Неизвестный Арсеньев, или «По Уссурийскому краю» без цензуры

Газета «Владивосток» уже сообщала, что издательство «Рубеж» совместно с Обществом изучения Амурского края приступило к реализации по-настоящему знакового для Дальнего Востока - и всей страны - проекта: изданию наиболее полного пятитомного собрания сочинений Владимира Клавдиевича Арсеньева в академическом формате.

Первый том должен выйти уже в сентябре этого года, к 135-летию со дня рождения известного путешественника и писателя. Корреспондент «В» встретился по этому поводу с главным редактором одноименного альманаха, председателем совета директоров издательства «Рубеж» Александром Колесовым. В ходе беседы речь не могла не коснуться других издательских проектов «Рубежа» - сегодня они делают ему честь. И раздвигают границы.

- Наверное, не ошибусь, если скажу, что нынешний год стал для издательства «Рубеж» по-настоящему звездным: вышел в свет двухтомник крупнейшего поэта и прозаика русского Китая Арсения Несмелова, получивший в Москве престижный диплом лауреата Ассоциации книгоиздателей России в номинации «Лучшая книга года». Затем дальневосточная одиссея Юрия и Валерия Янковских «Нэнуни», теперь вот Арсеньев.

- «Счастье копится» - мне очень нравится эта фраза, которую любил повторять Юрий Михайлович Янковский. Это тот самый случай, когда сумма факторов, определенных усилий круга людей вытолкнула на поверхность идею, дала ей жизнь, энергию. И в результате все получилось. Хотя проблемы никуда не исчезли, они есть.

Мне хочется сказать еще вот о чем. Двухтомное собрание сочинений Арсения Несмелова, которым мы открыли издательскую серию, посвященную авторам русского Китая, - это, ко всему прочему, первое научно подготовленное издание. Помимо прижизненных поэтических книг Несмелова здесь представлены - впервые в таком объеме - стихотворения и поэмы, не вошедшие в сборники, а также рассказы, повести, мемуары (хотя открытие автора произошло еще в 1990 году, когда увидел свет его однотомник).

Изданием занимался большой коллектив составителей (архив писателя не сохранился, материалы собирались по крупицам), в их числе москвич Евгений Витковский, он отдал изучению творчества Несмелова свыше 35 лет, американская славистка китайского происхождения Ли Мэн (Чикаго) просмотрела множество русских зарубежных архивов и сделала несколько настоящих открытий, причем не только в отношении Арсения Несмелова. Так, в ближайших наших планах издание избранных рассказов «Зеленый легион» Бориса Юльского, человека трагической судьбы, пожалуй, одного из самых талантливых писателей из молодой поросли русского Китая.

Тем же коллективом авторов сейчас готовится к изданию трехтомник поистине знакового поэта восточной ветви русской эмиграции Валерия Перелешина, где будут представлены его стихи, поэмы, мемуары.

Пятитомник Владимира Клавдиевича Арсеньева - из той же академической серии. И опять же первый опыт подобного рода.

- А как же другие многочисленные издания Арсеньева - московские, хабаровские, наконец, шеститомник, выпущенный Дальиздатом 60 лет тому назад?

- Действительно, можно назвать несколько арсеньевских собраний, в том числе и разрозненных изданий. Но они не были научными, поскольку грешат неполнотой, отсутствием соответствующего научного аппарата, в том числе подробным комментарием.

- Чем удивит новый пятитомник Арсеньева?

- Прежде всего, хочу сказать, что подготовку этого издания «Рубеж» ведет совместно с Обществом изучения Амурского края, которому, по большому счету, и принадлежит эта идея. Создан расширенный редакционный совет, который возглавляет профессор Петр БРОВКО, председатель ОИАК.

Пятитомник станет действительно научным и наиболее полным собранием сочинений известного путешественника и писателя, 135-летие со дня рождения которого мы будем отмечать в этом сентябре. Предполагаемый тираж - пять тысяч экземпляров.

Уникальность, не побоюсь этого слова, нового издания состоит в том, что будет представлен Арсеньев, неизвестный современному читателю. И вот почему. Когда мы приступили к работе, выяснилось, что ни одно из существующих изданий автора нельзя брать за точку отсчета: все они, за исключением единственного, вышедшего в свет в 1921 году, были безжалостно сокращены. Оказывается, все эти во множестве рассыпанные по миру издания, мягко говоря, не точны.

- Максим Горький, Фритьоф Нансен, так восхищавшиеся творчеством Арсеньева, выходит, тоже были знакомы с настоящей авторской редакцией произведений Арсеньева?

- Получается, что это действительно так. Хотя Нансен впервые встретившийся с Арсеньевым в 1913 году, скорее всего, получил от него в подарок полное издание 1921 года.

Еще один примечательный факт, Александр Шолохов, внук великого русского писателя Михаила Шолохова, директор музея в станице Вешенской, во время своего недавнего приезда в Приморье с воодушевлением рассказывал, что неоднократно видел на прикроватной тумбочке деда томик Арсеньева, который тот частенько перечитывал…

К счастью, в Обществе изучения Амурского края сохранилось издание 1928 года с авторской правкой, где он восстановил вымаранные цензурой куски, что-то добавил, поправил. Одну страницу Арсеньев просто наполовину вырезал, вероятно, изъяв таким образом волюнтаристское редакторское вмешательство в авторский текст.

Как мы сегодня понимаем, Владимир Клавдиевич хотел сделать некий канон, то есть представить свои главные произведения в таком виде, какими он их хотел видеть.

О чем писал Арсеньев - о красоте Уссурийской тайги, о своих экспедициях, об отношении человека с природой. Но даже эти неполитизированные темы были подвергнуты политическому вмешательству. Маленькая деталь: к примеру, везде изъято такое обращение, как «ваше благородие». Что касается инородческой темы, а она, как известно, весьма широко представлена у Арсеньева, здесь цензура особо поусердствовала.

Мы знаем, что такое 1928 год в жизни страны и в жизни Арсеньева. Писатель находится в депрессии, понимая, что на самом деле происходит вокруг, обруч сжимается: препирательства с чиновниками, доносы, «особое» отношение коллег-преподавателей по университету. Смерть, по большому счету, стала для него избавлением. Многие из его друзей вскоре попали в сталинские лагеря и там сгинули.

Тем ценнее авторская «читка» писателя, которую он успел сделать незадолго до смерти - своего рода творческое завещание. И тем важнее, значимее это для нас. Здесь требуется исследовательский, научный подход.

- Какие произведения войдут в первый том?

- Конечно, это знаковые вещи Владимира Клавдиевича Арсеньева - «По Уссурийскому краю» и «Дерсу Узала». Том будет также включать в себя вступительную статью Андрея Битова, фундаментальный труд о творчестве и судьбе Арсеньева Евгения Кабанова, плюс - подробные примечания, комментарии. А еще - внушительная фототетрадь, подготовленная Юрием Луганским. В каждом томе она будет своя. Мы задумали это как сквозное фотоповествование о жизни Арсеньева. Редактором тома является исследователь творчества В. К. Арсеньева Иван Егорчев.

- А что можно сказать по поводу отчетов, которые Владимир Клавдиевич готовил для Генерального штаба? Они увидят свет?

- Мы постараемся издать все, что на сегодняшний день известно и доступно из наследия Арсеньева, включая научные статьи, доклады, отчеты, дневники, письма. На самом деле переписку Владимир Клавдиевич вел колоссальную, жаль, что она до сих пор не систематизирована.

- Кто финансирует проект?

- Издательство «Рубеж» изыскало возможности для реализации этого масштабного издательского проекта. Есть также частные спонсоры. Уверен, после выхода в свет первого тома их число возрастет. Ведь это один из самых знаковых наших проектов, который представит нового, неизвестного Арсеньева.

Сегодня мы предлагаем вашему вниманию главы из однотомника В. К. Арсеньева, который вышел в «досоветском» Владивостоке в 1921 году. Фактически, это было единственное издание, в работе над которым не принимала участие советская цензура. Куски, вымаранные цензорами, в восстановленном тексте выделены курсивом. Сегодня вы станете первыми их читателями за последние 86 лет.

VIII Сборы в дорогу и снаряжение экспедиции (1906 год)

«В течение всего лета и осени для исследования хребта Сихотэ-Алинь и береговой полосы от залива Св. Ольга на север, насколько позволит время, а также верховьев реки Уссури и бассейна реки Имана - отправляется экспедиция, начальником и руководителем которой назначаю 29-го Восточно-Сибирского стрелкового полка штабс-капитана Арсеньева и в помощь ему того же полка подпоручика Гранатмана, Уссурийского казачьего дивизиона хорунжего Анофриева и инженерного подпрапорщика Мерзлякова. Кроме того, в состав экспедиции назначить от 24-го Восточно-Сибирского стрелкового полка семь нижних чинов и от Уссурийского казачьего дивизиона четырех казаков35 (35 В состав экспедиционного отряда вошли казаки: Белоножкин, Эпов, Мурзин, Кожевников; стрелки - Дьяков, Вакушев, Егоров, Аузин, Татаринов, Бурматов, Мелян, Казанцев, Болобань, Загурский, Туртыгин и Бочкарев). В силу исключительных условий службы, дисциплинарная власть начальника экспедиции увеличивается до прав батальонного командира. Всех означенных офицеров и нижних чинов полагать в означенной командировке с 15-го мая сего года». - Таков был приказ, отданный Приамурским генерал-губернатором и Командующим войск округа, сенатором, инженер-генералом П. Ф. Унтербергером от 22 мая 1906 года за № 404.

Кроме лиц, перечисленных в приказе, в экспедиции приняли еще участие: бывший в это время начальником штаба округа генерал-лейтенант П. К. Рутковский и в качестве флориста - лесничий Н. А. Пальчевский. Цель экспедиции - естественно-историческая.

Средства были даны генерал-губернатором - 3000 руб. По окончании экспедиции выяснилось, что путевые расходы распределились следующим образом:

1) На организацию обоза 503 р. 58 коп.

2) Экспедиционные расходы в пути 1009 р. 28 коп.

3) Фуражное довольствие коней 534 р. 52 коп.

4) Довольствие людей 715 р. 36 коп.

5) Содержание проводников и переводчиков 541 р. 72 коп.

Перерасходы 214 р. 46 коп.

Маршруты экспедиции были намечены по рекам Уссури, Улахе и Фудзину по десятиверстной и в прибрежном районе - по сорокаверстной картам издания 1889 года.

В это время все сведения о центральной части Сихотэ-Алиня были крайне скудны и не заходили за пределы случайных рекогносцировок. Что же касается до побережья моря к северу от залива Святой Ольги, то о нем имелись лишь отрывочные сведения от морских офицеров, изредка посещавших эти места для промеров бухт и заливов.

Наши сборы начались в половине марта и длились около двух месяцев. Мне предоставлено было право выбора нижних чинов из всех частей округа, кроме войск инженерных и крепостной артиллерии. Благодаря этому в экспедиционный отряд попали лучшие люди, преимущественно сибиряки Тобольской и Енисейской губерний. Правда, это был народ немного угрюмый и малообщительный, но зато с детства привыкший переносить всякие невзгоды.

В путешествие обыкновенно всегда просится много людей - записываешь всех, а затем наводишь справки у ротных командиров и исключаешь тех, которые стремятся попасть в экспедицию только ради того, чтобы куда-нибудь уйти из части. Затем удаляются жители городов и занимающиеся торговлей. В конце концов, остаются только охотники и рыболовы. При выборе обращалось внимание на то, чтобы люди умели плавать и знали какое-нибудь ремесло. Хотя в экспедицию требовалось только 12 человек, но я умышленно взял в полтора раза более того, чтобы впоследствии отправить с оказией назад шестерых наиболее слабых.

IX На сборном пункте

К путешественнику предъявляются следующие требования: 1) Он должен уметь организовать экспедицию и исполнить все подготовительные работы на месте еще задолго до выступления. 2) Должен уметь собрать коллекции. 3) Уметь вести дневник. 4) Знать, на что обратить внимание: отличить ценное от рухляди. 5) Уметь доставить коллекции и 6) Обработать собранные материалы.

Последняя работа не должна откладываться в долгий ящик. Для этого нужно свободное время. Мы, русские, особенно часто грешим в этом направлении. Обыкновенно, на путешественника, по возвращении его к месту службы, тотчас начинают наваливать работу, ничего общего не имеющую с тем делом, которое у него на руках. Поэтому обработка путевых дневников производится урывками, в часы досуга, которого, кстати сказать, у каждого служащего бывает ровно столько, сколько надо для подкрепления сном сил, израсходованных за день.

Что значит путешествие, в чем заключается работа исследователя? К сожалению, для этого какого-нибудь катехизиса дать нельзя. Многое зависит от личности самого путешественника и от того, насколько он научно подготовлен. Этого мало, надо иметь еще интерес к данной стране, необходима вера в то, что именно здесь, а не в другом месте можно найти интересные материалы. Только при помощи правильных наблюдений можно найти связь между причиной и следствием, и тогда, вдруг, какое-нибудь маленькое, дотоле незаметное явление, становится доминирующим. Все это дается только знаниями и путем опыта. Весьма важно, если у начинающего есть руководитель, человек опытный. Он сразу указывает новичку методы исследований.

XI От Чжумтайзы до деревни Загорной

Решено было идти завтра, если дождь перестанет. Паначев ушел, а мы опять принялись беседовать с хозяином. Мерзлякова заинтересовали старинные книги.

- Можно их посмотреть? - спросил он старосту.

- А если только понимаете по-славянски, - отвечал старовер, - то читайте, пожалуйста. - И он принялся доставать книги одну за другою. Вот это «Житие Святых Отцов Православной Апостольской Церкви», это - «История Святой Церкви во время гонения на христиан в Риме», это - «Апокалипсис», это «Об Антихристе», а вот это - «Цветник, или Соборная Голубица». Последняя - была рукописная.

В это время в дверях снова показался Паначев. Он позвал зачем-то старосту и вместе с ним вышел на улицу. Перевернув несколько страниц, Мерзляков остановился на закладке и стал читать.

«И спросил его отрок: скажи, Св. Отец, как же мы узнаем время приближения антихриста. И отвечал ему старик: На приближение антихриста есть приметы: Станут люди бросать свою прежнюю жизнь и одеваться по-иностранному, станут брить бороду и усы и извлекут они медный змей, самоваром зовущийся, и в питие употреблять будут траву от китаян. Воины оденут на головы фуражки и станут сражаться не мечом и копьем, а огнем на далекие расстояния. Воины не будут уже называться «воинами», как раньше, а «солдатами», - слово, начинающееся на одну букву со словом «сатана». И спросил тогда отрок: Как же спастись? Только тот спасется, отвечал старик, кто уйдет в горы, подальше от соблазна, кто будет жить по-старому»...

Мы переглянулись, с одной стороны - порицание новшеств и желание жить по-старому, а с другой стороны - часы фабрики Бурэ, винтовка Маузера, машина Зингера и бинокль Цейсса. Как все это не согласовалось друг с другом!.. Мы так увлеклись чтением, что не заметили, как прошло время.

XXIX Вверх по реке Тетюхе...

Отдохнув здесь немного, мы пошли снова к Сихотэ-Алиню. По мере приближения к гребню подъем становился более пологим. Около часа мы шли как бы по плоскогорью. Вдруг, около тропы, я увидел кумирню. Это служило показателем того, что мы достигли перевала. Высота его равнялась 4 200 футам. Я назвал его «Рудным». Отсюда начался крутой ступенчатый спуск к реке Тетюхе.

Мы остановились отдохнуть. Дерсу поставил свое ружье к дереву, подошел к кумирне, опустился перед нею на колени и дважды поклонился в землю. Я удивился, что он молится перед китайской кумирней.
- Дерсу, - обратился я к нему. - Что ты молишься? Ведь это китайский бог!?

- Ничего, капитан, - ответил он мне. - Какой, какой Бог - ваш Бог, наш Бог, китайский Бог, все равно один Бог - три нету.

Я поразился его ответом и устыдился своего вопроса. Его ум не был забит никакими теософическими теориями. Вопрос, над которым европейцы тысячелетиями ломают головы и ведут споры, иногда доходящие до кровопролития, он, простой дикарь, разрешал так просто. В самом деле - один Бог! Разница только в том, что каждый человек представляет его по-своему и по-своему его называет. После этого я воспретил казакам обирать сахар в кумирнях.

XXXII От реки Мутухе до Сеохобе...

Не было сомнения, что китайцы знали о лежбище ластоногих около реки Мутухе и хозяйничали там так же хищнически, как на Сеохобе.

Когда мы возвращались назад, Дерсу вдруг спросил меня, кому принадлежит Уссурийский Край, китайцам или русским, и если русским, то почему последние не выгоняют китайцев.

- Все кругом скоро манза совсем кончай, - сказал Дерсу. - Моя думай, еще десять лет - олень, соболь, белка пропади есть.

Со словами Дерсу нельзя было не согласиться. У себя на родине китайцы уничтожили все живое. У них в стране остались только вороны, собаки и крысы. Даже в море, вблизи берегов, они уничтожили всех трепангов, крабов, моллюсков и всю морскую капусту. Богатый зверем и лесами Приамурский край ожидает та же участь, если своевременно не будут приняты меры к борьбе с хищничеством китайцев.

От редакции В ближайшее время «В» планирует реализовать очередной, совместный с альманахом «Рубеж» проект - на страницах нашей газеты будут опубликованы главы из романа Николая Байкова «Черный капитан», впервые увидевшего свет в Харбине в 1943 году.

Широко издаваемый в Японии и странах Европы, автор знаменитого «Великого Вана» и визави В. К. Арсеньева, Николай Байков, проживший полвека в Маньчжурии и похороненный в Австралии, как писатель и исследователь известен на родине лишь узкому кругу читателей и специалистов.

Роман «Черный капитан» будет целиком опубликован в альманахе «Рубеж» № 7, он также включен в первый том Собрания сочинений Н. Байкова в 4-х томах, которое выйдет в 2008 году.

Автор: Тамара Калиберова Николаевна