Сколько стоит тайна?

Уникальный случай произошёл в Арсеньеве. Бывший работник Арсеньевской авиационной компании «Прогресс» попытался взыскать с предприятия 20-процентную надбавку к зарплате за работу с секретными документами, которую не получал в течение 12 лет. Причём требовал он не просто вернуть долг, но и проиндексировать эту сумму с учётом инфляции, а также выплатить 100 тыс. рублей морального ущерба. В первой инстанции суд удовлетворил его исковые требования частично.

Виктор Дегтярёв более 20 лет работал на заводе, знаменитом боевыми вертолётами «Чёрная акула» и другой техникой. Сначала он был инженером-конструктором, потом пошёл на повышение и 13 лет трудился начальником конструкторского бюро эксплуатационно-технической документации спецтехники. Но несколько лет назад узнал о том, что тяжело болен. У него обнаружили рак лёгких. Понадобилась дорогостоящая операция. Так получилось, что жил Виктор Никитович один. Ему не оставалось ничего, кроме как обратиться за помощью к родному предприятию. Помощи он не дождался. После операции получил вторую группу инвалидности. Работу продолжить не смог по состоянию здоровья. Завод прекратил с ним трудовые отношения. В марте 2006 года мужчина получил окончательный расчёт и увидел, что надбавку за работу с секретными документами ему не выплатили. Поэтому на следующий день подал иск в суд. Его интересы защищал юрисконсульт Федерации профсоюзов Приморского края Максим Саенко.

- Дегтярёву был оформлен допуск к сведениям, составляющим государственную тайну. Он работал с документами, помеченными грифом «секретно» и «совершенно секретно», и не получал надбавку к окладу. Обратился в суд с заявлением взыскать деньги, которые ему задолжало предприятие с 1995 по 2006 год. Если эти денежные средства просто посчитать, получается не очень большая сумма. Но поскольку за это время произошла инфляция, он просил взыскать индексированную сумму и денежные средства за просрочку платежа. В итоге получилось 213 181 рубль, также он требовал 100 тысяч рублей в качестве компенсации морального ущерба, - говорит Максим Саенко.

Процесс длился с марта 2006 года по август 2007-го. Администрация предприятия была не согласна с исковыми требованиями, которые предъявлял истец.

- У меня есть основания предполагать, что таких работников, как Дегтярёв, которые постоянно имели дело со сведениями, составляющими государственную тайну, и не получали за это надбавку, там много. Возможно, такая ситуация и на других предприятиях военно-промышленного комплекса страны. И если каждый пойдёт в суд, получается приличная сумма, которую предприятие не планировало выплачивать. Я думаю, в связи с этим работодатель был строго против того, чтобы суд удовлетворил исковые требования Дегтярёва, - говорит Максим Андреевич.

Однако Максим Саенко считает, что вряд ли все, кому не платили за секретность на предприятиях военно-промышленного комплекса, пойдут в суд с подобными исками. Например, в небольшом городе, таком как Арсеньев, средний уровень зарплаты 9 тысяч рублей. Человек, разбирающийся в вертолётостроении, может найти себе место всего на нескольких предприятиях страны. Большинство людей просто побоятся потерять рабочее место.

~~Справка «В»
Статья 5 федерального закона «О государственной тайне» определила перечень сведений, которые не подлежат огласке. Это сведения… о содержании и результатах выполнения… опытно-конструкторских работ по созданию и модернизации образцов вооружения и военной техники; …о тактико-технических характеристиках и возможностях боевого применения образцов вооружения и военной техники, …о достижениях науки и техники, о научно-исследовательских, об опытно-конструкторских, о проектных работах и технологиях, имеющих важное оборонное или экономическое значение, влияющих на безопасность государства. 14 октября 1994 года было принято постановление правительства Российской Федерации «О порядке и условиях выплаты процентных надбавок к должностному окладу должностных лиц и граждан, допущенных к государственной тайне». Это постановление определяет, кому и в каком объёме платится надбавка к окладу за работу с секретными документами.~~

Как рассказал Максим Саенко, у работодателя было три довода в свою пользу. Первый довод: хотя допуск к государственной тайне Дегтярёву был оформлен надлежащим образом, он нерегулярно работал со сведениями, составляющими государственную тайну. А в постановлении правительства и разъяснении министерства труда от 1994 года говорится, что человек должен работать с этими сведениями постоянно. То есть должен быть издан приказ, по которому на него возлагаются такие обязанности. Этого приказа не было.

- Истец ответил, что не он виноват в том, что такого приказа не было. Это вина работодателя. И Дегтярёв смог доказать, что работал с такими сведениями постоянно. Ему помогли свидетельские показания коллег, которые трудились в том же отделе. Доказательствами стали и документы, с которыми он имел дело, а на них (и ответчик это подтвердил) стоит гриф «секретно» и «совершенно секретно», - говорит Максим Андреевич.

Второе, за что зацепился работодатель, – Дегтярёв пропустил срок для обращения в суд. Трудовым кодексом установлено, что работник может обратиться в суд в течение трёх месяцев с момента, когда узнал или должен был узнать о нарушении своих прав. Работодатель ссылался на то, что постановление вышло в 1994 году. В начале 95-го Дегтярёв убедился, что ему не платят. Следовательно, тогда и нужно было идти в суд.

- Но этот довод мировой судья признал несостоятельным: Дегтярёв до последнего надеялся, что ему выплатят деньги. Когда трудовые отношения прекратились, он в окончательном расчёте увидел, что долг ему не погасили. С этого момента нужно исчислять срок исковой давности. Дегтярёву выдали трудовую книжку 20 марта 2006 года, а 21 марта он отнёс исковое заявление в суд. Поэтому срок не пропущен, - говорит Максим Саенко.

Третий момент, которым оперирует работодатель: денежные требования сложно рассчитывать, особенно, когда прошло много времени. Кроме того, истец просил взыскать не только долг, но и компенсацию за задержку платежа и сумму, которую «съела» инфляция.

- Ответчик говорил, что истец неправильно посчитал. Было обращение в бюро судебной экспертизы Приморского края, там помогли в проведении расчёта. Да, Дегтярёв допустил несколько ошибок, но на конечную сумму они существенно не повлияли, - говорит Максим Андреевич.

В первой инстанции суд удовлетворил исковые требования частично. Он постановил взыскать с ответчика 213 181 рубль. А вот в возмещении морального вреда отказал. Но Дегтярёв принципиально отказался от обжалования судебного решения. «Мне хотя бы своё вернуть», - сказал он.

После того как суд вынес решение, через некоторое время Виктор Дегтярёв пропал из поля зрения Максима Саенко. Он не отвечал на звонки, знакомые о нём ничего не знали. Он просто исчез.

- Когда мы начали участвовать в процессе, Дегтярёв был здоров, после операции чувствовал себя хорошо. Живой, энергичный, эрудированный человек, - вспоминает Максим Саенко. - Пока судья готовил решение в окончательной форме, у Виктора Никитовича случился инсульт. Он утратил способность передвигаться и говорить. Он пропал. Как будто умер. Я не знал, что с ним. Когда он смог писать, вышел на бывшего работника завода «Прогресс», через которого передал мне, что не получил решение суда. Сейчас мужчина передвигается с трудом, писать и читать может, но говорит совсем невнятно.

Максим Андреевич уверен, что до инсульта Дегтярёва довели переживания, связанные с тяжбой. Процесс как будто высосал из него всю силу.

- У него дома росло небольшое деревце, на котором были огромные лимоны. Как сейчас помню, он сидел, смотрел на это дерево и говорил: «Я бы никогда не пошёл в суд. Никогда! Если бы мне помогли с операцией. Просто дали бы в долг. Просто в долг…», - вспоминает Максим Андреевич.

Он считает, что поступок Дегтярёва заслуживает уважения, потому что человек сделал попытку получить то, что ему причиталось, и попытка на данный момент оказалась успешной. Государство заинтересовано в защите сведений, с которыми работал Дегтярёв. К таким работникам предъявляются повышенные требования. Например, он не может выехать за границу, разглашение этих сведений влечёт за собой уголовную ответственность. Все эти издержки профессии должны компенсироваться повышенным заработком. Одним словом, Дегтярёв боролся за то, на что имел право, что заслужил.

Работодатель пытается обжаловать решение суда, на 1 апреля было назначено судебное заседание во второй инстанции – Арсеньевском городском суде. Однако частично работодатель согласился с требованиями Дегтярёва и готов ему выплатить не 213 с лишним тысяч рублей, а 19 450. Но начальник юридической службы ААК «Прогресс» Галина Закускина и директор по правовым вопросам ААК «Прогресс» Максим Камышанов ситуацию комментировать отказываются, ссылаясь на то, что идёт процесс и они не могут делать какие-либо заявления.

- На мой взгляд, эта история не просто о человеке, который попытался вернуть свои честно заработанные деньги. Эта история – о бездушности машины под названием «бизнес», где принято экономить на людях любой ценой, - говорит Максим Саенко.

P.S. Пока материал готовился к печати, состоялось заседание суда по делу Дегтярёва. Апелляционная инстанция оставила решение мирового судьи без изменений и жалобу ААК «Прогресс» не удовлетворила…

Автор: Анастасия Попова