Забастовка шахтеров Лучегорска: день третий

Уже третий день на Приморскую ГРЭС не поступает уголь с Лучегорского разреза: шахтеры продолжают бастовать. Единственный сдвиг: директора разреза Георгия Швеца вызвали в краевую администрацию на заседание комиссии по чрезвычайным ситуациям. И случилось это лишь после того, как ГРЭС стала резко сбрасывать нагрузку в целях экономии твердого топлива, накопленного на складах накануне зимы.

На разрезе по этому поводу так и говорят: “Пока лампочка не погаснет - никто не почешется”. Довольно скептически здесь относятся к результатам работы и краевой комиссии по ЧС: мол, попугают директора, который, по мнению чиновников, не смог справиться с коллективом, потреплют ему нервы, и на том разговор закончится. Также с иронией здесь относятся к надеждам тех же чиновников на перетоки из Хабаровского края в целях устранения дефицита электроэнергии в Приморье из-за шахтерской забастовки: во-первых, по существующей для этого ЛЭП перебросить больше сотни мегаватт - проблема, а чтобы увеличить перетоки - нужно строить дополнительную линию передачи; во-вторых, на Зейской ГЭС, за счет которой в основном осуществляются перетоки, с наступлением холодов начнется режим экономии водных запасов в водохранилище, и производство электроэнергии резко упадет. Таким образом, без местных угольных предприятий проблему энергоснабжения в крае все-таки не решить. К сожалению, властные структуры этого до сих пор, видимо, не понимают.

- Посудите сами, - говорит главный инженер разреза Михаил Пальшин, - забастовка готовилась не один день, а в соответствии с законом - поэтапно и как минимум месяца полтора. Во все властные структуры были разосланы телеграммы. А результат? Только 16 сентября, на третий день забастовки, директора вызвали в краевую администрацию...

По словам членов стачкома, проведших первые 2 забастовочных дня в бригадах и цехах, настроение людей “молчаливо-злобное”. Люди выходят на работу каждую смену, но бездействуют - по собственному желанию или вынужденно: участвовать в забастовке принуждать людей никто не имеет права. Приказом по предприятию всем, кто участвует в забастовке и находится на рабочих местах, за эти дни будет выплачено три четверти средней зарплаты, а кто не дал согласия участвовать в забастовке, но вынужденно не работает из-за простоя смежников, будет за эти дни получать оплату за вынужденный простой... по вине предприятия.

- Я прекрасно понимаю этих людей, - сказал главный инженер, - хотя как представитель администрации и не должен бы, наверное. Сам получаю зарплату в одной с ними кассе, у самого семья, дети-студенты. Как жить человеку по 4-5 месяцев без зарплаты? Пока выручают бартер и те около одного процента угля, который мы продаем по договорам на сторону - в Дальнереченский район и в Хабаровский край. Но и эти резервы уже подчистили: в наших магазинах почти ничего нет. Как быть дальше? Я допоздна работаю в своем кабинете, и когда остаюсь за директора, то хоть лестницу к окну приставляй и убегай от людей по ней с третьего этажа - в дверь не пустят, толпами идут с просьбами о помощи.

И все же даже в таких, казалось бы, экстремальных условиях здесь на третий день пошли на некоторые изменения первоначального и довольно категоричного варианта забастовки: начали использовать высвободившееся время для ремонта горной техники и железнодорожных путей: во вторник, например, участвовали в ремонтных работах более 20 экипажей экскаваторов.

- Стараемся убедить людей, - продолжает Михаил Васильевич, - что надо думать и о завтрашнем дне. И многие начинают понимать: привезет директор мешок денег (что очень даже сомнительно), кончится забастовка, и предприятие с ходу должно начать выдавать уголь в полном объеме. Иначе сами же себя еще раз накажем.

Автор: Виктор ХОЛЕНКО, “Владивосток”