Непобедимая Луговая

У каждого города есть свои символы. Памяти – Вечный огонь; счастья – ростральная колонна, куда обязательно приезжают молодожёны. Они на виду, здесь щёлкают затворы фотоаппаратов, стрекочут камеры; их изображения обязательны для альбомов и наборов открыток с городскими видами. Но в силу их торжественности сталкиваемся мы с этими символами крайне редко; жизнь – она ведь вообще-то состоит не из торжеств, а из повседневной будничной колготни. И здесь в полную силу начинают «работать» уже совсем другие символы – разрухи и бесхозяйственности.

Самый яркий из них – если говорить о Владивостоке – площадь Луговая. Помнится, в советские времена наши доморощенные публицисты, так любившие бичевать язвы проклятого капиталистического общества, регулярно использовали такие выражения, как «чрево Парижа», «клоака Нью-Йорка» и т. д. Честно говоря, по отношению к нынешней Луговой эти слова кажутся не более чем цветастыми эпитетами. Потому что на самом деле всё гораздо хуже.

Безумное количество налезающих друг на друга всевозможных ларьков, лавок и палаток, торговля «свежайшими» продуктами в условиях абсолютной антисанитарии, летом беспролазная грязь и пыль, а в холодные месяцы – с ноября по март – сплошной каток, перемещение по которому пожилых людей можно снимать на видео и демонстрировать как уморительный аттракцион. Если кому-то, конечно, и вправду смешно. И сверху мрачной тенью возвышается чудовищный торговый переход, эдакий праздник жизни, символ победы гламура над повседневной бытовухой.

Однако до полной победы ещё, похоже, очень далеко. Потому что можно попытаться сильно напрячься и вспомнить всех руководителей города, клявшихся навести порядок в этом злачном месте. Я попытался – пальцев на одной руке у меня не хватило. А если перемножить известные фамилии на средний срок властвования (правда, в силу местных политических причуд он не всегда является константой), то получается, что бардак царит на одной из самых узловых и многолюдных городских площадей вот уже почти два десятка лет.

За это время с большим или меньшим успехом власть пыталась навести глянец на улице Адм. Фокина, на Семёновской площади, на Второй Речке, в Спортивной гавани, по ряду других адресов. Не сказать, что в этих позиционных боях успех везде налицо, но кое-какие подвижки, согласитесь, всё-таки заметны.

Луговая же (чрево, клоака – как хотите) продолжает пребывать в своём вечном анабиозе. Как перманентный вызов, как торжество иррационального, как победа торжества над храмом, как необоримый символ – если хотите – нашей вечной разрухи и постоянной бесхозяйственности.

Автор: Андрей Островский Вадимович