После прилета «витязей» адвокатов приравняли к браткам?

5 апреля главу приморской адвокатуры Бориса МИНЦЕВА на Съезде Федеральной палаты адвокатов (ФПА РФ) выбрали в Совет этой самой палаты. Обязанности почетные, ответственности больше, а приморские защитники благодаря этому получают «московское лобби». Однако не прошло и недели с момента его избрания, как «адвокату федерального значения» пришлось разбираться в весьма запутанных взаимоотношениях Генеральной прокуратуры РФ и приморского адвокатского бюро «36 часов». Несколько месяцев назад во Владивостоке и в Находке уже прогремел скандал, связанный с бригадой генпрокуратуры и этими адвокатами. Теперь конфликт, похоже, набирает обороты…

Напомним, «В» неоднократно рассказывал об этой истории. В декабре 2006 года в военном аэропорту под Артемом спецбортом из Москвы прибыла следственная группа генпрокуратуры под руководством Виктора НАСЕДКИНА. В качестве «силового прикрытия» было использовано несколько десятков сотрудников спецназа МВД РФ «Витязь». Начались обыски в офисах нескольких транспортных фирм Находки и Владивостока. Повод - 151 вагон с якобы контрабандными китайскими товарами, которые прибыли из Приморья в Москву весной 2005 года. Причем ширпотреб производства КНР направлялся из нашего края в адрес одной из частей ФСБ РФ под Москвой и перехвачен был… тоже сотрудниками Федеральной службы безопасности. Странности всей этой внешнеторговой комбинации сначала расследовали сотрудники московской контрразведки, а затем дело забрала себе Генпрокуратура РФ (в ту пору - еще под руководством Владимира УСТИНОВА). В общем, полтора года дело расследовалось ни шатко ни валко и получило неожиданное ускорение после назначения генпрокурором РФ Юрия ЧАЙКИ.

Начало этого уголовного дела по ст. 188 УК РФ (контрабанда) в Приморье в 2005 году не афишировалось. Но именно тогда между московскими правоохранителями и адвокатским бюро «36 часов» произошел первый конфликт. Следователь из центрального аппарата ФСБ попытался допросить приморского адвоката Сергея ОВЧАРА на предмет того, что защитник узнал от своей доверительницы, допрошенной в рамках уголовного дела. Такая информация является охраняемой законом «адвокатской тайной» и разглашению не подлежит. Вскоре после этого допроса Овчар обратился в Лефортовский суд Москвы с жалобой на действия следователя ФСБ, и случилось невероятное - суд признал действия сотрудника контрразведки незаконными. Но в декабре 2006-го, после высадки «правоохранительного десанта» в Приморье, сотрудники бюро «36 часов» снова «попали под раздачу». В ходе обыска в офисе транспортно-логистической консалтинговой компании «Альянс» на улице Бестужева прибывшего сюда руководителя адвокатского бюро «36 часов» Александра ЛИТВИНОВА сначала пытались не допустить к участию в процедуре обыска, а потом обыскали самого (!).

Надо заметить, что «группа Наседкина» в период с декабря 2006 года по апрель 2007 года поработала в Приморье с размахом. Сегодня в рамках данного уголовного дела арестованы восемь человек, а еще 15 - находятся в розыске. Но адвокатов бюро «36 часов» возмущает не столько факт арестов их подзащитных (бюро начало работу со своими клиентами в рамках внешнеторговых операций задолго до «контрабандного дела»), сколько методы работы «москвичей».

Александр Литвинов, руководитель адвокатского бюро «36 часов»:

- В настоящее время следователи делают все, чтобы дискредитировать наше честное имя, подорвать репутацию бюро и добиться от подозреваемых нужных «группе Наседкина» показаний. Например, в ходе допросов (как подозреваемых, так и свидетелей) следователи позволяют себе высказывания: «Вот они вам насоветовали!», «Все, кого эти адвокаты защищают, уже в тюрьме», «Да их самих сажать всех надо», «Мы с ними еще разберемся». Мало того, при появлении адвокатов на месте событий сотрудники прокуратуры препятствуют профессиональной деятельности: не разрешают снять копии со следственных материалов, не дают возможности подозреваемому прерваться для консультации с адвокатом. Получается, что вопреки требованиям Уголовно-процессуального кодекса создается неравенство сторон - обвинения и защиты. У обвинения возможностей больше. Сами следователи ведут себя нагло, позволяют себе кричать на адвокатов. Показательными выглядят и аресты. Например, подозреваемый ДЕНИСОВ отказывался давать развернутые показания, которые были бы выгодны прокуратуре, и по ходатайству следователя в суд был помещен в СИЗО. После трехдневного пребывания там Денисов изменил показания. И когда прокуратура получила те показания, которые ей были нужны, следователь изменил подозреваемому меру пресечения на более мягкую. Денисов после этого оказался на свободе. Вот, оказывается, для чего нужна была процедура взятия под стражу. До этого следователь настаивал на том, что действия г-на Денисова представляют общественную опасность. А после получения признательных показаний от подозреваемого об «общественной опасности» сразу как-то забыли!..

Из официального пресс-релиза:

«Адвокатская палата Приморского края весьма обеспокоена тем фактом, что в некоторых протоколах допроса и прочих следственных документах следователи прямо говорят о том, что защитники являются пособниками контрабандистов и даже членами организованной преступной группы контрабандистов. Такая позиция прокуратуры возмутительна, поскольку даже студенты-первокурсники любого юридического вуза знают: нельзя отождествлять подозреваемого (подсудимого) с его защитником. Адвокат, представляя интересы подозреваемого, всего лишь качественно выполняет свою работу, которая, кстати, прописана в двух федеральных законах - «Об адвокатуре и адвокатской деятельности» и в Уголовно-процессуальном кодексе РФ, - но ни в коей мере не совершает преступления. Такие обвинения в адрес адвокатов являются провокационными и как минимум некорректными. Недопустимы и другие факты. Следователи рекомендуют доверителям отказываться от услуг адвокатского бюро «36 часов», угрожая в противном случае помещением в камеру, что в конечном счете лишает защитников из данного бюро права заниматься профессиональной деятельностью. Кроме того, по словам сотрудников адвокатского бюро «36 часов», в ходе работы по данному уголовному делу им неоднократно грозили обыском, который могут провести в офисе. Данные действия работников генпрокуратуры в отношении адвокатов ведут к подрыву репутации в Российской Федерации»…

Понятное дело, что нужно бороться с контрабандистами и наполнять федеральный бюджет. Но указывать в следственных документах, что защитник, представляющий юридические интересы внешнеторговой компании, является кем-то наподобие «братка» (а как иначе назвать разговорным языком члена организованной преступной группы? - Прим. авт.), который «в доле» от использования «серых» и «черных» схем, - это уже перегиб. Тем более что в случае со 151 вагоном контрабанды недомолвок и намеков больше, чем официально озвученной информации. Адвокаты подозреваемых говорят, что доказать, контрабанда или нет, можно только на показаниях лиц, причастных к отправке груза. А как подчас получают такие показания - читайте выше. Правда, восемь основных подозреваемых все-таки признательных показаний не дают. А значит, говорить о том, что 151 вагон товара является контрабандным, сегодня нельзя. Интересно, что цену растаможки на эти товары сотрудники таможен установили на основании указаний и расчетов, предоставленных Эрнестом БАХШЕЦЯНОМ - главой ДВТУ. А Бахшецян, в свою очередь, имел полное право на установку «средних» таможенных ставок, поскольку они являются частью таможенной политики России для добросовестных участников ВЭД. А также полностью укладываются в модную политику «управления рисками». Если уж само государство давало таможенникам право рисковать, почему сегодня этот риск считается должностным преступлением? Примечательно, что и Эрнест Бахшецян, находясь в СИЗО по обвинению в злоупотреблении полномочиями, категорически отказывается признавать свою вину в том, что занижал размеры сборов. Именно такие таможенные ставки и доверие к участникам ВЭД давали таможенникам Дальнего Востока необходимые плановые сборы.

В Интернете (в частности, на форуме сайта www.crime.vl.ru) уже давно обсуждается, кто может стоять за «таможенно-приморскими» делами и кого следует считать основными фигурантами дел. Фигурируют в этих сообщениях фамилии очень известных приморских политиков - как бывших, так и действующих. Однако Генпрокуратура РФ так и не озвучила - а кто же, по ее мнению, является настоящими ОРГАНИЗАТОРАМИ контрабандных каналов и насколько интернетовская информация соответствует или не соответствует действительности. Аресты исполнителей, чьи подписи стоят под документами, - не в счет, этих мы и так знаем.

В принципе, на той ноте, что «во всем разберется самый гуманный в мире суд», можно было бы и закончить. Ан нет. Сегодня российский гражданин даже не представляет, насколько глобальные «правовые войны» идут в «верхах» и насколько исход этих «сражений» может повлиять на рядового гражданина. Параллельно идут два процесса: «придушивание» адвокатуры и создание очередного монструозного правоохранительного синдиката под названием «следственный комитет».

Как рассказал корреспонденту «В» вице-президент АППК Павел ОБУШНЫЙ, который представлял Приморье на съезде Федеральной палаты адвокатов РФ 5 апреля, одним из самых острых вопросов, поставленных в Москве, стал вопрос о поправках к «Закону об адвокатуре и адвокатской деятельности». Закон, по которому адвокатура работает вот уже почти пять лет, сегодня некоторые депутаты пытаются «обновить». И далеко не все предложенные поправки будут работать на гражданина. Наоборот, защитников хотят хотя бы немного ограничить в правах. Пардон, а гражданину-то каково - остаться с «машиной подавления» в лице государственных структур один на один? Известный адвокат Генри РЕЗНИК, являющийся вице-президентом ФПА РФ, касаясь некоторых законодательных инициатив, отметил: «Поправки дышат редкостной неприязнью к адвокатскому сообществу и редкостной правовой дикостью!». Впрочем, пока не все так ужасно. Павел Обушный отмечает, что многие «ограничительные» поправки просто не прошли первое и второе чтения в Госдуме РФ. Уже радует. Бывший адвокат Михаил БАРЩЕВСКИЙ (его статус приостановлен в связи с тем, что сегодня он занимается активной политической работой), выступивший на этом съезде, отметил, что «защитников слушают, а иногда даже слышат!».

Есть, правда, и еще варианты, как можно принизить роль адвокатов - создать параллельную им, но уже государственную структуру. На том же адвокатском съезде выступил и еще один известный человек - Сергей СТЕПАШИН, председатель Счетной палаты РФ и сопредседатель Российского союза юристов. Степашин отметил, что предлагаемый сегодня вариант создания «альтернативной адвокатуры» в виде «государственных юридических бюро», призванных оказывать населению бесплатную помощь, скорее всего, окажется несостоятельным. И как руководитель Счетной палаты, и как юрист он отметил, что большинство выделенных сумм уйдет на создание новой структуры, а вот станет ли она работать эффективно - еще вопрос. Если уж государственный чиновник такого ранга сомневается в целесообразности так называемых госюрбюро, стоит ли уповать на нововведение, которое просто будет заниматься дублированием адвокатской работы?

…По-моему, после всего вышеизложенного следует предположить одно: за бортом глобальных интересов, корпоративного противостояния и очередной кампанейщины по уничтожению «приоритетного» направления преступности может остаться обыкновенный, среднестатистический человек. И кому верить, если даже адвоката можно назвать представителем ОПГ?

Очень интересным «силовым» «новообразованием» РФ вот-вот может стать следственный комитет - независимая структура, которая отделит следователей-силовиков от их собственного, «неследовательского» руководства. Даже сейчас заметно элементарное противоречие, заложенное в основах этой «независимой» структуры.

Простой пример. Начальник следствия прокуратуры (юридически - зампрокурора) самостоятельно будет решать, по какому факту возбуждать уголовное дело, а по какому - нет. С прокурором свои действия его «следственный» зам согласовывать не будет, а только в конце расследования принесет обвинительное заключение на подпись. Прокурор в ход следствия вмешиваться не имеет права - это якобы и является защитой от коррупционных воздействий. Однако прокурору ничего не мешает впоследствии не подписать обвинительное заключение или отозвать его из суда.

За качество следствия отвечает кто? Начальник следствия. И развалившееся или отозванное из суда дело - это проблемы его, но никак не прокурора. Если столь противоречивую систему на полном серьезе планируют внедрить повсеместно, то несложно представить, к какому хаосу это приведет. Более-менее серьезное дело развалится даже без помощи адвокатов - просто утонет в бюрократической волоките. Зато «следственные комитетчики» получат чрезвычайные полномочия, привилегии, новые штатные должности, бонусы и государственные пенсии.

Автор: Обзор подготовил Демьян ПЛАСТУН