Порядок в царстве мертвых должны навести живые
Кладбище, что расположено на холме, который нарекли в народе Сметанкино, так и числится по документам лесом первой категории на территории ЗАТО Фокино...
В этом лесу с каждым годом все больше горожан находят упокоение - теперь хоронят часто... Неухоженность, запущенность в соседстве с откровенной вычурностью отдельных захоронений бросается здесь в глаза, как и на других приморских погостах. По сложившейся на Руси издревле традиции, обусловленной канонами православной церкви, на холмике, что сооружали над погребенным, ставили обычный деревянный крест. Традиция устанавливать монументальные памятники и надгробия пришла к нам из мест, где исповедуют католицизм, и прижилась. В крупных городах авторами надгробий становились знаменитые скульпторы, недаром, к примеру, некрополь в Александро-Невской лавре в Санкт-Петербурге находится под охраной государства как музей. В советской России знаменитости и номенклатурные личности также удостаивались чести после смерти быть изваянными в бронзе или мраморе, но не все...
“И если когда-нибудь в этой стране,
Воздвигнуть надумают памятник мне...” - писала Анна Ахматова. Над ее могилой в Комарово на Карельском перешейке стоит православный русский крест из карельского дуба. Вряд ли украсит вычурное надгробие могилу похороненного на этом же кладбище в октябре академика Дмитрия Лихачева. По воле родственников похороны были скромными, без помпезных речей, видео- и фотосъемок. Так тихо, пожалуй, Россия еще не хоронила никого из своих великих сыновей...
В советские времена могилы простых смертных соотечественников стали украшать растиражированными до неузнаваемости оригинала надгробиями со скорбящими женскими фигурами и голубками из мраморной крошки. Позднее пришли фотографии на эмали, сейчас габбро на черном мраморе. О вкусах, известно, не спорят. Каждый волен в выборе, как увековечить память близкого человека.
Фокинское кладбище, больше похожее в своей старой части на тихий сельский погост, в летние месяцы природа укрывает буйной зеленью, скрывая свалки, мусор и заброшенные могилки. Весной здесь бывать невыносимо тяжело - так явно проступает сквозь островки растаявшего снега беспамятство живущих, равнодушие и запустение.
В течение нескольких погожих октябрьских дней трудились солдаты из гарнизонного взвода охраны, приводя в порядок могилы адмирала А. Мищенко, бывшего командующего Приморской флотилией, и контр-адмирала В. Девятайкина, погибшего 10 лет назад в авиакатастрофе в Камрани. В разговоре с бойцами выяснилось, что это незапланированная акция: в Фокино ждут приезда главкома Владимира Куроедова - вдруг захочет почтить память сослуживцев? А рядом немало покоится матросов, старшин, офицеров, за большинством могил никто не ухаживает давно. Но комвзвода охраны не давал команды привести их в божеский вид...
Бесспорно, что порядок в царстве мертвых зависит только от живых. Часто, посещая могилу, справив тризну, оставляют после себя скорбящие родственники бутылки и объедки, а отслужившие короткий век венки и цветы выбрасывают на дорожки. Порой, устанавливая памятник, рушат и откровенно оскверняют соседние могилы. Так, в это лето одна дама, облагораживая могилу сына, устроила на соседней настоящую мастерскую - здесь месили раствор, резали керамическую плитку прямо на надгробии - там ровная поверхность, на оградке сушили тряпки, здесь же пили-ели, курили... А когда замуровали в черный мрамор дорогого усопшего, слили остатки раствора в цветник, мастерки от налипшего цемента вытерли об оградку соседней могилы, где покоится мальчик, чья жизнь оборвалась трагически... Безутешная мать ребенка, вот уже восьмой год в любую погоду навещающая родной холм, теперь находит все новые и новые издевательства. Сейчас над могилой молодого бизнесмена, упакованной в черный мрамор так, что окрест на несколько метров ни травинки не видно, возводится крыша на четырех столбах, дабы белые снега тот черный мрамор не растопили. И снова гремит молоток, скрипят лопаты, стучит мастерок, трапезничают до позднего вечера, обмывая работу.
Машины ездят по кладбищу как по центральной трассе, снося ограды, разрушая могильные холмы. МПКХ, что почти на общественных началах шефствует над погостом, не в состоянии содержать достаточный штат, чтобы навести на кладбище порядок. Городские власти не спешат придать “лесу первой категории”, где у каждого дерева - могила, статус, отвечающий его действительному положению в многоотраслевом хозяйстве муниципального ЗАТО. А значит, и спросить не с кого...
- Еду как-то в автобусе поздно вечером, гляжу, на одной из могил словно привидение стоит, - рассказывает мужичок, что пришел навестить умерших много лет назад родителей, - а потом сказывали, что это тетка тот самый черный мрамор охраняет, не одну ночь на кладбище ночевала.
Мужичок смеется. И многие смеются над строящейся крышей - мавзолей, что ли, возводят? “Ежели так много денег у людей, - подводит итог пожилая женщина, - пусть лучше детям брошенным отдадут. Грех, да и только!”
И вспомнились стихи Марины Цветаевой:
Не думай,
что здесь - могила,
Что я появлюсь, грозя...
Я слишком сама любила
Смеяться, когда нельзя!
Выходит, нет покоя и над вечным покоем... “Заплаканная осень, как вдова в одеждах черных, все сердца туманит...” С тихим треском срывает еще теплый ветерок листья с дубов и березок, укрывая рыжим шелестящим покровом тех, кто уж больше не вернется и не приедет погостить... Словно рыцари в шлемах, поверженные в бою, покоятся в пожухлой траве желуди. Виртуозно лавируя между кустиками умирающего подорожника, напоминающими поминальные свечи, скачут сороки...
И для кого-то, быть может, завтра в последний раз печально проскрипят кладбищенские ворота - “ведь лягут в землю общую останки наши бренные...”
