СОНЕТ И НЕБО - ДВА КРЫЛА

В этом году исполняется 390 лет первому изданию полного собрания сонетов Шекспира. На русский язык их переводили многие, но лишь четверо осилили все 154 сонета великого поэта. Об этом поэтическом труде Н. Гербеля, М. Чайковского, А. Финкеля не упоминает даже советская энциклопедия. И лишь Самуил Маршак, сталинский лауреат, признан достойным “соавтором” великого поэта

Нам довелось держать в руках пятую версию всех сонетов русскоязычного Шекспира. Этим дерзким переводчиком оказался инженер известного в России арсеньевского завода “Прогресс” 43-летний Андрей Кузнецов. Сонеты Шекспира-Кузнецова собраны в книжку, единственный экземпляр которой хранится у ее автора дома. Мы, естественно, напросились в гости...

- Андрей, вы же понимали, что на поэтическом поприще лавры сыскать трудно, а вот званием “графоман” наградить могут многие. Почему рискнули?

- А знаете, все началось с телевидения. С тех передач, где родственники поздравляют своих домочадцев с разными там событиями стихами. Извините, но от некоторых поздравлений у меня уши сворачиваются в трубочку. Вот я и решил посмотреть, что же это за правила такие в поэзии? У одних получается прекрасно, у других - кошмар...

Справка “В”. Андрей Кузнецов - выпускник Иркутского политехнического института по специальности “эксплуатация самолетов и двигателей”. В 24 года стал ведущим специалистом по летным испытаниям на летно-испытательной станции (ЛИС). Последние 10 лет - начальник этой станции, а по сути - одного из крупнейших цехов предприятия. Участвовал в испытаниях всех модификаций вертолетов “Ми”, “Ка”, самолетов “Як”. После недавней катастрофы “Ка-50”, случившейся в Торжке, Андрей Кузнецов был одним из специалистов, принимавших участие в расследовании ее причин.

Его увлечение - горные лыжи. В 85-м году стал чемпионом края по слалому.

- Решили проверить алгеброй гармонию?

- Проверяющий от поэзии? Нет, просто читал специальную литературу, увлекся, покупал все новые книги. Перевожу не только Шекспира, в переводе у меня, между прочим, 13 английских поэтов. А вот к сонетам обратился, наверное, потому, что еще за столетия до Шекспира этот жанр выработал для себя несколько очень твердых правил. Этакий стих-педант: в нем обязательно 14 строк - 2 четверостишия, 2 трехстишия, строгий регламент сюжета и обязательное воспевание прекрасной дамы...

- И все же, Андрей, нас к вам привела не теория, а практика. Вы стали победителем российского конкурса переводов Шекспира. В нем участвовали 214 человек. Наверняка среди них были профессиональные поэты, пусть даже не из первого десятка...

- И тут дело случая. То, что подобные конкурсы проводит еженедельник “Книжное обозрение”, я узнал по радио. Слышу - закончился конкурс переводчиков стихотворения Киплинга (так по условиям - один стих). А у меня то стихотворение давно уже переведено, и я послал его в Москву, чтобы только получить рецензию. Но мне присудили четвертое место. В следующем, шекспировском, я занял уже первое место.

- В “Книжном обозрении” за 14 апреля прошлого года шекспировскому конкурсу посвящена целая страница и много добрых слов в ваш адрес, Андрей. Но вот эта надпись на книге, подаренной вам известным критиком Татьяной Ивановой, всего ценнее: “Хорошему русскому поэту...”

- Ну, это написано не для широкого круга, сделаем на это скидку. Себя я считаю просто вполне приличным дилетантом. А если возвращаться к вашему замечанию о графоманстве, считаю, это не самый большой человеческий грех. Это как в шахматах - есть гроссмейстеры и обычные перворазрядники. Но кто из последних не хотел бы помериться силой с первыми? Главное, не докучать своими стихами людям и не тянуть каждое новое в печать.

- Какая судьба ждет ваш единственный экземпляр этой книги?

- Хочу, чтобы их прочитал специалист, кто-нибудь из преподавателей университета. А там видно будет.

- Тогда давайте поговорим о вашем основном деле. Вы всегда рядом с самолетами. Значит, была мечта летать?

- Да, мечтал. Сделал 100 прыжков с парашютом. Это не просто падение...

- Один из нас тоже прыгал и согласен: когда за плечами только невесомый шелк парашюта - ты птица, ангел... А что на “Прогрессе”?

- Сейчас мы испытываем не самолеты - нужду... (Между тем в ходе разговора было несколько деловых звонков, в том числе из Москвы.)

- По этим звонкам понятно, что к вам едет какая-то комиссия.

- Очередная. Прилетят, головами покивают. Мол, какая махина простаивает, и улетят...

- Летные испытания - это ведь экзамен для всего огромного коллектива авиастроителей. И не только прогрессовцев, но и комплектующих заводов, а еще раньше - тех, кто разрабатывал и проектировал машину. Наверное, экзаменатор волнуется не меньше экзаменуемого?

- Конечно, ведь мы оцениваем труд специалистов необыкновенно высокого интеллектуального уровня. Только после проверки всех систем, комплексов и летных характеристик, после доводки до норм эксплуатации машина сдается заказчику. И отлегает от сердца, только когда удачно заканчивается весь цикл испытаний. Значит, машина надежная, как надо летает, метко стреляет и так далее... Но и физически приходилось нелегко. Ведь в конце 80-х годов мы выпускали в год только боевых вертолетов более 100, работали по 14-18 часов в сутки. Приходится держать себя в форме.

- Хотя завод уже давно стоит...

- Помните, марш авиаторов: “Мы рождены, чтоб сказку сделать былью...”. Мы ее делали былью, а теперь она быльем порастает. Для наших детей, для моего младшего Вани снова превращается в сказку.

- Кстати, ваши близкие разделяют ваши интересы?

- В свое время я разделил интересы своих родителей. Они всю жизнь работали на Иркутском авиазаводе. Жена, как и я, работает на “Прогрессе”. Наш старший сын учится в ДВГТУ... А если говорить о стихах, вы и сами видите, они знают мой архив не хуже меня. Младшему пришлось лежать в больнице, и он что-то сочинил на тему о гастрите.

- “Когда ты прост, гуляя с королем” - это из вашего перевода Киплинга. Вам доводилось гулять с королями?

- Разговаривал, как с вами, с Руцким, Черномырдиным. Нормальные деловые вопросы, такие же ответы.

- Итак, занявшись Шекспиром, вы узнали некоторые правила поэзии...

- Я узнал, что Шекспир сам нарушал эти правила постоянно. Недаром существует термин “шекспировский сонет”. Гениям позволено то, что непростительно простым смертным. Главное, что я узнал в поэзии, да и в жизни тоже, - во всем должны быть гармония, созвучность, равновесие. Строишь ли самолет, сочиняешь ли стихотворение.

А еще нужна уверенность в своих силах, без этого добьешься немногого.