Звёздный десант из Санкт-Петербурга

…ОТ ОДНИХ титулов голова кругом. Рассказать о гастролях театра пришли заслуженный артист России Анатолий ПЕТРОВ, заслуженная артистка России Марина ИГНАТОВА, актриса Ирина ПАТРАКОВА, народный артист России Леонид НЕВЕДОМСКИЙ, народный артист России Геннадий БОГАЧЁВ, народный артист России Валерий ДЕГТЯРЬ, народный артист России и Украины, лауреат Государственной премии Валерий ИВЧЕНКО. Да что титулы! Эти актёры знакомы и любимы – стоит вспомнить фильмы, сериалы, в которых они играли: «Мачеха», «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона», «Каменская», «Мастер и Маргарита»… Элита. Золотой фонд. Не зря Большой драматический театр имени Георгия Товстоногова называют национальным достоянием… Анатолий Петров снимался в фильмах «Царевич Алексей», «Горько», «Бандитский Петербург», «Спецназ-2» и других Ирина Патракова снималась в фильмах «Мифы моего детства», «Моя старшая сестра» Леонид Неведомский снимался в фильмах «Мачеха», «Приваловские миллионы», «Звезда пленительного счастья», «Синяя птица», «Цыган», «Диверсант. Конец войны» и других

– Вы – хранители традиций. Означает ли это отказ от экспериментов, от работы с новой драмой?

Геннадий Богачёв: – Наверное, лучше сначала определиться со словом «эксперимент». У нас премьера – «Дядюшкин сон», там нет никаких экспериментов, играют в лучших российских традициях драматического театра, но в зале – слёзы, восторги! А если вы говорите об эксперименте, когда выводят лошадей, снимают с себя последние одежды… Этого не понимаю. Вот дать молодым ведущие роли… Или пригласить режиссёра, которого не знает никто… Вот это эксперимент! И наш театр этим славится! Хранители – не консерваторы…

Валерий Дегтярь: – Кроме того, в театре существует малая сцена, на которую попасть очень сложно, там ставятся современные пьесы, там Валерий Ивченко поставил ХЕМИНГУЭЯ, ЧЕХОВА, там идут спорные, но очень интересные спектакли. Это – искания. В главных ролях – молодые, а Эдуард КОЧЕРГИН сделал потрясающие декорации. Академизм – это когда искусственно ограждаешь себя, не пускаешь новое в жизнь. А у нас за последние три-пять лет – настоящий прорыв! Молодые выходят на сцену вместе с мэтрами, а мы в своё время играли солдат и чернецов…

Валерий Ивченко: – Есть ли у БДТ представление своего пути? Да. Мы исповедуем традиции русского психологического театра, который внёс огромный вклад в мировую сокровищницу театрального искусства. Театры, как известно, сегодня переживают кризис – изменилась жизнь, к нам пришёл европейский театр с его эстетикой, его идеалами, и уже ясно: кроме того, что спектакли стали яркие и там всё можно, русский театр-то многое потерял! Он всегда был драматургическим, верящим в человека, любящим человека, помогающим человеку. БДТ пытается идти этим путём. Это нелегко: шоу, сериалы привели к нам другого зрителя, воспитанного на лёгком материале. И если ему в зрительном зале предлагают сосредоточиться и подумать, он испытывает затруднения, уходит…

Мы – театр актёра, и главный режиссёр Темур ЧХЕИДЗЕ строит БДТ на актёрах, а не на концепции, приёмах или эксперименте. Мы разговариваем со зрителями от сердца к сердцу. Есть победы, есть поражения, но нужно иметь мужество, чтобы поставить сегодня, например, «Власть тьмы» или «Дядюшкин сон» без секса, обнажённой натуры и так далее. Приятно, что нас принимает зритель, которому надоело бесконечное шоу, он хочет увидеть то, что поможет ему жить, а не ввергнет в депрессию или превратит в коня, который без ржачки не может и пяти минут…

– Для Владивостока гастроли БДТ – это праздник. А чего вы ждёте от этой поездки?

Валерий Ивченко: – Встреча с вами – огромная радость. Зрители регионов не утратили простосердечия в хорошем смысле этого слова, детскости! Россия жива не столицами, знаете ли!

Мария Игнатова: – Если что-то настоящее происходит на сцене, отзовётся любое сердце. Я знаю, бывает, что на спектакль приходят люди чуть ли не с попкорном, ожидающие какой-то веселухи, а уходят в шоке, потому что их задевает за живое.

Анатолий Петров: – Первый раз в жизни я во Владивостоке. Думаете, когда-нибудь появятся свободные две тыщи евро, чтобы сюда прилететь? Так что я сначала нездешний, а потом уже актёр. И от поездки жду впечатлений. Это так прекрасно – увидеть свою страну! Вы же понимаете: если БДТ не приезжал в Хабаровск и Владивосток 20 лет, то не потому, что мы вас не любили! Жизнь такая была… И то, что появляется возможность привезти сюда полноценные, лучшие спектакли БДТ, – это радостно!

Мы ставим спектакли для вас. Я не понимаю режиссёров, которые сидят и цедят: «Нет, я не для зрителя работаю, вот у нас тут лаборатория, мы друг для друга, нам неинтересно, что публика скажет…». И это видно, что ему неинтересно и публике неинтересно. А нам интересно! Мы хотим вам нравиться! Но нравиться истинным искусством, а не заигрыванием. И нам аплодировал Хабаровск так же, как две недели назад Бостон, Чикаго, Нью-Йорк.

– Что успели увидеть в городе?

Валерий Дегтярь: – В 1978 году я был впервые на Дальнем Востоке с театром имени Комиссаржевской, у меня остались самые сладкие воспоминания о Владивостоке. Был июль, город казался сказочным и заграничным… Прошло время, а впечатления хуже не стали! Дай бог вам сил, чтобы такой большой город содержать в порядке, поддерживать и душевную, и внешнюю чистоту. Портовый город – это всегда сложно, сюда стекаются не только корабли, но и люди – счастливые и нет…

– Владивосток любят сравнивать с Питером…

Анатолий Петров: – Слышали, слышали… Во Владивостоке видны черты истории. Нам очень хотелось бы увидеть больше, экскурсию получить, что ли… Вчера было желание поехать по бухте Золотой Рог – и на вокзале прибрежных сообщений не нашли ни одного катера, который бы совершал подобные экскурсии! Ужас! Я сказал: когда брошу профессию, приеду во Владивосток и озолочусь, открою турагентство, которое будет катать людей по заливам и городу… Единственный катер, который мы нашли, больше был похож на «Антилопу-гну»…

В Питере на любой калоше можно проехать по каналам, миллион экскурсий…

Леонид Неведомский: – Я летел на Дальний Восток с особым чувством. Родился в Хабаровске, учился там в начальной школе. И очень рад, что город не потерялся, что архитекторы сумели сохранить неповторимый облик Хабаровска старого, сочетая его с новыми строениями… В Хабаровске в первый раз вышел на сцену. В девять лет сыграл в самодеятельности пединститута роль сироты Вани… Спектакль был про войну… Весь пятый класс я просидел в Хабаровском театре драмы на репетициях, пропускал уроки. Сидел, немея от восторга. И в итоге принёс маме табель, в котором было написано: «За год посетил один урок физкультуры. Оставлен на второй год».

Для меня поездка сюда – больше, чем гастроли. Я безумно счастлив.

– На ваши спектакли в США приходили русские?

Анатолий Петров: – Русскоговорящие американцы. В Нью-Йорке полтора миллиона русских – бывших граждан СССР, России, СНГ, в Чикаго – 450 тысяч, в Бостоне – 260. Проблем с публикой не было…

Валерий Ивченко: – Хороший зритель уехал, между прочим…

Геннадий Богачёв: – Они помнят нас молодыми… И ведут себя удивительно…

Ирина Патракова: – Знаете, что потрясает? Телефоны не звонят, бумажками никто не шуршит, даже не кашляет – в зале полная тишина! Даже страшно: они там живые? (смеётся).

Анатолий Петров: – Они отключают мобильные телефоны, представляете? А у нас проси-не проси, хоть на потолке пиши, обязательно у кого-то зазвонит, женщина начнёт рыться в сумке, искать, где он, потом забудет, как это отключается, соседи начнут давать советы… Типичная картина.

Валерий Дегтярь: – А в Хабаровске всё же публика отзывчивее! Там реагируют на другие вещи, у них больше покоя в жизни, понимаете? Некоторые проблемы их просто не задевают…

Валерий Ивченко: – Да, кстати. «Современник» привёз на Бродвей «Крутой маршрут», и, несмотря на прекрасную критику, продюсер, привёзший их, прогорел. Публика не поняла, для них вся эта сталинская эпоха, тюрьмы, ГУЛАГ – всё очень не близко, не трогает…

Мы любим диктатуру

– Георгия ТОВСТОНОГОВА нет уже 20 лет. Храните ли вы традиции, им созданные?

Валерий Ивченко: – Темур Чхеидзе – в театральном смысле внук Товстоногова, он ученик ученика Георгия Александровича. Ещё немало тех, кто играл под руководством Товстоногова, выращен им. То, как мы говорим, о чём говорим, – он заложил. Девиз Георгия Александровича – театр должен будить совесть человеческую! Сегодня говорят: это пафос! А мы отвечаем: нет.

Геннадий Богачёв: – В театре существует художественный совет, в который входят люди, избранные туда ещё при Товстоногове.

Товстоногов исповедовал театр добровольной диктатуры, мы в ней воспитаны, мы её любим. Я считаю, что без внутренней жёсткой дисциплины выжить невозможно. Именно благодаря ей наша постановочная часть всегда работала и работает как часы.

Валерий Ивченко: – Он был хозяином театра, вникал во всё. Безумно любил артистов, но был строг: одно замечание, второе, на третьем – снимал с роли. И это правильно! К сожалению, такой тип художественного руководителя превратился в уходящую натуру… Жаль, что сегодня всё вытесняется антрепризой: сыграли – разбежались. Какой может быть единый стиль, чувство драматургии? Репертуарный театр – одно из величайших достижений русского искусства. А его пытаются всеми силами уничтожить.

– Вы вносите какие-то изменения в спектакли в зависимости от зала?

Геннадий Богачёв: – Разумеется. Проходят технические репетиции, мы пробуем голос, меняем выходы…

Анатолий Петров: – Пока мы общаемся с вами, наши цеха работают, и мы приходим на готовое. Спасибо им за то, что помреж всё объяснит за час, что всё будет готово…

– Ирина, вы молодая актриса – и в главной роли. Как вы стали Марией Стюарт?

Ирина Патракова: – Я пришла в БДТ, когда, как сказал Валерий Александрович, дорогу открыли молодым. Наверное, счастливая звезда привела. Для меня каждая репетиция была как мастер-класс. Я много читала о своей героине – Бродского, Шиллера, историков, хотелось понять её натуру. Ведь кто-то считал её ангелом, а кто-то – злодейкой. И до сих пор историки спорят! Наш спектакль не ставит точку в этом споре, там нет окончательного ответа…

Автор: Любовь БЕРЧАНСКАЯ