“Этот уголок мне напоминает Кэмп-Дэвид..."
23-24 ноября 1974 года, состоялась советско-американская встреча в верхах. Как сообщали тогда информационные агентства - “в районе Владивостока”. Не в самом городе, не в Приморье, а именно - “в районе Владивостока”. Необычная формулировка вошла в дипломатические анналы, закрепилась в исторических трудах, энциклопедиях. Между тем она далеко не случайна
Ровно четверть века назад во Владивостоке прошла историческая встреча лидеров сверхдержав - Леонида Брежнева и Джералда Форда
1. Обеспечение выполнения поручения
В середине сентября 1974 года на имя первого секретаря крайкома КПСС Виктора Павловича Ломакина из Москвы поступил секретный циркуляр, повергший приморского лидера в смятение. “В третьей декаде ноября с.г., - говорилось в депеше, - во Владивостоке планируется проведение советско-американской встречи на уровне глав государств - Генерального секретаря ЦК КПСС Л. И. Брежнева и президента США Дж. Форда. Просим сообщить Ваши соображения по обеспечению подготовки города к переговорам”.
Владивосток никогда не был обделен вниманием со стороны высоких персон. Бывали здесь и Войцех Ярузельский, и Людвик Свобода, и король Ирана Реза Пехлеви. Заносило даже кандидатов в президенты США, как, например, Уильяма Тафта, но чтобы встреча в закрытом городе на уровне глав государств да еще с участием США?..
Подготовка к приезду высоких гостей велась в режиме беспрецедентной секретности. В детали был посвящен узкий круг лиц. Решение бюро крайкома, предусматривавшее комплекс мер, именовалось таинственно - “Об обеспечении выполнения поручения”.
Из резервного фонда Совета министров СССР за подписью премьера Косыгина были выделены солидные деньги. Точная сумма неизвестна, разные источники называют от восьми и выше миллионов рублей.
За два месяца предстояло обновить города Владивосток, Артем и Находку (первоначально планировалось, что высокие гости познакомятся с новым глубоководным портом, но поездка не состоялась. - Прим. авт.). Со всех улиц возможных будущих маршрутов сносились бараки и времянки. По самым скромным подсчетам, не менее 700 семей справили новоселье. Они до сих пор благодарят американского президента.
Особенно нелегко пришлось властям Артема. Город небольшой, а нужно было не только убрать резавшие глаз развалюхи, но и значительно расширить центральную улицу.
Бутощебеночные и асфальтовые заводы трудились круглосуточно. Помнится, в те дни пришлось лететь в Москву. На улице, ведущей к аэропорту, - настоящее столпотворение.
“У кого-то БАМ, - весело отвечали рабочие, - а у нас - ФАМ”.
- ?!
- Фастовско-артемовская магистраль!
Так местные остряки назвали стройку в честь первого секретаря горкома Фастовца, буквально дневавшего и ночевавшего на стройке. Готовился Анатолий Иванович на заслуженный отдых - незадолго до высокого раута край выхлопотал ему персональную пенсию республиканского значения. А тут пришлось “встать на уши”... Прекрасная дорога и спустя четверть века верно служит людям.
2. “...в районе Владивостока”
Почему именно Владивосток? Существует несколько версий. Дозволяя заклятым империалистам “поглазеть” на закрытую территорию, Советский Союз тем самым хотел раз и навсегда снять подозрения в якобы двойной игре, на что так упирали янки. Никаких, мол, секретов - добро пожаловать в главную военно-морскую цитадель.
Есть и другая точка зрения, навеянная, скажем так, синдромом великого соседа. События марта 1969 года на Даманском показали, что восточная окраина нуждается в принципиально иных подходах метрополии. С тех пор в спешном порядке наращивался оборонный потенциал. Наиболее дальновидные московские политики считали, что нужно как можно быстрее сделать регион и прежде всего Владивосток открытыми для всего мира.
Между тем тогдашнее военное руководство в лице министра обороны маршала Гречко и главкома ВМФ адмирала Горшкова и слышать не хотело о проведении встречи в верхах непосредственно в городе. Согласились на крайний вариант - в пригороде. Так и родилась знаменитая формулировка “в районе Владивостока”. Американцы все же сумели прорваться в закрытый город, но об этом ниже.
Спонтанный выбор Владивостока породил массу всевозможных домыслов. За неделю до встречи Ломакину под грифом “Секретно” была представлена справка, в которой, в частности, сообщалось: “Ходят слухи, что сам Форд или его ближайшие родственники имеют какое-то отношение к Приморью. Якобы его отцу принадлежал фанерный завод или другие предприятия, кто-то из родственников Форда здесь похоронен... Во Фрунзенском районе ходят слухи, что отец Форда погиб в Приморье во время интервенции, похоронен на острове Русский, и Форд намерен поставить ему памятник. Кроме того, на 3-й Рабочей, на которой расположен дом евангельских христиан баптистов (так в оригинале. - Прим. авт.), бытует мнение, что Дж.Форд - баптист, что пригласила его в город секта, и он обязательно посетит молельный дом...”
В справке также сообщалось о “неправильном” поведении некоторых граждан. “Так, в магазине № 4 горплодоовощторга по проспекту Столетия продавцы ведут такой разговор с покупателями:
- У нас есть все: и фрукты, и птица, и жиры всех видов. Много завезено из Японии. Сейчас ничего продавать не будем. Только с приездом Форда и то не всем...
Есть случаи, когда граждане предупреждают, что постараются воспользоваться пребыванием в городе высоких представителей для решения личных вопросов. Так, гражданка П-цкая, проживающая во Фрунзенском районе, заявила, что бросится под колеса машины Форда, если местные власти не решат ее жилищный вопрос...”
Подобные сигналы тут же брались на заметку компетентными органами, местными властями. В большинстве случаев находились приемлемые решения. Во всяком случае, нежелательных эксцессов в ходе переговоров зафиксировано не было.
Забегая вперед, скажем, что степень обеспечения безопасности встречи в верхах вызвала восхищение американцев. Впоследствии специальный помощник президента США Уильям Хенкель направил начальнику Приморского управления КГБ письмо, в котором писал: “Дорогой полковник Григорьев! От имени президента Форда я хочу поблагодарить Вас за Вашу помощь в подготовке мер безопасности для поездки Президента в район Владивостока. Ваша работа и сотрудничество с секретной службой Соединенных Штатов были действительно выдающимися и содействовали успеху первой поездки Президента в Советский Союз...”
В своих вспоминаниях Григорьев рассказывает, что один из его московских шефов, ознакомившись с письмом, не без юмора заметил, что будь на дворе не 74-й, а 37-й год, Григорьев мог и “загреметь” - ведь сами американцы подтверждают факт сотрудничества с их спецслужбами!
3. Приезд
Леонид Ильич, естественно, прилетел загодя, 22-го. Переговоры переговорами, а край как-никак родной, советский, надо и в курсе быть. Прежде всего, конечно, интересовали дела на БАМе - только что начавшейся стройке века.
А еще через день ТАСС передал: “Во Владивостокском аэропорту, украшенном государственными флагами Советского Союза и США, Джералда Форда у трапа самолета встречали Генеральный секретарь ЦК КПСС Л. И. Брежнев, министр иностранных дел СССР Андрей Громыко... На пути с аэродрома в поезде во время двухчасовой поездки в резиденцию близ Владивостока состоялась первая беседа Л. И. Брежнева с Дж. Фордом”.
Страна с благоговением внимала, а в Приморье недоумевали: как это два часа из аэропорта, от которого до города полчаса на рейсовом автобусе? Да и откуда взялась железная дорога - вчера ее как будто не было...
А все дело в том, что в аэропорту Владивостока Форд не садился. Уже после принятия решения о встрече в верхах вдруг выяснилось, что Владивосток не подходит - нет взлетно-посадочной полосы для приема самолетов класса “Боинг”. По той же причине отпал находящийся поблизости авиаполк Тихоокеанского флота. По имеющейся информации, рассматривался один из аэродромов близ Хороля. Но это значило, что американская делегация и прежде всего сопровождавшая свита (а в ней кого только не могло быть) по пути во Владивосток будет проезжать в непосредственной близости от сверхсекретного в то время космического центра, элитных авиачастей в Галенках, Кремово...
В конце концов остановились на Воздвиженке, где базировалась дивизия дальней авиации. Эта часть также относилась к разряду сверхсекретных, но деваться было некуда.
Погода явно благоприятствовала, стояла на редкость теплая осень. Как вдруг в самый последний момент резко похолодало, повалил снег. На аэродром спешно были брошены подразделения стоявших наготове воинских частей. Сотни солдат целые сутки непрерывно расчищали полосу от снега. Ситуация была настолько неопределенной, что в какой-то момент даже рассматривался вариант переноса времени посадки президентского “Боинга”.
Но, к счастью, обошлось. Продравшись сквозь пургу, гигантский лайнер удачно приземлился. У встречавших отлегло от сердца. На трапе появился высоченный, почти двухметрового роста, улыбающийся президент США. Рукопожатия, приветствия.
Советским СМИ строго-настрого было запрещено упоминать в печати Воздвиженский аэродром. “Но об этом уже сообщила вся мировая пресса, - сокрушались наши журналисты, - теперь-то какой секрет?”
“Все равно, - невозмутимо отвечали в Главлите, тогдашнем всесильном цензорском ведомстве, - им можно, а нам нельзя...”
Американская делегация разместилась в специально подготовленных по этому случаю госдачах на Санаторной, прессу поселили в санатории МВД. А сами переговоры проходили в санатории “Океанский”.
Осмотрев свою резиденцию, Джералд Форд удовлетворенно заметил:
- О’кей, этот уголок мне чем-то напоминает Кэмп-Дэвид.
4. Переговоры
“Битва в верхах” началась сразу по приезде - утром 23 ноября и продолжалась с перерывами полтора дня.
Советский Союз был второй (после Японии. - Прим. авт.) страной, которую решил посетить новый глава Белого дома, ставший президентом всего пять месяцев назад. Американцы были встревожены растущим могуществом Советской державы. Они никак не могли расстаться с мыслью, что кто-то может посягнуть на их приоритет в обладании сверхоружием, и зорко следили, как советской стороной выполняются соглашения. регулярно устраивались встречи в верхах. Последняя состоялась незадолго до владивостокского саммита - в конце июня-начале июля 1974 года в Москве. Но не прошло и месяца, как грянул уотергейт. Ричард Никсон сошел со сцены, и московские договоренности повисли в воздухе.
СССР пытался развеять страхи. По поручению правительства заместитель министра обороны генерал армии Владимир Толубко сделал официальное заявление, “что Советский Союз строго выполняет временное соглашение. Ни одной новой шахты под пусковую установку наземного базирования с мая 1972 года мы не оборудовали, никаких новых испытаний межконтинентальных мобильных систем не ведем”. Такие инициативы, конечно, были хороши, но требовались гарантии на уровне глав государств.
Предварительным протоколом оговаривалось, что встреча в районе Владивостока носит исключительно рабочий характер (делать второй за полгода официальный визит в СССР на высшем уровне для американцев было уже слишком). Делегации были небольшими. Со стороны СССР - Генеральный секретарь ЦК КПСС Брежнев, министр иностранных дел Громыко, посол СССР в США Добрынин, генеральный директор ТАСС Замятин. Еще скромнее выглядела делегация гостей. Помимо президента - лишь государственный секретарь Генри Киссинджер да несколько помощников и советников.
Многое из тех далеких переговоров сегодня представляет разве что исторический интерес. Особенно в свете последовавшего развала Советского Союза. Но некоторые оценки и поныне сохраняют свою актуальность. Скажем, поднятый на переговорах вопрос о Восточном Средиземноморье, в частности, о статусе Кипра. Ситуация один к одному с нынешней - вокруг Югославии. Но как разнятся позиции и подходы Америки тогда и сейчас!..
Тогда американцы безоговорочно поддержали идею о территориальной целостности этого государства и согласились, что решение вопроса должно основываться на строгом выполнении решений Совета безопасности и Генеральной ассамблеи ООН. Пройдет всего четверть века, но теперь уже не нужны ни Совет безопасности, ни переговорный процесс - все решает НАТО. А президент США ограничивается лишь звонком в Кремль...
А тогда с нами считались. Да еще как! Советская держава была на вершине своего могущества. Западная пресса признавала, что инициатива в саммите с первых минут принадлежала советскому лидеру.
“Конечно, - с едва скрываемым раздражением писала американская “Сити-Геральд”, - у Форда была приятная встреча с распитием водки, закусыванием медвежьим мясом и охотничьими рассказами. Но напрасно президент США так доверился улыбкам Брежнева. Мы хорошо помним, что Сталин и Хрущев тоже улыбались...”
Ей вторила влиятельная “Трибюн”, разложившая по полочкам содержание переговоров: “Владивостокское соглашение представляет собой прогресс на пути к далекой цели ограничения вооружений. И все же не останавливает производство ядерных боевых головок в Советском Союзе. Число 2400 стратегических ракет и дальних бомбардировщиков для каждой нации всего на 300 менее числа, оговоренного для русских прежними соглашениями. А число 1320 ракет, способных нести несколько боевых головок, позволяет русским продолжать их выпуск, чтобы догнать американцев. Никакого ограничения не было оговорено в отношении мощности ракет-носителей, а в этом компоненте русские опередили американцев. США не ограничиваются в усовершенствовании сверхзвуковых бомбардировщиков, которые, кстати, уже проходят испытания и в России...”
5. Открыт закрытый пор
тА взял в свои руки инициативу Леонид Ильич еще на аэродроме в Воздвиженке. Во время ожидания президентского “Боинга” прилетевшие несколькими часами раньше американские журналисты подступились к Брежневу с просьбой разрешить побывать во Владивостоке. “А почему бы и нет”, - пожал плечами Леонид Ильич. Тут же последовали соответствующие распоряжения.
Трудно сказать, что это было на самом деле: спонтанная “вольность” или же заранее предусмотренный тонкий ход. Но факт остается фактом. Решение открыть закрытый порт произвело настоящую сенсацию. Многие западные газеты и телевизионные каналы посвятили этому событию отдельные репортажи. “Закрытый город-порт Владивосток, куда был запрещен въезд западным иностранцам в течение почти 30 лет, сегодня мирно сдался нахлынувшей орде американских газетчиков, - восторженно писала газета “Америкен”, - жертв при “захвате” не было”.
Сначала репортеры на автобусах познакомились с городом, а затем на теплоходе “Приамурье” совершили небольшой круиз по Амурскому заливу. Изумлению их не было конца. Вместо ожидавшихся на каждом углу “монстров” из КГБ их встречали приветливые советские моряки, к тому же превосходно владевшие английским языком. Начальник Дальневосточного морского пароходства Валентин Бянкин и вовсе поверг гостей в смятение, заявив, что они могут фотографировать все, что им заблагорассудится.
Назавтра американские газеты пойдут нарасхват - снимки бухты Золотой Рог с эсминцами, боевыми катерами, кораблями со средствами слежения...
А в это время официальные лица также знакомились с городом.
Стоя на видовой площадке у фуникулера, Джералд Форд сказал: “На мой взгляд, очень хорошо, что для нашей встречи был выбран Владивосток. Я даже сказал Генеральному секретарю, может быть, нам в следующий раз снова встретиться здесь, во Владивостоке...”
Возвратившись в Вашингтон, президент заявил: “Мы установили основу для нового соглашения, которое будет сдерживать наше военное соперничество в следующее десятилетие. Участникам переговоров (проходивших в 73-75 гг. в Женеве. - прим. авт.) еще предстоит разработать многие детали, но пределы стратегических сил обеих сторон согласованы. Хорошее соглашение, которое будет служить интересам Соединенных Штатов и Советского Союза, сейчас близко”.
Эх, господин президент, вашими бы устами да мед пить!
Благие намерения американского лидера остались, как ни горько сознавать, гласом вопиющего в пустыне.
Очень скоро виток гонки вооружений начнет следовать один за одним. На смену президенту-либералу придут ястребы, Советский Союз надолго получит клеймо “империи зла”... А в нашей памяти Джералд Форд останется доброжелательным, приветливым человеком, искренне желавшим разрядки напряженности и сотрудничества между двумя великими странами.
