Наука без денег, зато с аккредитацией

Последнее заседание президиума ДВО РАН его председатель академик Георгий Еляков назвал “эпохальным”. Повестка звучала привычно для наших времен, и не такое видавших: “О реструктуризации и реформировании Дальневосточного отделения РАН”. Однако по содержанию означала начало процессов очень серьезных, причем каковы будут последствия всего затеваемого - совершенно неизвестно.

Итак, ДВО РАН в русле всей Российской академии наук начинает реформы. Необходимость их вызвана главным обстоятельством, которое правительство и не скрывает: денег в бюджете мало, на всех не хватает, в том числе на науку. А потому задание реформаторам всех уровней - науку сократить и поджать. Впрочем, в документах обставлено все красиво: цель реформ - повышение эффективности научных исследований. Это не вызывало бы такой тревоги и даже горькой иронии ученых, если бы не состав реформаторов: если на первом этапе подготовки и обсуждения предстоящих изменений в числе 6 экспертных советов по отраслям науки - сами ученые, то в числе правительственной комиссии, которая будет принимать окончательное решение, - из 28 человек 4 ученых, остальные - чиновники, министры и даже мэр города Обнинска.

Схема реструктуризации такова: каждый академический институт должен уже в ближайшие месяцы получить аккредитацию. Если количество академиков, докторов, кандидатов достаточно и разрабатываемая тематика представительна, то подразделение имеет шанс получить аккредитацию. А последнее означает право на финансирование.

Но и здесь все неоднозначно. Будет 3 категории научных подразделений. В первую войдут институты, получившие твердое признание своих исследований на национальном, европейском, мировом уровне: эта категория останется на полном государственном бюджетном финансировании, и список последних должен быть утвержден уже к октябрю. Вторая категория - институты, тематика разработок которых больше касается региональных проблем, и тогда госбюджет возьмется финансировать их частично, а вторую половину возьмут (или не возьмут?) на себя местные бюджеты. Третья категория - институты сугубо прикладного характера, которые вполне могут продавать свои научные разработки в виде товара. Они вправе остаться в составе РАН (для статуса и сохранения ряда налоговых льгот), могут выйти из академии, но жить будут только на свое заработанное.

Есть и четвертая категория - институты, которые не подтвердят свою значимость, аккредитацию не пройдут, а потому, скорее всего, самоликвидируются.

В теории схема выглядит вполне приемлемо. На практике уже сейчас вопросов больше, чем ответов. Будет ли аккредитация грамотной или пройдет по-чиновничьи механически и кто станет экспертом? Как, где трудоустроить “высвободившийся” персонал? И самое важное - если финансирование науки останется прежним, ради чего затевать всю эту суету?

Вот этот последний вопрос вызывает больше всего сомнений и сарказма. За последние 6 лет, сообщил академик Георгий Еляков, финансирование науки сократилось в 20 раз по сравнению с 1990 годом. Такого шокового падения денежного “довольствия” науки не знала ни одна страна мира. Доля национального дохода, который направляется в науку, в России настолько мала, что по этому показателю мы находимся на 58-м месте в мире, где-то между Танзанией и Чили. “Самое печальное, что я не вижу интереса у первых лиц государства сохранить науку”, - отметил академик Еляков. Тогда чего ради, если не определены приоритеты?

Единственное, что немного вдохновило ученую публику, - в нормативных документах есть фраза: академия теперь имеет право более эффективно использовать свободные площади, недвижимость, некоторую часть оборудования в коммерческих целях и направлять полученные средства опять же для научных разработок. Еще недавно комитеты по управлению имуществом взирали на ученую недвижимость с вожделением, средства от аренды норовили направить в бюджеты. Теперь, очевидно, никто не будет иметь права отчуждать академическую собственность - она вправе будет работать на науку. Впрочем, сдача в аренду и коммерция - дело побочное и явно не “ученое”.

Итак, каковы же перспективы Дальневосточного отделения РАН, в составе которого 35 научных подразделений по всему Дальнему Востоку?

Как считает академик Георгий Еляков, ряд институтов имеет большие шансы достаточно гладко пройти аккредитацию и остаться на госбюджете. Скажем, это такие институты, как ТИБОХ, институт химии, Тихоокеанский океанологический институт, институт истории, Тихоокеанский институт географии, астрофизическая обсерватория (как подразделение в общероссийской и мировой системе наблюдения за космосом), институт экономических исследований в Хабаровске, сеть ботанических садов и многие другие.

На долю “крепких” Георгий Борисович относит примерно 20 институтов. Для остальных предвидит трудности: маловато докторов наук и научных школ, не слишком обширна и представительна тематика. Ряд подразделений можно объединить в ассоциации, некоторые преобразовать в отделы и научные лаборатории, присоединив к другим, более сильным институтам. Скажем, могут быть проблемы у Камчатского института экологии и природопользования, у институтов горного дела и материаловедения (Хабаровск), и даже у института вулканологии на Камчатке. “Но задача - провести реформирование с наименьшими потерями для научного персонала”, - сказал председатель ДВО РАН.

Общеизвестно, что академическая наука - структура достаточно консервативная, отчасти поэтому и отношение к предстоящему процессу заведомо критическое. Но не только! Можно было бы относиться к реформам с большим оптимизмом, если бы не знать великого таланта нашего правительства разрушать. Увы, и в этом случае все может получиться привычно: хотели как лучше, а получилось как всегда...

Автор: Марина ИВЛЕВА, “Владивосток”