Время клёва. Большая рыбалка в городских окрестностях

Нынешняя зима преподнесла любителям подлёдной рыбалки приятный сюрприз – никто не остаётся без улова. Впервые за последние годы пойманное стали считать не штуками и десятками, а килограммами или «ящиками». Рыбу дома жарят, варят уху, вялят, солят и сушат. Её раздают родным, друзьям и соседям. Продают, причём цена осталась неизменной с прошлого сезона, при общей-то инфляции. А уж у кошек настоящий праздник.

Все желающие мужчины и женщины, пенсионеры и школьники в свободное время устремляются на лёд. Корюшку и навагу ловят во всех застывших бухтах залива Петра Великого. Традиционные места – Океанская, Тавричанка, Суходол, многочисленные бухты Русского острова, целый ряд других излюбленных мест – остаются неизменными. Где пробуришь лунку, там и успевай таскать. Ловят столько, чтобы не тяжело было нести домой. Совмещается приятное с полезным. Рыбаки всегда на свежем воздухе. Вот только нынче январские лютые морозы с пронизывающим ветром достали.

Редакция «В» обратилась за разъяснениями о необычных подходах рыбы (навага пришла на нерест, а корюшка нагуливается перед весенним нерестом) к одному из ведущих учёных Владивостока, занимающемуся прибрежными акваториями, к тому же азартному любителю подлёдной рыбалки.

[photo:4959:p:]

На протяжении всей истории Владивостока основным объектом любительского лова была корюшка-зубатка. В 2000-2001 годах произошло снижение численности этого вида до катастрофического. Рыба практически отсутствовала в уловах осенне-зимнего сезона этих лет в заливе Петра Великого как у рыбаков-любителей, так и у промысловиков. Крайне малое число зубастой корюшки зашло на нерест в реку Раздольную весной 2001 года. Это уже не «межгодовые колебания численности», как принято говорить у ихтиологов. Был бы рад, если бы моё мнение оказалось ошибочным. Однако и осенью того же года нагульное стадо зубастой корюшки не появилось вообще как у побережья Владивостока, так и в реке Раздольной. В контрольных отловах не поймано ни одной (!) зубастой корюшки. Мне неоднократно приходилось слышать от рыбаков-любителей, что «зубаря сейчас можно найти только в Красной книге»…

В последующие годы были небольшие подходы зубастой корюшки, но чаще она попадалась лишь единично. Единственным способом восстановить численность этого вида мог быть запрет промышленного лова в реке Раздольной, которая является основным его нерестилищем. Недавно такой запрет, о необходимости которого я неоднократно писал в отчётах Приморрыбводу, был осуществлён. По данным Уссурийской рыбинспекции, это позволило в какой-то мере восстановиться запасам краснопёрки и пиленгаса, но зубастой корюшки больше не стало. Причина, видимо, кроется в чём-то другом – численность этого вида снизилась и у берегов Сахалина. Причины могут показать только специальные исследования.

Очень мало попадалось и малоротой корюшки, хотя этот вид обычно размножается и нагуливается на мелководьях.

Зато в последние несколько лет корюшка-малоротка стала основным трофеем рыбаков-любителей. Мною зарегистрирован массовый подход этого вида в конце января 2005 года. Даже у дамбы Моргородка здесь обычными в тот период стали уловы по 300-500 штук.

Крайне редко встречалась в наших отловах молодь сельди. Уже несколько лет практически не заходит в Уссурийский залив осенью стадо нагульной сельди. Насколько мне известно, лицензионный лов этого вида уже закрыт по причине отсутствия объекта лова. В продажу поступает только мелкая некондиционная сельдь.

В 2004 году мной была поставлена задача исследовать динамику сообществ рыб в открытой части бухты Кирпичного завода с наружной части дамбы. Глубина всего 4-6 метров не позволяла проводить траления, а постановка сетей в столь оживлённом месте нежелательна. Единственным доступным способом оказались отловы на крючковые снасти с наживкой – с дамбы Моргородка или с лодки. Отловы проводились с конца апреля до середины ноября 1 – 2 раза в неделю. Кроме того, записывалась вся информация о трофеях других рыбаков. И что же – результаты превзошли все ожидания! Количественные показатели пойманных рыб не только не отличались от этих показателей в относительно чистых участках Амурского залива, но иногда намного их превышали. При ловле на наживку колебания уловов зависят от активности рыб, их аппетита, атмосферного давления и т.п. и могут очень значительно различаться.

В мае-июне обычными были уловы наваги 50-70 штук, что даже зимой бывает весьма редко. Весь май хорошо ловились два вида камбалы – полосатая и тёмная. В конце мая был массовый подход постнерестового стада краснопёрки, кто попал 20 мая – унёс по рюкзаку. Краснопёрка с переменным успехом ловилась до октября.

В июне у дамбы обычно появляются стаи двух видов кефали: лобана, который приходит с юга, и дальневосточного пиленгаса - после зимовки в реках. На наживку кефаль обычно не ловится, ее добывают исключительно запрещёнными способами. К особому виду браконьерского «искусства» относится лов кефали и пиленгаса «якорьком». Сначала рыбаку необходимо увидеть косяк этих рыб у поверхности воды. После чего он прицельно бросает якорёк с соответствующими поправками на скорость хода косяка и глубину его нахождения, после чего резко подсекает. Специалисты умудряются ловить и одиночных особей. Много рыбы при этом травмируется и уходит, после чего она уже не выживает. Обычно такой «рыбалкой» занимаются подростки, целыми днями бросающие «якорёк» на дамбе Моргородка, на Седанке и Океанской. Гораздо серьёзнее, когда этим занимаются взрослые дяди на резиновых лодках. Как-то у меня на глазах в районе впадения в залив сточной канавы, именуемой Второй речкой, всего за час браконьерами с лодок было поймано около 20 крупных кефалей! После чего улов, естественно, реализуется на рынке возле универсама как «пойманный на Русском». Так что остерегайтесь покупать кефаль с травмами на теле от якорька!

В конце октября совершенно неожиданно для рыбаков в большом количестве подошёл однопёрый терпуг - массовый промысловый вид, который обычно ловился на островах и в нашем районе раньше попадался лишь единично. Он питался запоздалым анчоусом, который не успел отойти на юг и потерял подвижность в холодной воде. Мне удалось за два часа поймать около 20 кг терпуга, наживляя на крючки кусочки анчоуса.

В 2007 году в этом полузакрытом водоёме была организована стоянка маломерных судов. Соответственно, канал под мостом значительно углубили, и водоём стал вполне полноценным небольшим заливом. Случилось невероятное. Кто-то попробовал опустить «махалки» по первому льду – и пошла корюшка-малоротка! Причём в таком количестве, что такое я помню только на острове Попова лет 25 назад. До обеда ловишь 8-10 кг и уходишь домой – тяжело нести! Длилось это недели две, после чего корюшка из водоёма практически вся ушла.

Это напоминает рыбацкие байки, но я готов подписаться под каждым словом. И всё это – в наиболее загрязнённой антропогенными стоками части Амурского залива!

[photo:4965:p:]

Из всего сказанного выше можно сделать неоднозначные выводы. Прибрежные морские экосистемы в черте Владивостока пока ещё в какой-то степени сохраняют восстановительный потенциал в стрессовых ситуациях. Для молоди некоторых видов исследованный морской водоём в наиболее загрязнённой части Амурского залива оказался вполне пригодным для обитания и развития.

Мелководные участки оказались весьма привлекательными для таких промысловых видов, как навага, камбала, краснопёрка, кефаль-лобан, пиленгас, терпуг однопёрый, малоротая корюшка и даже сима.

Что же из этого следует – не надо строить очистные сооружения? Ведь рыбе и так здесь неплохо? Безусловно, это не так. Так называемый «выпуск Вторая Речка» - позор нашего города. Ничего подобного я не видел нигде (вспоминаю, как в 1961 году в районе этого «выпуска» ловил на удочку речных гольянов – на уху хватало). Эта чистая ранее небольшая речушка превращена в сточную канаву с отвратительным запахом и соответствующим содержимым – любой житель Владивостока с этим местом знаком. Таких несанкционированных «выпусков», к счастью меньшего масштаба, в черте Владивостока десятки.

Рыбу спасает то, что она живёт здесь не постоянно – мигрируют даже малоподвижные бычки-керчаки. Наглотается «химии», уйдёт в место почище - и благодаря обменным процессам освободится от опасных «пищевых добавок». Любой живой организм имеет механизмы адаптации даже к сублетальным дозам ядовитых веществ, но только до определённого предела. К слову сказать, мне неизвестны достоверные случаи отравления рыбой, пойманной в районе «выпуска Вторая Речка».

В заливе существует система течений, которые «разбавляют» и уносят бытовые стоки в открытое море. Но этого явно недостаточно. На мой взгляд, строительство очистных сооружений в городе Владивостоке – первоочередная задача краевой и городской администраций. В настоящее время заявлены проекты на эти сооружения, и к саммиту АТЭС, скорее всего, всё наладится. Стоит отметить и тот факт, что нормальное функционирование нового большого океанариума практически нереально без действующих очистных сооружений.

Природа пока ещё способна противостоять антропогенному прессу. Но только пока, всему есть определённый предел. Только при соответствующей очистке и обустройстве побережья Амурский залив в прибрежной зоне Владивостока в перспективе может стать рекреационной зоной цивилизованного любительского рыболовства и подводного туризма.

~~Тем временем. Тюлени и киты в охоте за корюшкой
Ларга пятнистая облюбовала в январе территорию и акваторию вокруг Владивостока. Жители города встречали её во многих бухтах Амурского залива и пролива Босфор-Восточный. Чаще всего любоваться этими тюленями можно возле Токаревской кошки на полуострове Шкота.

- Ничего необычного в этом факте нет, - подчеркнул в беседе с репортёром «В» ведущий научный сотрудник Дальневосточного государственного морского заповедника кандидат биологических наук Игорь КАТИН. – Млекопитающие переместились сюда для кормёжки. В декабре-январе они часто здесь охотятся за корюшкой. Дрейфуют вместе со льдом. Из-за того, что им нужно дышать, они не ныряют далеко от кромки льда. Максимально могут заплывать на 200-300 метров в погоне за косяками рыбы. И это зачастую спасает им жизнь. Ведь известны случаи, когда, охотясь, они попадают в вентеря рыбаков промышленного лова и погибают в них. Ближе к весне животные отправятся на глубину и начнут мигрировать к островам Римского-Корсакова, где самки будут рожать. На сегодняшний день в заливе Петра Великого обитает порядка 2,5 тысячи особей. Весной на свет появится еще около 450 малышей. Поэтому сейчас морские млекопитающие нагуливают жир.

[photo:4975:p:]

В последние годы ластоногие ведут себя вполне адекватно. Люди перестали на них охотиться, поэтому они чувствуют себя в безопасности. Из любопытства могут подплывать к людям на относительно близкие расстояния, даже могут пойти на контакт. Главной проблемой для этих животных сейчас является неважная экология в прибрежной зоне. Уже были случаи, когда малыши пачкались нефтепродуктами (сбрасываемыми в море с судов), а матери отказывались кормить испачканных детёнышей.

Помимо сивучей и ларг полакомиться корюшкой в прибрежные акватории залива Петра Великого заплывают иной раз и малые полосатики Минке. Не в пример большинству других китов, налегающих на планктон, они хорошо охотятся на мелкую рыбу. Вот только, ныряя за ней на глубину, они также могут погибнуть от хозяйственной деятельности людей. В прошлом году один кит в этих местах зацепил крабовые ловушки и задохнулся.
Николай КУТЕНКИХ, «Владивосток»~~

Автор: Александр ЗВЯГИНЦЕВ