Из пионерлагеря – в оккупацию

Как это было, я помню до мельчайших подробностей…

Родилась я в Орле в 1928 году, в марте 1941-го наш отец умер, и мама осталась одна с тремя детьми, я была младшая.

В тот год мне дали путевку в пионерлагерь, и я уехала в начале июня отдыхать, петь у костра, играть, наслаждаться детством.

В то воскресенье на обычной утренней линейке вышел начальник лагеря – не такой, как всегда, взволнованный, расстроенный. И сказал, что началась война, что сейчас мы должны быстро собрать свои вещи, скоро придут машины и нас повезут домой.

По дороге в Орел мы видели танковые колонны, солдат, а город встретил нас совсем не таким, каким мы его помнили. Он был мрачным и белел полосками заклеенных окон. Мама обняла меня и сказала, что завтра я поеду в деревню, к дяде, там поспокойнее. А ночью была воздушная тревога, и было так страшно, так страшно…

Деревня была недалеко от Орла, 25 километров, и каждый вечер я слышала грохот бомбежек, видела далекое зарево и думала только о маме и сестре с братом. Дом наш в Орле был рядом с вокзалом, бомбили станцию часто, так что однажды мама и брат с сестрой  пришли вечером – а дома нет… И ничего нет, ни единой вещи. Все погибло под бомбежкой. Стали мы все жить у дяди, 13 человек в маленькой хате. Вдоль деревни шли отступающие части нашей армии, а вскоре пришли и немцы – на два очень долгих года…

Нас заставили работать на строительстве узкоколейки – таскать камни, грузить песок, а вечером выдавали кусок хлеба и ложку сахара, только чтоб ноги передвигать могли…

Автор: Нина КУЛЬМАНОВА, Владивосток