Под него три раза подкладывали... бомбу
Шоу Бориса Моисеева “Исповедь одинокого шута” началось с произнесенного “шутом” трагическим голосом небольшого стиха. Больше всего запали в душу строки: “Развлекая дураков, слезы льет актер...”
“Дураки”, то есть, простите, публика, кричали “браво” уже после первой песни “суперзвезды российской эстрады”, как, ничуть не смущаясь, называет себя сам Моисеев. А он в ответ опустился перед залом на колени.
Наверное, за умение доверительно общаться со зрителями можно простить актеру все - и слабый голос, и уже не те движения стареющего тела... Мужчина, сидящий рядом со мной, надрывно кричал: “Давай, Боря!”, ему вторил зал. А Моисеев широко улыбался накрашенным ртом, кокетливо дразнил языком. В позолоченном венце и греческой тунике звезда порхала по сцене, окруженная стройными танцорами театра Бориса Моисеева (бывшими Boris boys). Они тяжело поднимали аппетитных леди из “Экспрессии”.
“Новое” супершоу состояло практически полностью из старых песен. Провально выступили безголосые “птенцы” Бори - Чук и Гек, почему-то подпевавшие Моисееву в “Щелкунчике” голосом Николая Трубача. Об их ориентации звезда ясно дала понять, представив как “еще одну молодую певицу” - этакий вариант два в одном. Колоритную голосистую Нуцу (ее Борис Моисеев привозил к нам дважды) сменила Марго, которой от Нуцы в наследство достались абсолютно прозрачное кружевное платье и честь заполнять паузы. Во время выступления обладателя Золотого клоуна Монте-Карло некоего Алеко захотелось вздремнуть: то, что эффектно и к месту выглядело бы на арене цирка, во время эстрадного концерта откровенно утомляло.
И все равно зрители приходили в экстаз, как только на сцене появлялся человек-праздник Борис Моисеев. Вот умеет он из всего сделать конфетку. Даже танцовщик Сергей Козлов у Бориса становится французом Сержем Лефантовым с таинственным прошлым.
Шоу Моисеева - это спектакль одного актера, выполненный по всем правилам сценического жанра. Борис Моисеев держит публику только силой своей личности, шокирует ее, выворачивает душу и карманы (билеты на “крошку Борю” всегда стоят недешево).
Во время концерта Моисеев признался, что 25 июня для него особенный день. Ровно 25 лет назад Моисеев начал свой путь на эстраде. И вот отпраздновал “серебряную свадьбу - больше свадебных торжеств в его жизни нет и не будет”. Своим учителем в шоу-бизнесе он считает Пугачеву. Алла Борисовна учила его любить сцену, публику, делиться с коллегами успехом и деньгами.
“Одинокий шут” куражился на “исповеди”: “Под меня три раза подкладывали бомбу. Нет, правда. Просто пишут больше о моей ж...”. Тут же приподнимая тунику, дабы первым рядам удалось рассмотреть его упоительно дорогое белье и пока еще не потерявшие стройность ноги. Этими ногами он завоевал свою популярность, их он с удовольствием демонстрирует публике.
Стать серьезным для того, кто однажды надел маску шута, равносильно самоубийству. Потому Моисеев, сменивший игривый венчик на черный костюм и поющий лирическое “я не знаю, как тебя любить”, вызывает, увы, совсем другие ассоциации. Он сам выбрал путь, ориентируясь на голубую звезду. И публика ликует, когда “крошка Боря” в очередной раз остается в комбидрессе от Жан-Поля Готье, поворачивается спиной и наклоняется к залу задом, давая получше себя рассмотреть. Овации не смолкают!
