И лес, и рыба, и зверье...

Как в любой другой богом и властью забытой приморской глубинке, в Тернейском и Красноармейском районах живут землей, а точнее сказать, ее природными богатствами. Люди ходят в тайгу за древесиной, зверем и дикоросами, идут в море и на реки за рыбой. Иногда они делают это, не задумываясь о завтрашнем дне, забирая у природы все, что попадается под руку. Но есть и другие. Они из тех, кто наблюдает за использованием природных ресурсов в северо-восточных районах края - парни из оперативной инспекции “Тигр”. С ними я провел в тайге почти неделю.

17 июня, четверг

Весь день ушел на знакомство с окрестностями, то есть с поселками Терней и Пластун, которые отстоят друг от друга на добрых шесть десятков километров. Это два небольших поселка с несколькими тысячами жителей, с деревянными и кое-где кирпичными и панельными домами. Когда-то в Пластуне кроме порта было крупное звероводческое хозяйство. Выращивали норок. Сейчас от огромных корпусов фермы остались одни бетонные фундаменты.

Недалеко находится известный всей стране Сихотэ-Алинский биосферный заповедник, площадь которого равняется примерно 400 квадратным километрам. В нем собрано все разнообразие флоры и фауны Уссурийской тайги. Любая хозяйственная деятельность здесь запрещена. Бывает так, что зверье, выходя за пределы заповедника на многие километры и сталкиваясь вплотную с человеком, бежит от него не куда-нибудь, а именно в ту сторону, где люди его охраняют, а не убивают. А еще мне рассказали, что в глубине заповедной зоны между сопок лежит озеро с красивым названием Фунтами, на берегу которого растет чудо приморской флоры - цветок эдельвейс. На территории края, пожалуй, это единственное место, где цветет такое экзотическое растение.

В этих местах и далее на северо-запад работает восточная группа инспекции “Тигр”. Сфера их природоохранной деятельности распространяется на Тернейский, Дальнегорский, Кавалеровский, Красноармейский, Чугуевский и Ольгинский районы.

18 июня, пятница

Было еще темно, когда мы выехали в рейд из Тернея в сторону Духовских озер. Дорога шла через заповедник в сторону Пластуна. На самой вершине перевала установлен плакат, на котором изображен тигр и выведены такие слова: “Внимание! Тигры на дороге!” Не так давно в этом месте машиной был сбит 3-месячный тигренок. После этого случая тернейские школьники вкопали с помощью родителей и работников заповедника этот самый плакат.

Дорогу застилал непонятно откуда взявшийся дым. Сначала мне показалось, что это туман ползет с ближайших сопок. Позднее выяснилось происхождение странного “атмосферного явления”. Горела свалка “Тернейлеса”, крупнейшего заготовителя древесины в крае. Каждый день в это место в районе Пластуна свозится несколько машин опилок, щепы и других продуктов переработки леса.

Эти места славятся не только природными красотами, но и обилием разнообразной рыбы. Три больших озера, каждое из которых отделено песчаным перешейком от моря, в утренние часы представляют собой невероятно красивое зрелище. А еще в этом районе в море впадает река Кедровка. Все это привлекает в летнее время массу туристов и рыбаков из окрестных населенных пунктов.

Когда мы вышли из машины на обрывистый берег моря, у меня над головой громко просвистело что-то, по звуку напоминавшее снаряд. Я инстинктивно пригнулся. “Не пугайся - это вальдшнепы”, - пояснили мне. Дальше все было буднично и обыкновенно. Заметив на берегу машину, приблизились. Двое молодых ребят не успели еще проснуться, когда инспектора выбрали сети, поставленные ими накануне. “Рыбки захотелось”, - сказал один из парней. Протяженность сетей, поставленных ими, составляла примерно около 100 метров. Безусловно, очень много рыбки могло попасться в такую ловушку. Пойманные браконьеры были из Дальнегорска. “Многие приезжают именно оттуда”, - рассказывал позже инспектор Евгений Царапкин. Кстати, до того как прийти в инспекцию “Тигр”, он долгое время проработал в леспромхозе после окончания лесотехнического техникума в Лесозаводске.

У одного из Духовских озер попалась на глаза палатка и корюшка, развешанная для сушки на проволоке, натянутой между деревьями. У обитателей стана рыбу, добытую ими незаконным путем, пришлось изъять. Видимо, не от хорошей жизни и не от большого достатка чаще всего люди идут на подобный промысел. В этом я еще раз убедился, когда наша группа наткнулась на два стоящих рядом стана в непосредственной близости от моря. Обитателями импровизированных домиков оказались люди весьма преклонного возраста, попросту сказать, пенсионеры. Надо отдать должное инспекторам, которые наметанным глазом умеют отличать настоящих браконьеров, рвачей, берущих от природы все и даже сверх того, от людей, нуждающихся в ней в силу своего социального положения.

19 июня, суббота

Этот день стал началом следующего рейда, который предполагалось провести в тайге Тернейского и Красноармейского районов. По дороге из Пластуна на глаза нам попались машина и двое рабочих, занимавшихся уборкой свежеспиленной молодой поросли. Подобную очистку дорог здесь ведут периодически, и это вполне оправданно. Проблема была в другом. “Тернейлесу”, в чьем ведении находится дорога, по которой за многие сотни километров из самых отдаленных уголков Приморья свозится на лесовозах древесина, был определен карьер, куда убранный молодняк следовало складировать. Но рабочие почему-то свалили срубленную у трассы поросль на старой лесосеке. Летом, в засушливое время, подобная свалка чревата элементарным пожаром, распространяющимся с огромной скоростью.

Нашей группе предстояло проверить одну из лесосек, где недавно уже был выявлен ряд нарушений при заготовке древесины. Деляна ООО “Авак” расположена в Черемшанском лесничестве Дальнегорского лесхоза, в районе ключа с красивым названием Небесный. Но то, что обнаружили инспектора на лесозаготовке, не показалось им очень красивым. В очередной раз в результате проверки был выявлен целый букет нарушений: самовольная рубка леса за пределами отведенной территории (кедр в количестве 21 кубометра), лесосека разработана в нарушение всех действующих технологий, трелевка леса производится по водотокам местных рек. Приблизительный ущерб по протоколу составил около 20 тысяч рублей.

20 июня, воскресенье

На довольно крутом склоне сопки заметили четкие ряды лесопосадок. Молодняк высаживал леспромхоз “Мельничный”. Примутся саженцы, или часть их со временем засохнет, ведь этим летом влаги в тайге мало, покажет время. Но так или иначе, лесопромысловики все же думают о том, что останется после них.

Сделали привал у быстрой горной реки Ороченка, вблизи огромных, невероятно высоких берез. Оказалось, что эти гигантские растения имеют свое название - это так называемые желтые березы. Всего в стране насчитывается ни много ни мало 17 видов берез. В Уссурийской тайге их представлено 12. Белую березу, например, лесозаготовители даже экспортируют.

Проехав еще около 20 километров, оказались на недавно разработанной деляне. В центре площадки высился аккуратный штабель свежеспиленных бревен, в стороне был установлен вагончик и рядом с ним навес. Внимание инспекторов привлек джип “Ниссан-Патрол” красного цвета. Одна дверца его была открыта, а на переднем сиденье лежал расчехленный, в снаряженном состоянии новенький карабин “Тигр” с коротким стволом и отличной оптикой. Хозяина оружия нашли невдалеке на погрузочной площадке лесоразработок. Карабин пришлось временно изъять, поскольку по правилам в отсутствие обладателя он должен находиться как минимум в зачехленном состоянии.

Протокол оформлял один из инспекторов, большой знаток огнестрельного оружия и всего, что с ним связано, Анатолий Хоботнев. Интересна его судьба. Родился и вырос в Москве. Окончил художественную школу прикладных искусств по специальности гравер-ювелир. Но любовь к лесу пересилила все личные интересы и пристрастия. В 1974 году приехал в Приморье да так и остался, осев в глубинке. 14 лет проработал в службе охраны Сихотэ-Алинского заповедника. Потом был егерем в охотхозяйстве. Некоторое время работал в рыбинспекции. Уже с полгода в “тиграх”.

Первое впечатление о хозяине карабина оказалось обманчивым. Игорь Сипливенко показался мне серьезным и весьма спокойным молодым мужиком, начинающим лесопромышленником. Его ЧП взяло подряд на лесовырубку у мельничного леспромхоза и сейчас успешно работает в этом районе. Порядок на его участке и то, с каким уважением он говорил о тайге, делало честь этому человеку. Позже в Мельничном я слышал только хорошие отзывы о нем и о его предприятии.

21 июня, понедельник

Заглянув Мельничное, мы отправились в сторону Рощино. Эти места издавна были богаты женьшенем. По пути нам попались двое молодых ребят. Их мотоциклы были в пыли, а вещмешки настолько пропитались потом, что были наполовину мокрыми. Стало понятно, что они долго мотались по окрестным сопкам со скарбом на плечах. “Наверняка женьшень искали”, - пояснил Евгений Царапкин. Но ни одного корня жизни при них не нашли. Пришлось отпустить с миром. Потом мне “тигры” рассказывали, что добытчики женьшеня чаще всего сдают дикорос вездесущим китайцам буквально за бесценок.

Иногда в этом районе промышляют так называемые самовольщики. Это стихийно организованные бригады, которые зарабатывают тем, что самовольно рубят лес, как правило, ценных пород, например дуб или ясень, и потом пытаются его сбыть, в основном тем же китайцам. Ходовым кедром для таких людей являются деревья, ствол которых достигает в диаметре 42 и более сантиметров. “Самовольщиков”, так же как и добытчиков незаконного женьшеня, ловят, но они отделываются, как правило, не слишком существенным штрафом.

22 июня, вторник

Рейд по таежным местам Тернейского и Красноармейского районов закончился. Группа оставалась в Рощино - у них еще были здесь дела. Я же двинулся в обратный путь через Дальнереченск во Владивосток. По дороге вспомнил рассказ водителя нашего боевого “Урала” Виктора Кудрина. Будучи с проверкой в районах севернее его родного Тернея, где, кстати, он проработал до того не один десяток лет в леспромхозе, видел охотников, которые, как к себе домой, ходили в тайгу на зверя, нимало не заботясь о том, есть ли у них лицензия на отстрел. Изюбра, которого бьют там, чаще всего продают на суда где-нибудь в районе поселка Светлая. Когда они встречали инспекторов, то искренне удивлялись тому, что кто-то еще в этих глухих местах занимается природоохраной. Да, если это дело пустить на самотек, вряд ли удастся сохранить тайгу и ее обитателей для будущих поколений.