Учитесь у трамвая…

Если театральная афиша обещает комедию, то, придя в театр, зритель хочет увидеть яркое, легкое зрелище. «Учитель танцев» Лопе де Вега - комедия плаща и шпаги. Уже сам жанр предполагает красивую романтическую любовь, веселые приключения, несколько экзальтированные страсти, музыку, пряный стихотворный диалог - одним словом, фейерверк.

Пожалуй, этот фейерверк на сцене пытаются создать только балетмейстер Андрей Нартов и девочки - танцовщицы хореографического училища ДВГУ, одетые в яркие эффектные костюмы (художник по костюмам - А. Климов). Но юные прелестницы, прилежно старающиеся исполнять танцевальные номера, - сами по себе, а спектакль - сам по себе.

Как тяжелый воз, везут господа актеры искрометную легкую комедию, не давая зрителям ни малейших шансов не только для хохота или живого смеха, а хотя бы для улыбки. Как всегда, в комедиях плаща и шпаги на сцене должны быть веселая путаница, лукавство, задор. Здесь же нет ничего подобного. Какая уж путаница, просто невозможно понять, почему и когда юная героиня успела полюбить героя, почему ее сестра, три дня назад вышедшая замуж за молодого идальго, готова очертя голову броситься в роман буквально с первым встречным, почему слуга героя вдруг должен жениться на служанке героини… Подобные «почему», «зачем» витают в каждом эпизоде.

Художник Владимир Колтунов предложил изобретательное и остроумное оформление спектакля. Многочисленные места действия изображают картины старинных мастеров, которые легко и непринужденно должны вписаться в происходящее: «играющие» предметы реквизита, бутафории (вода, фрукты, шпаги) - все берется с картин. Какой простор для фантазии постановщика! Увы, режиссер Андрей Лапиков использует прием чисто формально. Нет ни одной запоминающейся, выразительной мизансцены, все тяжеловесно, а порой просто скучно. Господа актеры плохо читают стихи, не создают яркие образы. И конечно, главная претензия к исполнителю главной роли учителя танцев - Михаилу Марченко. Как-то глупо напоминать, что более ста лет тому назад великий Станиславский сделал открытие: если в театре нет исполнителя роли Отелло, нельзя ставить шекспировскую трагедию.

Увы, так сложилось, что в крепкой труппе академического театра нет молодого героя (для непосвященных - это такое амплуа). А без него постановка «Учителя танцев» обречена на провал. Ведь по идее, когда на сцене появляется красавец мачо Альдемаро, вся женская часть зрителей должна замереть от восторга. Невысокий, абсолютно лишенный того, что нынче называют мужской харизмой, в косынке с прицепленными черными кудрями, неведомо почему напоминающий пирата из известного зарубежного фильма, - такой герой ничего, кроме недоумения, вызвать не может.

Как жаль нереализованных возможностей, как жаль, что вместо праздника на сцене унылое, невнятное зрелище…

Слава богу, ровно через неделю театр действительно порадовал очередной премьерой. Теннесси Уильямс, «Трамвай «Желание». Великий американский драматург (чье творчество принадлежит не только Соединенным Штатам, но и мировой культуре), как чуткий художник, уловил социальные изменения, происшедшие в жизни в 40-50-е годы. «Я испытал шок и возмущение, ставшие впоследствии неотъемлемой частью моего творчества», - писал он. Его идеалы были несовместимы с нормами морали общества, где черствость и равнодушие к человеческим судьбам стали обыденностью. И один из парадоксов искусства Теннесси Уильямса состоит в том, что сегодня многое, неприемлемое для него как для представителя истинной культуры, как проповедника истинной культуры, стало нормой нашей повседневной жизни.

Американский Чехов (так порой называют Уильямса) не впервые предстает на подмостках краевой драмы. Были «Орфей спускается в ад», «Ночь игуаны», «Лето и дым».

И вот «Трамвай «Желание» - одна из самых репертуарных пьес драматурга. Поставил драму Вадим Паршуков, оформил Геннадий Кунгуров. Во многом решение спектакля определила сценография. На подмостках жесткая конструкция, трамвайные рельсы, ведущие в тупик, тощие столбы с тусклыми жестяными светильниками - чем не сегодняшние «улицы разбитых фонарей»? Серость, убогость - все из нынешнего времени, лишь костюмы Ирины Емцевой переносят зрителей в 50-е годы. Но главное: отношения героев, опустошенность и драмы в их душах - это из сегодня.

Из сегодня - выстраданный стон Бланш о нехватке доброты, о том, что ее тоска и измученные нервы непонятны окружающим, даже такому близкому человеку, как сестра. Из сегодня - отсутствие духовности в героях, которую вполне в состоянии заменить плотские утехи. Из сегодня - «триумфальное шествие невротиков», как писали критики о драматурге.

Нелепый клоун как бы дирижирует нелепые, а чаще страшные действия на сцене. И над мятущейся Бланш, над оскотинившимся Стэнли, над драками, над вымученным сексом, над нарождающимся отросточком любви - над всем происходящим - грохот и лязг трамвая, опускающихся на штанкетах светильников, странная, тревожащая душу музыка (музыкальное оформление Игоря Вилкова).

Конечно, успех «Трамвая «Желание» прежде всего определяет выбор актрисы на роль героини. Бланш практически ни на минуту не покидает сцену, у нее великой сложности психологические монологи, ее история, ее муки и крушение движут сюжет. Мне она всегда казалась хрупкой и юной, как младенец. Светлана Салахутдинова иная. Это зрелая женщина, она красива и умна, лукава и беззащитна одновременно. На ее долю выпало столько горя и страданий, что выстоять под их тяжестью она не смогла. Поэтому ее сломанная психика - на совести общества, на совести тех, кто не сумел помочь, спасти. Сцена сумасшествия сыграна актрисой мощно и в то же время деликатно и сдержанно. И в финале Бланш, вся в белом, высокая, стройная и прекрасная, удаляется в глубь сцены от тупика, от людей - как будто в неведомую, выстраданную, только ей понятную даль…

Хороши партнеры. Грубый, неотесанный Стэнли - Александр Славский, правда, мне Стэнли представляется менее рафинированным. Убедительна какая-то блеклая, потерявшая индивидуальность Стелла Марины Волковой. Психологически точен Митч Николая Тимошенко, хотя внешне, по-моему, он должен быть большим увальнем, чем стройный исполнитель.

Пьеса Теннесси Уильямса непроста. И так хочется, чтобы привыкшие зачастую к легкому восприятию искусства зрители всерьез задумались после просмотра спектакля над вечными проблемами, которые затрагивает театр.

Автор: Галина ОСТРОВСКАЯ, специально для «В», Юрий МАЛЬЦЕВ (фото), «Владивосток»