Смерть на рейде

Старший рефрижераторный механик Юрий Гавриш умер на плавбазе "Всеволод Сибирцев" не где-нибудь далеко, в открытом море - на рейде Владивостока. С палубы, на которой умирал моряк, был виден микрорайон бухты Тихой. Но врачи-кардиологи "скорой помощи" с берега не спешили на судно спасать погибающего человека - их не вызывали. Потому как считалось, что плавбазы во Владивостоке нет, она в рейсе. Прибытие и отход судна в порту не оформляли. Так нынче дешевле.

- В одиннадцать часов мне домой позвонил радист с плавбазы, - вспоминает Николай Гавриш, - и сказал - мол, вашему сыну плохо. У Юры с пяти утра не проходит сердечный приступ, страшно поднялось давление. Говорят, мы будем его эвакуировать на берег, в общем, остальное узнавайте в диспетчерской "Дальморепродукта".

Встревоженный отец стал через каждые четверть часа звонить в диспетчерскую.

- Сначала мне ответили, что к плавбазе вот-вот пошлют спасатель, - рассказывает Николай Михайлович. - Потом сказали, что туда за Юрой пойдет катер. В итоге через какое-то время пошел на рейд к плавбазе портовый буксир "Волевой". Спрашиваю диспетчера: "А вы "скорую" туда направили?" Отвечает - мол, все будет тут, на мысе Абросимова, куда доставят больного. Не беспокойтесь, мы вам позвоним. И в два часа позвонил: "С борта сообщили, что ваш сын умер".

...Разумеется, на самой плавбазе внезапно заболевшего моряка не оставили без помощи. Там есть судовой лазарет, которым заведует В. Визичкамич, есть врач-терапевт М. Шиукашвили. Они давали рефмеханику валидол и нитроглицерин, делали инъекции. Вполне возможно, что лечение было проведено правильно. Правда, в составленной на судне выписке из истории болезни к перечню использованных для этого препаратов гепарин - при инфаркте его вводят перво-наперво - явно добавлен позже, мелкими буквами вылез на поля бумажного листа. Но дело не в этом.

Затянувшийся сердечный приступ, который не удается быстро купировать таблетками и уколами, для медиков должен быть как набат: угроза жизни. В борьбу за ее спасение в таком случае вступают специалисты-кардиологи, реаниматоры. Пока на плавбазе "домашними" средствами, имеющимися в лазарете, пытались сбить у моряка перепрыгнувшее за 200 мм ртутного столба давление и сердечную боль, у него развились инфаркт миокарда и отек легкого.

- Лучше всего было бы немедленно, прямо утром, перевезти больного на берег в стационар или хотя бы срочно затребовать оттуда помощь, консультацию флагманского специалиста, - считает заместитель главного врача медсанчасти рыбаков по лечебной работе Дина Счастная, которую корреспондент "В" ознакомил с обстоятельствами произошедшей на владивостокском рейде трагедии. - Нынче ведь можно даже по телефону с борта передать фонокардиограмму.

- Я немало лет была замом главврача именно по флоту, по судовой медицине, - говорит Дина Борисовна, - и помню десятки случаев, как мы консультировали по радиотелефону врачей, находящихся в отдаленных промысловых экспедициях. Мы вместе, общими усилиями спасали, лечили заболевших рыбаков. Но сейчас "Дальморепродукт" к нам не обращается, у него свой медицинский центр "Экватор", и они замкнулись в рамках только своего ведомства.

В рамках ведомства проводится и расследование причин смерти Юрия Гавриша. До сих пор, когда позади уже и поминки в сороковой день после кончины сына, его отец не может получить ни акт вскрытия тела, ни заключение врачебной комиссии "Экватора", правильно ли действовали медики плавбазы. Лишь на днях Николаю Михайловичу и корреспонденту "В" удалось изучить "Акт № 1 о несчастном случае на производстве".

В графе “Вид происшествия” напечатано: “Инфаркт миокарда”. В графе “Причины несчастного случая” - “Грубое нарушение приказа № 77 от 27.05.91 г. “О максимальных сроках непрерывного пребывания экипажей судов флота в море”, повлекшее воздействие психофизических нагрузок на его сердечно-сосудистую систему (Гавриш Ю. Н. находился в промысловом рейсе с 23.12.97 г.)”... А в графе “Лица, допустившие нарушения государственных нормативных требований по охране труда” - прочерк. Так же пусто и в графе “Мероприятия и сроки по устранению причин несчастного случая”.

А ведь все это, как говорится, звенья одной цепи. Людей вынуждают по году-полтора, а то и дольше трудиться в море без отпусков и отгулов, полностью вырабатывая ресурс душевных и физических сил, как это случилось с умершим в 41 год прямо на палубе своей плавбазы Юрием Гавришем. Суда не швартуют к причалу родного города, а оставляют на якорной стоянке на рейде, куда на “левых” катерах и моторных лодках в любую волну добираются, чтобы повидаться с рыбаками, их жены и дети, как это делали Алла Алексеевна и Миша Гавриш.

- Сын был у меня в апреле, когда судно тоже приходило во Владивосток и неделю стояло на рейде, - Николай Михайлович с тоской смотрит на фотографию Юрия в траурной окантовке. - Вырвался с плавбазы на несколько часов, добрался на мотоботе на Тихую, поймал такси, приехал: “Батя, устал я страшно, а замену мне в управе не дают, придется и дальше работать”. Замучили, загубили моего Юру. И когда ему край подступил, тоже не предприняли всего возможного, чтобы спасти. В конце концов, плавбаза была на ходу, двигатели работали, капитан мог срочно сняться с якоря и пойти к берегу - сам доставить туда больного, вызвав предварительно по радиотелефону “реанимационную” машину...

Николай Гавриш знает, о чем говорит. Он сам был капитаном, и “старожилы” ТУРНИФа хорошо помнят, как начальство опасалось получить из министерства нагоняй за самоуправство Гавриша, который однажды повел научно-исследовательское судно “Лира” бог знает куда.

“Лира” работала близ Австралии, и у третьего штурмана случился острый приступ аппендицита. Судовой медик, терапевт, оперировать не умел, да на траулере и условий для этого не было. Капитан взял лоцию, сделал расчеты - до Дарвина, где был советский представитель, почти двое суток ходу. За это время больной может погибнуть.

И Гавриш, связавшись по радио с ближайшим, в нескольких часах хода, крохотным портом Нарвон - “У вас есть хирург? Встречайте”, - рванул туда без всяких разрешений МИДа и ТУРНИФа. На причале уже ждала “скорая”, и спустя двадцать минут штурман был на операционном столе.

Времена были строгие, но нагоняя “сверху” в ТУРНИФе избежали.

- Я действительно без согласования, не получив разрешения зашел в чужой порт, - ответил во все инстанции капитан НИС “Лира” Николай Гавриш, - но я считал себя вправе принимать самостоятельное решение, поскольку спасал человеческую жизнь.

Жизнь его сына в родном порту не спасли.