Женщина из племени Орла

Я не знаю удэгейского языка, но давным-давно именно так объяснил мне смысловое значение один из носителей этой родовой фамилии коренных жителей верховьев Бикина, человек интеллигентный и с высшим историческим образованием. И действительно, в чертах его собственного смуглого продолговатого лица, с сухим и островатым носом с чуть выраженной горбинкой, с бездонным омутом темных глаз, притягивающих и удерживающих собеседника на какой-то невидимой грани одновременно, невольно угадывалось нечто этакое орлиное - отвага, мудрость, упорство и невозмутимость. Но не о нем сейчас речь, тем более что лет 20 его уже не видел, и многое из тех его давних рассказов стерлось в памяти, хотя знаю, что он по-прежнему жив и здоров, давно на пенсии и все так же уважаем сородичами и односельчанами. Рассказать хочу о красивой русской женщине, которая вот уже 24 года носит эту яркую и звучную удэгейскую фамилию.

А все начиналось совсем далеко от здешних мест. На самом востоке Воронежской области, на границе с Волгоградской, в долине реки Хопер расположен небольшой заповедник. А в райцентре Новохоперск был лесхоз-техникум. Был там еще и медицинский техникум, да пробиться в него сельской девчушке оказалось совсем не просто. Вот и подалась она в лесотехникум, а потом и не пожалела: за годы учебы и практики в заповедных лесах полюбила нечаянно избранную профессию. Окончила техникум в 19 лет и всего с двумя “четверками”. Они-то и помешали получить заветный “красный” диплом, а с ним - и право выбора места будущей работы. Но судьба все-таки бросила ей под ноги счастливый случай, когда она однажды гуляла по бережку Хопра: споткнулась вроде на ровном месте, подняла голову и увидела тонущего в реке мальчонку. Конечно, вытащила его, шлепнула пару раз с досады за промокшее платье, и тот с ревом убежал домой. И вот те раз - оказался сынишкой директора техникума. И папаша в благодарность за спасение непутевого отпрыска своего, разрешил ей, как и отличникам, самой выбрать место распределения на работу. Таня Кравченко выбрала Приморский край - там на карте было очень много зеленого цвета.

Во Владивосток их приехало 14 человек. В общежитии мест не оказалось, пришлось ночевать на вокзале, прячась в укромных уголках, потому что в те времена ночевщиков, не имевших билетов на отходящие поезда, выгоняли на улицу. А утром ходили в лесное управление и ждали, когда их определят на постоянное место работы. Город Тане страшно не понравился и своими путаными улицами, так и скачущими с горы на гору, и толчеей многоэтажных домов, и какой-то особенно противной дымной гарью в жаркие летние дни. И когда ей предложили поехать в отдаленный Пожарский район, согласилась с радостью. Не напугало даже предупреждение старших о том, что жить придется среди нерусских. Наоборот, любопытство забрало: а какие они, эти самые удэгейцы и нанайцы - люди совсем незнакомых ей национальностей? Думала: отработаю положенные три года и домой вернусь - будет что маме и сестричкам рассказать.

- А тут, оказывается, давно ждал меня мой Климушка с такой красивой фамилией - Канчуга, - с улыбкой вспоминает сейчас Татьяна Павловна. - Было ему тогда 24 года, вопрос о свадьбе решился в 5-6 дней всего...

И побежали годы один за другим. Клима взяли в армию - поехала за ним с дочкой аж в Астрахань. Потом еще дети, за ними и внуки. Климушка - отец, по-другому его в семье и не зовут - и зимой и летом почти постоянно на своем далеком охотничьем промысловом участке. Все его братья-сестры получили высшее образование, стали интеллигентами. А он остался одним в роду - кормильцем, с неполным средним. Очень пришелся Клим по душе родне из Воронежа. И когда ездили к родным в гости, и когда мама приезжала погостить в Красный Яр, то она вздыхала и говорила дочери: хоть бы своим сестричкам такого же доброго и домовитого, добытчика неутомимого, удэгейца выбрала бы в мужья, так нет - вышли замуж за хохлов-пьяниц. Такая же, как мать, веселая, улыбалась лукаво Татьяна: знала б мама, каким бузотером-буяном до встречи с Таней был Клим - старожилы села до сих пор это помнят. Но, правда, как только пересеклись их жизненные пути, будто подменили Клима - совсем другим человеком стал.

Но все-таки дом, дети - на руках матери, Татьяны Павловны. По этой причине и с профессией пришлось расстаться. Бралась в селе за любую работу, лишь бы не в ущерб домашним заботам, детям. Последнее время работала в райсобесе - опекала престарелых односельчан, которые, оставшись без родственников, уже ничего не могли для себя сделать. Никто не хотел браться за такую работу, а Татьяна пошла. Зато когда районные власти решили открывать в этом селе приют для престарелых, лучшей хозяйки для этого теплого дома и искать не стали. Так и работает здесь уже более трех лет, превратив это казенное богоугодное заведение в настоящий семейный теплый дом для десяти престарелых и немощных людей.

Свои дети уже взрослые. Валентина - во Владивостоке, Марина и Павел - в Лучегорске живут и работают. Дома пока одна младшая, Нина, но и она скоро упорхнет, наверное, из родительского гнезда - заканчивает среднюю школу. А пока помогает матери дом содержать, потому что отец снова далеко в тайге. Приходится маме иногда и напоминать о некоторых важных вещах, когда она особенно на работе закрутится. Вот как, например, 16 января случилось. Домой прибежала Татьяна на минутку - перекусить, а дочь ее в щечку целует: “Ты что, забыла про свой день рождения?” Ахнула: и правда же.

И снова побежала на работу - праздник будет вечером, когда будут названивать по телефону дети и знакомые, когда придет с поздравлениями большая родня мужа, которая давно с уважением приняла ее в свое древнее племя Орла...