У Антонины Харченко семьдесят лет назад появился «крестник» - сын Блюхера

Приходит время, когда возникает непреодолимое желание рассказать о том, что бередит память и сердце долгие годы. Вот и Антонина ХАРЧЕНКО, жительница Владивостока, которая в первый день весны отметит свое 93-летие, решила поведать, как судьба свела ее с Рафой – так по-домашнему звали 24-летнюю Глафиру, жену прославленного командующего Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армией Василия БЛЮХЕРА. Было это в феврале 1938-го, за восемь месяцев до ареста маршала и его последней семьи.

- В то время я уже заканчивала двухгодичную акушерскую школу в Хабаровске, - вспоминает Антонина Ивановна. – Прямо во время лекции к нам пришла врач и сообщила, что в Центральном родильном доме сейчас находится жена Блюхера, она благополучно разрешилась мальчиком, роженица лежит в отдельной палате, там создан специальный пост, требуются добровольцы, кто согласен ухаживать за матерью и ребенком. Я подняла руку первой. Дело в том, что у меня уже был определенный опыт: я не только ходила на учебные занятия, но также работала медсестрой в терапевтическом отделении краевой больницы и даже роды принимала.

Надо сказать, что Центральный родильный дом, который находился на улице Серышева, отвечал всем требованиям медицинского учреждения высшей категории. Прежде чем попасть в палату к Глафире БЛЮХЕР, надо было оставить в раздевалке всю одежду, принять душ, облачиться в больничный халат, покрыть голову косынкой, обувь тоже выдавали. Здесь все стерилизовалось, включая пеленки.

Глафира мне понравилась с первого взгляда: ладная, светловолосая, ясноглазая. А главное – обаятельная, приветливая и общительная. Мы сразу сошлись, может быть, потому, что были одногодки. Мальчик Василин оказался спокойным и милым ребенком, он находился тут же, в палате. В мои обязанности во время суточного дежурства входило следующее: приносить из кухни завтраки, обеды, ужины, помогать пеленать ребенка и делать все, о чем попросит Глафира.

В первый же день я увидела Блюхера. Он пришел вместе с Валентиной ХеТАГУРОВОЙ, которая в то время организовывала женский «призыв» на Дальний Восток. Солдаты, сопровождавшие высоких гостей, внесли в палату две большие корзины: одну - с розами, другую – с фруктами. Василий Константинович, тогда ему было 48 лет, среднего роста, крепкий, подтянутый (и даже кавалерийские, чуть «колесом», ноги его не портили), несмотря на внешнюю суровость, в общении оказался доброжелательным.

Второй раз, когда я видела Блюхера, он появился уже один, но с тем же «набором»: корзиной роз и фруктов. Глафира тут же угостила меня, надо сказать, что она непременно усаживала вместе с собой завтракать или обедать. Ела она то же, что и остальные обитательницы Центрального родильного дома.

Тогда же от Глафиры я узнала историю их знакомства с Василием Константиновичем. Ее родители были простые люди. Отец - инвалид, потерял ногу в германскую, в 1914 году. Они жили в своем доме и подрабатывали на жизнь тем, что держали корову. Ранним утром Глафира несла молоко в «командирский» дом, для семей офицеров высшего состава, а потом спешила в медицинский институт, куда поступила после школы. Вот тогда-то ее и заприметил Блюхер, живший в том самом доме на Серышева. Было это в начале 30-х. К тому времени командующий был в разводе уже и со второй своей женой: один сын остался у нее, второй – Всеволод – у него. Он пригласил девушку в кино один раз, потом второй. А вскоре сделал предложение.

В 1933 году у них родилась дочка, которую назвали Ваирой, объединив в ее имени два своих – Василий и Глафира. В семье уже была девочка - Зоя. История ее появления такова. После продажи Китайско-Восточной железной дороги в середине 30-х властям Маньчжоу-Го в Россию прибыл полный вагон русских детей – сирот, беспризорников. Блюхер, который с 1924-го по 1927 год был главным военным советником в Поднебесной, взял в семью самую больную девочку - Зою, удочерив ее. Примеру маршала последовали другие командиры, и практически всех детей разобрали.

Медицинский институт после знакомства с Блюхером Глафира бросила. Она отдала себя семье, была неразлучна с мужем, сопровождала его практически во всех поездках и всегда сама кашеварила: покупала все необходимые продукты на базаре. Когда я спросила, для чего она это делает, Глафира призналась: «Мне всегда кажется, что его хотят отравить».

Антонина Харченко очень жалела Глафиру, когда узнала, что Блюхера объявили врагом народа. Долгие годы она думала, что жена маршала тоже погибла, пока не увидела в начале 80-х годов заметку в газете «Красное знамя» и фотографию Глафиры Лукиничны. С большим трудом ей удалось раздобыть московский адрес вдовы Блюхера. Вскоре на ее письмо пришел ответ. «Уважаемая Антонина Ивановна, добрый день! – писала Глафира Лукинична 30 марта 1984 года. - Ваше письмо, конечно, удивило - через столько лет. Действительно, в канун 20-летия Красной армии у нас родился второй ребенок - сын Василин, 21 февраля 1938 года (дочь Ваира родилась в 1933 году), в городском роддоме г. Хабаровска. И помню, ребенка принимала врач-гинеколог Нина Александровна Скворцова, которую забыть невозможно. Помню очень юную медицинскую акушерку, милую. Приезжали ко мне и муж, и старший сын мужа Всеволод, в ту пору, когда ему было 15 лет, и племянница В. К. (Василия Константиновича Блюхера. - Прим. ред.) Нина, которая была мужу как дочь. Это была дочь его сестры, которая умерла. И дочь наша - четырехлетняя Ваира (Василий-Глафира).

Вы могли меня помнить по имени Рафа, так как мое полное имя-отчество не все знали. И не нужны они были по молодости лет. Сева действительно учился в школе на Комсомольской улице. Теперь его уже нет, умер от тяжкой болезни. Нина живет в Краснодарском крае, Ваира – в Москве, у нее уже дочь, 21 год, моя внучка. А судьба Василина после разыгравшейся трагедии, когда Блюхера расстреляли и над нашей семьей нависла беда, до сих пор неизвестна. Но об этом, как и о судьбе мужа, как и обо всем выстраданном и пережитом всеми членами нашей семьи (у В. К. еще есть старшая дочь Зоя, которую удочерил средний сын Василий), рассказывать тяжко, а писать тем более… Во Владивостоке встречала плавзавод «Василий Блюхер» и провожала в первый рейс на путину. В августе 1983 года была … на земле заветного Хасана. Сколько перечувствовала. Спасибо вам за весточку. За память добрую…».

Судьба младшего сына Блюхера – Василина до сих пор неизвестна. На момент ареста Блюхера – 24 октября 1938 года - ему было восемь месяцев. Зато много лет спустя стали достоянием гласности последние страшные события жизни и смерти одного из первых пяти советских маршалов, дважды Георгиевского кавалера, первого обладателя ордена Красного Знамени (1918 г.), которым он был награжден пять раз, и его родных.

После того, как 31 августа 1938 года в Москве состоялось заседание Главного военного совета (К. ВОРОШИЛОВ, С. БУДЕННЫЙ, В. МОЛОТОВ, И. СТАЛИН и другие), где было отмечено, что во время боевой операции у озера Хасан, которой руководил Блюхер, выявились «огромные недостатки в состоянии Дальневосточного фронта» и армия понесла большие потери, опального маршала, оставив в распоряжении Главного военного совета РККА, «сослали» вместе с семьей на ворошиловскую дачу «Бочаров ручей» в Сочи. Там его с женой и братом Павлом спустя почти два месяца арестовали.

Василий Блюхер скончался от жестоких пыток (у него был вырван глаз) в Лефортовской тюрьме НКВД 9 ноября 1938 года. По приказу Сталина тело бывшего командующего отвезли в Бутырку и сожгли в крематории. И только через четыре месяца, 10 марта 1939 года, судебные инстанции приговорили мертвого маршала к высшей мере наказания за «шпионаж в пользу Японии». Он был обвинен в «пораженчестве, двуличии, недисциплинированности, саботировании вооруженного отпора японским войскам». (Кстати, в 1921 году Блюхер был назначен военным министром и главкомом Народно-революционной армии Дальневосточной республики, провел ее реорганизацию, укрепил дисциплину и одержал знаковую победу, взяв Волочаевский укрепрайон.)

Этим же решением к расстрелу приговорили первую жену Блюхера - Галину ПОКРОВСКУЮ и жену брата – Лидию БОГУЦКУЮ. Еще спустя четыре дня расстреляли вторую жену бывшего командующего Отдельной Краснознаменной Дальневосточной армией (ОКДВА) - Галину КОЛЬЧУГИНУ. Третью жену – Глафиру БЕЗВЕРХОВУ – ровно через два месяца приговорили к восьми годам исправительно-трудовых лагерей (она осилила свой срок полностью и была реабилитирована в 1956 году, как и сам В. К. Блюхер, а также члены его семьи). Чуть раньше, в феврале, был расстрелян брат – капитан Павел БЛЮХЕР, командир авиазвена при штабе ВВС ОКДВА (по другим данным, умер в заключении в одном из лагерей на Урале 26 мая 1943 г.)

Из пяти детей маршала от трех браков старшую – Зою БЕЛОВУ - в апреле 1951 года осудили на пять лет ссылки.

Антонина Ивановна Харченко прожила нелегкую жизнь. Ее родителей раскулачили в начале 30-х, обобрали до нитки и выслали семью, в которой было пятеро детей, из родных воронежских мест на Зею, работать на золотых приисках. Не раз судьба спасала ее, когда она была на волосок от смерти. Все пережила, перемогла. Трудовой стаж Харченко больше 60 лет (из них около трех лет служила в армии во время Великой Отечественной старшим фельдшером). На пенсию ушла в 85 лет из детской больницы. Родила сына и дочку. Уже выросли шесть внуков, пошли правнуки. Но больше всего в последнее время ее почему-то мучает вопрос: что все-таки сталось с сыном Блюхера Василином, которого она баюкала и пеленала почти 70 лет назад вместе с Глафирой…

Автор: Тамара Калиберова Николаевна