Век Китая в России

Год Китая в России, который торжественно открыли в Москве президент Владимир Путин и председатель Ху Цзиньтао, в меньшей степени символизирует какой-то принципиально новый этап в отношениях двух стран. Зато он напоминает о серьезнейшей геополитической задаче, к решению которой России придется приступать незамедлительно, вне зависимости от персоналий верховной власти. Поскольку от стратегии российских властей по отношению к Китаю и китайцам внутри России в значительной мере зависит место нашей страны на политической карте мира в ХХI веке.

В ходе начавшегося визита в Москву председателя КНР Ху Цзиньтао руководители двух стран подписали декларацию о стратегическом сотрудничестве на 10 лет. Декларация – это не договор. Между тем ближайшие 10–15 лет станут ключевыми для российско-китайских отношений, которые для России важны не менее, если не более, чем отношения с Америкой или Евросоюзом. Хотя бы потому, что если с Америкой и ЕС нам предстоит просто более или менее тесно сотрудничать, то с китайцами нам жить.

По всем прогнозам демографов, к 2030 году китайцы станут вторым или третьим этносом в России – весь вопрос в том, опередят ли они к тому времени по численности российских татар или сделают это чуть позже. Но статусу республики Татарстан в составе России ничего не угрожает, а татары, как вторая титульная нация России, уже давно и прочно интегрированы в российскую действительность, являясь ее органической частью. Что касается китайцев, Россию едва ли устроит появление на российском Дальнем Востоке отдельной китайской республики, реальной или виртуальной. При том, что китайцы в диаспоре живут по своим законам, а в российских дальневосточных землях у них есть все шансы стать национальным большинством и уж точно главной производительной силой. Иными словами, то, что эксперты называют «ползучей колонизацией» Китаем российского Дальнего Востока, при нынешнем демографическом и экономическом тренде развития региона выглядит абсолютной неизбежностью.

Перед российской политической элитой встает принципиальный и неотвратимый вопрос – как относиться к этому процессу? Если мы считаем массовое заселение китайцами российской территории опасностью, надо отбросить нынешнюю антизападную внешнеполитическую риторику и вступать в НАТО – при всем осознании некоторой ветхости этой организации. По крайней мере, тогда с Китаем будет граничить НАТО, а не Россия. И проблемы мирной экспансии (представить себе «горячую войну» между Россией и Китаем за Амурскую область и Хабаровский край сложно) будут касаться не только нас, но и всех партнеров по блоку.

Если мы считаем такую колонизацию благом или, по крайней мере, не воспринимаем ее как угрозу – надо придумывать способы интеграции китайской диаспоры в российский Дальний Восток без утраты реального, а не чисто юридического контроля за территорией.

И, главное, готовить механизмы их технической реализации. Ведь откаты местным властям от диаспоры навряд ли можно считать таковым механизмом.

Идею провести на Дальнем Востоке, на диком острове Русском, где в 90-е годы прошлого века от голода умерли матросы местного гарнизона, саммит АТЭС в 2012 году можно воспринимать как попытку нынешних российских властей заявить о желании более тесно сплотить регион с остальной Россией. Но саммитом тут не ограничишься: для создания на Дальнем Востоке нормальной инфраструктуры (регион является рекордсменом по ветхому жилому фонду и внутренней миграции населения в центральную Россию, не говоря о легендарных энергетических историях) нужны десятки, если не сотни миллиардов долларов вложений. При реальном (если не полном) контроле расходования средств за тридевять земель от Москвы.

И Китай в любом случае будет главным иностранным инвестором нашего Дальнего Востока – в частном порядке от обустраивающихся там китайцев, если Россия откажется от инфраструктурных проектов с Китаем, или в государственном, если согласится.

Китай принципиально важен для России не только как страна, чье население прямо угрожает ее территориальной целостности. Китай по населению почти в десять раз больше России и почти в пять – США. При этом степень независимости внешней и внутренней политики Китая от США и Запада в широком смысле неизмеримо выше, чем самой России. И в треугольнике Россия – Китай – США Москве неизбежно придется искать такие способы взаимодействия, чтобы, во-первых, не наживать себе одного или двух более чем влиятельных врагов и, во-вторых, по возможности иметь с двумя этими странами конструктивные отношения.

По объективным военно-экономическим и социальным признакам шансов на успешное геополитическое противостояние Китаю без партнерства с США у России немного.

К тому же и США едва ли будут отказываться от тесных экономических связей с Китаем при всех политических разногласиях. Поэтому с уверенностью можно утверждать, что наступает век Китая в России. В ближайшие десятилетия от выстраивания четких принципов взаимодействия с этой страной напрямую зависит не только роль России в современном мире, но и система ценностей, в которой будут жить россияне, а также сама территориальная целостность нашего государства. Для модной ныне доктрины «суверенной демократии» именно ползучая китайская экспансия в Россию станет одним из ключевых испытаний. Кроме того, именно отношения с Китаем вынудят Россию определяться, является ли она частью западной, европейской цивилизации или частью цивилизации азиатской. Шансов остаться мостом между цивилизациями у России – при всей соблазнительности такой роли – не так много: слишком велик людской натиск с Востока. Но подобная стратегия все же возможна. Другое дело, что она потребует максимальной внешнеполитической гибкости, в последние годы для российской внешней политики, увы, мало характерной.

Автор: По материалам сайта «Газета.RU»