Загнать в уголь. Жители Большого Камня боятся «черного золота»

Почти год жители города Большой Камень борются против строительства на территории ЗАТО угольного терминала.

Несмотря на то, что планируемая площадка для строительства еще девственно чиста, людям нет покоя. По их мнению, в случае появления в пригороде этого промышленного объекта Большой Камень и близлежащие населенные пункты просто окутает черная пыль, а дно песчаных пляжей покроется метровым угольным осадком… Впрочем, у угольного терминала есть и защитники, которые говорят об экологической безопасности и экономической выгоде. Как обычно, «В» становится дискуссионной площадкой для выражения двух точек зрения.

Жители города узнали о возможном строительстве угольного терминала близ Большого Камня в районе бухты Суходол в июне прошлого года, когда ознакомились в местной газете с проектом генерального плана. В сентябре провели первые публичные слушания, где большинство горожан высказалось категорически против создания промышленной зоны и размещения угольного терминала. Стихийно образовалась инициативная группа из 16 человек, которая стала выпускать листовки, поясняя гражданам, что их ждет в случае появления терминала.

- Мои дети, внучки живут здесь, в Большом Камне, - рассказывает председатель инициативной группы Раиса Индиченко. - У меня стаж работы 40 лет, и до сих пор работы, слава богу, хватает, мне хочется спокойно жить в чистом красивом месте. Планируемый объект расположится в Уссурийском заливе. Там располагается пляж с песчаным дном, очень красивое место, куда люди приезжают летом отдыхать со всего Приморья, из Хабаровского края. Кроме того, постройка терминала «заденет» городище чжурчжэней, датированное XII-XIII веками. Институт истории и археологии ДВО РАН, узнав об изыскательных работах на месте городища, несколько раз обращался в адрес нашей администрации с просьбой не допустить строительства. Роза ветров указывает на то, что более 300 дней в году ветер дует со стороны Суходола на Большой Камень, на деревню Петровку. Недалеко, в пределах двух километров от возможного места размещения терминала, находится оздоровительный детский лагерь. От угольного терминала не покажется мало и Владивостоку. На противоположной стороне залива находятся бухта Шамора, ВДЦ «Океан». Не морем, так воздухом туда дойдет угольная пыль. А скорее всего и тем, и другим.

Мощность первой очереди терминала - 4 млн. тонн в год с последующим увеличением до 8, максимум до 12 млн. тонн в год. Кто-то из инициативной группы посчитал, что каждые пять минут на территории терминала будет опрокидываться вагон с углем. А в акватории все время будут курсировать пустые и груженые суда. Люди боятся, что говорить о Большом Камне как о чистом и красивом месте пляжного отдыха вообще не придется.

Однако нельзя сказать, что Большой Камень - благополучный город, который не нуждается в дополнительном производстве, в рабочих местах. Сейчас на градообразующем заводе «Звезда» около 1000 вакансий, на заводе «Восток» - более 500.

- На терминале большая часть производственных процессов будет механизирована и автоматизирована, поэтому привлечь большое число людей не удастся, - комментирует Раиса Васильевна. - И я полагаю, что большую часть рабочих рук, а тем более управленцев, владельцы терминала привезут с собой, так как предприятие специфическое для Большого Камня, у нас просто нет специалистов в области угольной промышленности. Местные власти говорили, что в связи со строительством начнется поток денежных вливаний за счет налогов и город расцветет. Однако компания - инициатор строительства терминала - зарегистрирована в Москве. Максимум, что она может здесь создать, - небольшой филиальчик, значит, львиная часть налогов пойдет, как всегда, в столицу нашей родины.

Представители этой компании не раз приезжали в Большой Камень, встречались с жителями, показывали, как работают подобные угольные терминалы в Японии, насколько они экологически безопасны.

- Я согласна: в Японии, может быть, так все и есть, но мы живем в России, и, зная реалии нашей страны, не верится, что люди будут в безопасности рядом с таким производственным объектом, - продолжает Раиса Васильевна. - Когда 10 лет назад в Большом Камне устанавливали завод по переработке жидких радиоактивных отходов «Ландыш», нам тоже обещали много рабочих мест и вывоз отходов. Рабочие места там по пальцам можно пересчитать, а отходы не вывозились все эти 10 лет.

Кроме того, Раиса Васильевна уверяет, что людям доносят далеко не всю информацию и о возможных последствиях от строительства угольного терминала, и об экологической ситуации в городе вообще. Когда она начала собирать материалы по угольному терминалу, столкнулась с тем, что ни один чиновник не согласился предоставить имеющиеся сведения.

- Я постоянно общаюсь с горожанами, и все настроены категорически против угольного терминала, - делится Раиса Индиченко. - Люди говорят, что, если он все-таки появится, они сделают все, чтобы переехать отсюда, по крайней мере, переселить своих детей.

Недавно избранный в Большом Камне мэр Владимир Халявко строил свою избирательную кампанию на категорическом несогласии со строительством угольного терминала. Политические страсти поутихли, жизнь вошла в привычное русло, а в вопросе строительства терминала до сих пор нет определенности.

Корреспонденту «В» удалось связаться с представителями компании, которая планирует строительство терминала. Директор филиала во Владивостоке Сергей Стяжкин и директор по транспорту и логистике Владимир Букалов рассказали о перспективах строительства и возможных последствиях:

- Вопросы экологии инвестора, собственника, волнуют куда больше, чем кого бы то ни было. Когда строится предприятие, задается вопрос: будет ли оно оставаться современным и работать 20-30 лет как минимум? Поэтому возможные будущие проблемы лучше решить сразу, чем потом тратиться на них. Кроме того, при работе над проектом мы тщательно просчитываем и возможные риски, в том числе связанные с закрытием предприятия, если оно не будет соответствовать каким-то экологическим нормам.

Мы хотим создать высокотехнологичный угольный терминал, который обеспечил бы перевалку угля без ущерба для окружающей среды. Сегодня в мире есть такие технологии, в том числе они применяются и в России. Например, в Финском заливе, в пределах 100 км от Санкт-Петербурга, построен новый терминал. Если говорить, например, о Японии или Европе, то там из-за нехватки территории мирно соседствуют промышленные и жилые объекты.

Япония и Республика Корея - основные потребители нашего угля в АТР. И вы ошибаетесь, думая, что принимающей стороне дела нет до того, какой терминал будет построен на российской стороне. Мы вынуждены придерживаться стандартов и той страны, куда мы везем уголь, в том числе применяемых к соблюдению экологических нормативов при производстве погрузо-разгрузочных работ, морской и железнодорожной транспортировки.

В настоящий момент воплощение идеи строительства терминала находится в стадии предпроектной проработки. Разработан и находится на этапе согласования раздел проекта оценки воздействия на окружающую среду (ОВОС). Специалисты Росприроднадзора уже сделали к нему свои замечания и предложения, сейчас генпроектировщик, которым, кстати, является владивостокская компания НПО «Гидротекс», выигравшая соответствующий конкурс, вносит в него корректировки, перепроверяет расчеты и дорабатывает материал. После того как мы получим положительное заключение по разделу проекта ОВОС, необходимо будет согласовать акт выбора площадки с Росприроднадзором и Ростехнадзором. Во многом очевидно, что только после этого глава администрации ЗАТО будет иметь возможность принять объективное решение - нужен этот проект городу или нет.

Сейчас на месте предполагаемого строительства находится пустырь. Когда-то там располагалась воинская часть с вертолетной площадкой, то есть вырубать лес не нужно. Если же мы и затронем чьи-то законные интересы, собственников индивидуального строительства, например, то мы согласно законодательству просто обязаны соблюсти все меры по возмещению убытков.

Зимой с железнодорожной станции вагоны будут поступать в так называемые тепляки - это закрытые помещения для размораживания угля в железнодорожных вагонах. Один из вариантов технологического решения предусматривает оборудование тепляков инфракрасными излучателями, то есть вагоны не будут размораживаться по старинке с помощью кочегарки. В этих тепляках, как в микроволновой печи, вагоны размораживаются за 15-20 минут. После этого составы поступают на вагонный опрокидыватель, который будет находиться в закрытом помещении, оснащенном сплинкерной системой пылеподавления, потому что именно в этот момент происходит самое интенсивное пыление груза. Оттуда по закрытой транспортной галерее уголь поступает на склад. Кроме того, на открытых складах угля мы предусматриваем установку ветрозащитных сетчатых ограждений высотой около 15 метров.

- Так что выбросов угольной пыли в воздух и море вообще не будет?

- Конечно, территория угольного терминала - не безвоздушное пространство, - отвечает Сергей Стяжкин. - Закрытое, но не безвоздушное. Незначительные выбросы в атмосферу и море не будут превышать разрешенные нормы предельной концентрации этих веществ в воздухе и воде. Для того чтобы максимально минимизировать выбросы в море, проектом предусмотрено строительство собственной очистной станции, причем всех стоков, в том числе ливневых, канализационных, производственных.

В 18 км на противоположной стороне залива находится бухта Шамора, и противники строительства разыгрывают именно эту карту. Знаете, когда мы едем через бухту Горностай в Большой Камень, становится страшно. Я, закаленный промышленностью сибиряк, живущий в непосредственной близости с самой крупнейшей угольной шахтой России «Распадская», ужасаюсь при виде свалки, стоки от которой идут прямо в море, где купаются люди. А вы говорите о производстве с повышенными мерами безопасности…

- Говорят, что зарегистрированная в Москве компания не оставит налогов Большому Камню…

- Угольный терминал будет не филиалом, а самостоятельным предприятием. Это одно из условий его строительства. Зарегистрировано оно будет в Большом Камне, и налоговые отчисления останутся в ЗАТО. По самым скромным подсчетам, они составят около 300 млн. рублей ежегодно.

- Почему вы хотите построить терминал именно в Приморье?

- С помощью терминала мы собираемся не осваивать новые рынки, а увеличивать объемы перевалки. Сейчас мы это делаем через порт Восточный, откуда в страны АТР уходит около 100 тыс. тонн угля в месяц. Воплощать проект терминала нас зовут в порт Ванино Хабаровского края. Но считаем, что экономически разумнее расположить предприятие в Приморье, т. е. в непосредственной близости к странам-импортерам - Японии, Корее, Китаю, где наблюдается значительный и стабильный рост потребления угля. Однако, если у нас что-то не получится в Приморье, мы просто уйдем из края.

~~От автора
Здесь мнения двух заинтересованных сторон. Иные могут упрекнуть, что хорошо было бы привести мнения независимых специалистов, но экологи начнут пугать, экономисты - рисовать радужные картины. На наш взгляд, не в терминале как таковом состоит главная проблема. Безопасные угольные терминалы действительно существуют - это признает и инициативная группа.

Проблема в том, что российский человек настолько не верит чиновникам, настолько наслышан (а порой и ощутил это на себе) об их коррумпированности, замалчивании истинных причин и следствий, преследовании своих личных, а далеко не общественных интересов, что надежды на светлое будущее растворяются, как сахар в горячем чае. С другой стороны, хорошо известен и потребительский подход бизнесмена-рвача: мне и моим детям хватит, а там хоть трава не расти. Нефть выкачаем, уголь выкопаем, лес вырубим… Никакой тебе геологоразведки, восстановительных мер.

Если мы ставим в пример промышленные объекты в Европе, Америке, Японии, то нужно и для самих себя ставить в пример умение иностранцев вести бизнес и управлять государством, регионом, городом.

В общем, как всегда, проблема в головах. ~~

Автор: Татьяна Куликова Анатольевна