузкой. Расскажите, а что за история была связана с золотым спецгрузом?

– Это произошло в 1965 году, когда я работал с рыбаками в Охотоморской экспедиции на теплоходе «Ванино». В один из дней перед погрузкой на борт поднялись три человека в форме почтовых работников и предупредили, что мы должны доставить из Магадана во Владивосток 38 тонн золота, что составляло существенную часть добычи Магаданской области. Трюм заполнили пятитонными контейнерами. По прибытии во Владивосток нас поставили к тогдашнему 20 причалу ночью. Подогнали несколько длинных вагонов, выставили оцепление матросов.

– За вашу длинную морскую жизнь чего только не случалось. О чём чаще всего вспоминается?

– О многом. К примеру, как ходили под бомбёжкой через минные поля во Вьетнам. По моему «Ванино» стрелял крейсер «Бостон», когда мы сопровождали кубинское судно, которое было раза в три больше нашего теплохода. Недавно в память о тех годах мне вручили медаль «Участнику локальных конфликтов». Но закон о статусе боевых действий, который бы справедливо учитывал заслуги моряков-дальневосточников, принимавших участие во вьетнамской войне 1961-1974 годов, до сих пор так и не принят, хотя мы этого добиваемся уже много лет.

Или вот ещё был случай, когда в начале 60-х годов опять же теплоход «Ванино» поставил рекорд: нам потребовалось чуть меньше месяца, чтобы из Находки сходить на Колыму, выгрузиться и вернуться обратно.

– А как вы познакомились с академиком КАПИЦЕЙ?

– Пётр Леонидович вместе с семьёй шёл на пароходе «Советский Союз» из Владивостока на Камчатку в 1972 году, я в то время был капитаном. В 70-х годах прошлого века это было самое большое пассажирское судно в СССР. Его длина составляла 205 метров, он брал на борт около полутора тысяч пассажиров. Наша дружба продолжалась около 20 лет. А с космонавтом Виталием СЕВАСТЬЯНОВЫМ мы познакомились в Малайзии, где я несколько лет работал представителем «Совинфлота». И тоже долгое время не теряли друг друга из вида.

– Юрий Александрович, что вы почувствовали, когда сошли с капитанского мостика?

– Мне было 67 лет, когда это произошло. Последним моим пароходом был «Механик Гордиенко». Заставил себя поверить, что жизнь на этом не кончилась. И действительно, нашлось много дел. И новая работа, уже на берегу. Засел за книгу – в память об отце: «ХХ век – век морской династии капитанов Пудовкиных» – и рад, что осилил этот труд. После отца остался большой архив. И библиотека. Я уже передал в библиотеку МГУ им. Невельского более ста томов, среди них много арктических – для создания специального фонда раритетных книг. Всё должно оставаться людям.

– Вы в прекрасной форме. Как вам это удаётся?

– Сразу признаюсь, я абсолютно не спортивный человек. Спасает жёсткий режим дня и питания. И потом, я давно не позволяю себе объедаться.

Когда жил за границей и по роду службы приходилось устраивать приёмы, водить гостей в дорогие рестораны, официанты уже знали, что мне следует принести к столу столько орешков, сколько будет подаваться блюд. После того как заканчивалось одно блюдо – съедался орешек, так я всегда знал – сколько блюд ещё осталось.

– Как вы сами считаете, у вас хороший характер?

– Для кого как. Для тех, кто не любит порядка, непунктуален, – у меня несносный характер. А для таких, как я сам, – по-моему, неплохой, жить можно.

– Признаться, я сначала удивилась, увидев у вас на рабочем столе лист с рекомендациями, что нужно сделать в первый момент при землетрясении, пожаре, инсульте. А потом подумала, почему бы и нет…

– Это у меня морская традиция. На судне такой лист всегда висел на самом видном месте, на капитанском мостике. Чтобы в случае непредвиденных обстоятельств ни секунды не терять на раздумья. От них, этих секунд, часто зависит жизнь экипажа на море… И на берегу тоже.

Автор: Тамара Калиберова Николаевна