“...Трудящиеся Владивостока приветствуют...”

Наступление первого дня осени 1939 г., казалось, не предвещало приближения самой кровопролитной войны в истории человечества. Однако именно этот день предопределил судьбу человечества на шесть последующих лет...

В те самые мгновения, когда в предрассветной мгле ударное звено германских пикирующих бомбардировщиков сбросило свой смертоносный груз на здание польского караула, охранявшего крупнейший железнодорожный мост через Вислу, ознаменовав тем самым начало вторжения вермахта на территорию Польши, в школах Владивостока, находившегося за много тысяч километров от зоны военных действий, прозвенел звонок, извещавший о завершении первого дня нового учебного года. Жители Владивостока, узнавшие о начале войны между Германией и Польшей из радиосообщений воскресным утром 2 сентября и более подробно из газетных публикаций в понедельник 4-го, на удивление спокойно отреагировали на произошедшие события. Во всяком случае, не проводилось столь традиционных для 30-х годов митингов в защиту польского народа с обвинениями в адрес фашистской Германии, и лишь в разговорах обывателей проскальзывали слова о том, что “так этим проклятым капиталистам и надо”.

Если обратиться к событиям, которые происходили в Советском Союзе во второй половине августа - начале сентября 1939 г., то можно увидеть, что советское правительство в немалой степени способствовало тому, чтобы та война началась, а после ее начала приложило все усилия к тому, чтобы, внешне оставаясь нейтральным по отношению к воюющим сторонам, в полной мере воспользоваться ее плодами. Так, 10 августа, пытаясь предотвратить стремительно надвигавшуюся на Европу войну, в Москву прибыла англо-французская делегация. Однако эти переговоры западных дипломатов с руководством СССР закончились безрезультатно. Буквально через несколько дней после их отъезда в Москве приземлился самолет, на борту которого находился министр иностранных дел Германии Риббентроп. В тот же день происходит заключение Договора о ненападении между Германией и Советским Союзом сроком на десять лет. 31 августа на внеочередной 4-й сессии Верховный совет ратифицирует пакт Молотова - Риббентропа, а 1 сентября, то есть в день начала войны, принимает закон “О всеобщей воинской обязанности”, согласно которому очередной призыв должен был начаться 15 сентября.

Ровно через двое суток после начала призыва, воскресным утром 17 сентября, нарком иностранных дел В.М. Молотов вручил польскому послу в Москве Гржимбовскому ноту, в которой говорилось о том, что польско-германская война выявила несостоятельность Польши как государства, Варшавы как столицы больше не существует, а польское правительство не подает признаков жизни, и в этой связи советское правительство отдало распоряжение главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под защиту жизнь и имущество жителей Западной Украины и Западной Белоруссии. Заканчивалась нота циничной даже по сегодняшним меркам фразой: “Примите, господин посол, уверения в совершенном к вам почтении”.

Жители города Владивостока, как, впрочем, и всей нашей страны, с большим воодушевлением восприняли известия о том, что следуя “мудрым решениям партии и правительства”, Красная армия с востока нанесла удар в спину все еще продолжающей сражаться с фашистами на западе польской армии.

17 сентября в 20.30 по местному времени у здания Приморского крайкома ВКП(б) состоялся 40-тысячный митинг жителей города Владивостока, посвященный обращению главы советского правительства Молотова к населению Советского Союза.

От имени и по поручению крайкома партии митинг открыл секретарь крайкома Приходов. Кроме него с речами на митинге выступили первый секретарь крайкома партии Н. М. Пегов, от Первой Краснознаменной армии - В. С. Кузнецов, секретарь крайкома ВЛКСМ - А. А. Мильшухаме, от Тихоокеанского флота - П. Г. Быков, от интеллигенции Владивостока - врач

Г. И. Лаврищев, от рабочих и служащих завода имени Ворошилова - Я. М. Ушаков.

По заведенному в те годы порядку “под бурные аплодисменты и крики “ура” митинг принял приветственную телеграмму “вождю народов”. Была также принята резолюция, одобряющая мероприятия Советского правительства. Текст этой резолюции вполне выражен в духе 30-х годов и с высоты сегодняшних дней кажется несколько наивным.

“...трудящиеся Владивостока горячо приветствуют решение Советского правительства о взятии под защиту братских народов Западной Белоруссии и Западной Украины, находившихся под игом польских магнатов. Это мудрое сталинское решение выражает волю всего многомиллионного советского народа от запада до берегов Тихого океана. Мы не можем оставаться равнодушными к судьбе наших братьев по крови, не можем спокойно смотреть на неслыханные предательства польских панов, которые в тяжелую минуту бросили свой народ.

Трудящиеся Владивостока уверены, что доблестные войска Красной армии, выступившие сегодня для защиты белорусского и украинского населения Польши, с честью выполнят священную освободительную миссию.

Со своей стороны мы, трудящиеся Владивостока, еще раз заверяем Совет ЦК нашей партии, Советское правительство и великого товарища Сталина в своей беспредельной преданности делу коммунизма, в своей постоянной готовности к любым неожиданностям.

Да здравствует РККА и ВМФ СССР!

Да здравствует Советское правительство и его глава - В. М. Молотов!

Да здравствует наш мудрый вождь, родной и великий товарищ Сталин!”

В последующие два дня подобные митинги прошли практически на всех предприятиях, в учреждениях и организациях Владивостока и других населенных пунктов Приморского края. Кроме того, в эти же дни с находившихся в море рыболовецких траулеров и китобойных судов Главвостокрыбы, транспортных судов и танкеров Дальневосточного пароходства на берег поступал непрерывный поток радиограмм с поддержкой “мероприятий Советского правительства по оказанию братской помощи беззащитному населению Западной Украины и Западной Белорусии”. В наиболее многолюдных местах нашего города были установлены информационные щиты, на которых ежедневно согласно оперативным сводкам Генштаба РККА отмечалась линия продвижения советских войск по территории Польши.

Людям, которые с таким воодушевлением участвовали в митингах, посвященных нападению на Польшу, было еще неизвестно, что пройдет чуть больше двух месяцев, и 1 декабря 1939 г. им вновь придется выйти на общегородской митинг, на этот раз посвященный ответу Советского правительства “на вероломные провокации финской военщины”. А в начале 1940 г., задолго до 22 июня 1941 г., в город придут первые похоронки на тех, кто погиб в далеких финских лесах. Советский Союз медленно, но верно втягивался во вторую мировую войну.