Пушкин - "наше всё"
Магия Пушкина... Она не ослабевает с годами. Чем дальше уходит поэт за дымку веков, тем яснее проступают его предвидения и пророчества. Пушкин - “наше все”, и что говорит поэт, то думает Россия. А Россия вновь на историческом переломе, снова, оступаясь и раня себя, нащупывает путь в будущее. “Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал”. Размышляя о Пушкине, мы неминуемо обращаемся к дню сегодняшнему, проблемам духовного поиска истинности. И как следствие этого - на фоне Пушкина явственно прорисовываются личности наших современников.
Александр Бутырин, преподаватель экономики и философии школы мичманов-техников ТОФ, коллекционер. У него большая музыкальная фонотека, книги, значки, открытки, медали, экслибрисы, филателия, пушкинские скульптуры. Пушкин в его жизни - неотъемлемые страницы собственной биографии.
- Александр Вячеславович, а в кого вслед за Александром Сергеевичем вы готовы были бы влюбиться?
- Не задумывался над этим как-то серьезно. Понимаете, каждая женщина, которую любил поэт, - самородок, одаренная личность, достойная почитания, обожания, преклонения. И все-таки Наталья Николаевна сверкает ярче других. Вдохновляющая красота. Гибельная красота. Пытаюсь к ней отнестись критически и не могу - она истинная избранница поэта, “чистейшей прелести чистейший образец”. Уж сколько на ее долю пришлось инсинуаций, обвиняли чуть ли не в умышленном сговоре с царем. А злословие потомков! Марина Цветаева - наотмашь, категорично, как приговор истории - виновна! А нам ли судить?
Александр Вячеславович из семьи профессионального военного. Гарнизонный мальчишка, с детства - в ленинградской исторической атмосфере. Жили недалеко от Пушкина, путь в школу пролегал через Екатерининский парк. В Ленинграде жили по соседству с Артиллерийским музеем, Петропавловкой, где все дышало историей. Неудивительно, что потом, в суворовском училище, пришла любовь к историческим романам, проявился интерес к истории военно-морского флота России, войне 1812 года, декабристам. Книги читал взапой. Ночью, днем. Наказывали здорово, страдал из-за этого нещадно, режим в училище был суровый. Но здесь, в училище, получил он духовную и нравственную закалку на всю жизнь.
Командно-педагогический состав был очень сильный. Много сил вкладывали они в подростков, чтобы каждый пацан стал личностью, гражданином, настоящим мужчиной. А где шли занятия! Современное Ленинградское СВУ расположено в Воронцовском дворце, где до 1917 года находился Пажеский корпус - самое привилегированное военно-учебное заведение Российской империи. Сама атмосфера училища рождала любовь к отечественной истории. Помещение клуба - зал мальтийских рыцарей, читальный зал - бывшая православная церковь. Включалась настольная лампа, листались страницы, и вихрь прошлого уносил впечатлительного юношу в пучину исторических страстей.
На зарождающемся интересе к истории сказалось и героическое прошлое дедов. Дед по отцу служил в Сумском гусарском полку. Провоевал первую мировую войну. Второй дед служил в Варшавской крепости, в 18-м был комиссаром полка. Интересный штрих: после его смерти обнаружилась анкета, что он был исключен из рядов РКП(б) - присутствовал на свадьбе командира полка, который женился на поповской дочке. Через 2 месяца был восстановлен как верный боец революции.
При Эрмитаже существовал исторический кружок, куда, выкраивая крохи свободного времени, всегда стремился любознательный суворовец. А еще - ленинградские музеи с их особой атмосферой, тишиной, в которой слышится дыхание веков. Тогда начала понемногу складываться и личная библиотека. Особенно полюбил он питерские книжные развалы. А за сочинения в училище получал порой двойки, учительница была неумолима: мне нужны от вас литературные сочинения, а не исторические опусы!
Затем была учеба в Череповецком военном училище связи, после которого перед новоиспеченным лейтенантом открывались блестящие перспективы - Севастополь, Ленинград, Москва. А он выбирает далекий, незнакомый, но манящий воображение Владивосток. Служба проходила на Курилах, острове Русском, в радиотехнических частях ТОФ и ТОВВМУ им. Макарова.
Пушкин заинтересовал Бутырина сначала не как поэт, его понимание пришло позже, а как личность. Александр Вячеславович принял Александра Сергеевича как близкого, родного, дорогого человека. Именно поэтому смерть поэта воспринял как самую великую несправедливость на свете: он должен был жить долго!
- Знаете, как происходит в жизни: встретишь человека и еще не знаешь его, а чувствуешь - нет, не мой. А другого примешь всей душой. Так вот и с Пушкиным произошло, что-то торкнуло внутри, полюбил его всей душой.
- Вы, Александр Вячеславович, не разочаровались в Пушкине, когда стали больше о нем знать, когда пришла информация далеко не хрестоматийного порядка?
- Конечно, я его очень идеализирую. И это естественно. Он для меня и бог, и гений. Более того, когда я читаю разного рода пакости про Пушкина, вот, например, последний “шедевр” - “Сатанинские зигзаги Пушкина”, тем сильнее во мне растет протест. Первый удар я получил, когда докопался до этого проклятого письма Соболевскому про Анну Керн. Я был в шоке. Потом, когда повзрослел, понял: да, Пушкин - не ходульный образ, а самый настоящий человек со всеми сильными и слабыми сторонами своей личности. Себе-то мы можем позволить все что угодно, с другого же взыскиваем по полной мере! Разочарования нет.
Вокруг Пушкина всегда были различного рода перегибы. Даже такие комические. Однажды прочитал воспоминания о юбилейных пушкинских торжествах 1937 года. Идет собрание. Выступает оратор: “Товарищи, надо признать, что Пушкин - самый настоящий большевик”. Публика заволновалась, он же - дворянин, как так может быть? “Да вы только вдумайтесь, - продолжает лектор, - он еще когда написал: октябрь уж наступил!”
А сейчас что происходит: то антихриста из него делают, то развратника. И то же самое с образом Натальи Николаевны: осмеивают, презирают, а с другой стороны, Агния Кузнецова в книге “Моя мадонна” возвела ее в ранг святой. В жизни, наверное, все было несколько иначе. Были все краски, но не такой концентрированной густоты. В любом случае все новое, что открывается, мне не мешает.
К сожалению, сейчас что чаще волнует потомков в Пушкине? А подсмотреть в замочную скважину - такой низменный интерес присутствует. Вот донжуанский список, вот употребление нецензурных слов, уже из Пушкина сделали Баркова, тут можно покопаться. Самое страшное, что происходит сейчас: у нас из-под ног выбивают почву, отнимают кумира. Но как жить без идеалов? В той безумной книге, о которой я упоминал, действительно сатанинской, Пушкин - баловень судьбы, ловелас, чудовище и между прочим - стихоплет. Солнце русской поэзии, государственный деятель, историк, человек трагической судьбы - ни слова, ни намека, как будто это не есть суть Александр Сергеевич. Прочитав ту книжку, подойдет ко мне какой-нибудь юный балбес и спросит: а кем вы гордитесь, дорогой Александр Вячеславович, кого превозносите, на кого молитесь?! Это страшно. Все поставлено с ног на голову, перевернуто, перепачкано.
Власти обеспокоены: мы потеряли идейный духовный стержень. Вот новость, сами его подсекли, а теперь кинулись искать. И что за судьба у России такая: шарахаемся из кювета в кювет, магистральной дорогой идти ну никак не желаем - у нас свой путь, особый!
Два столетия отделяют нас от Пушкина. Как никогда, он продолжает и сегодня служить России. Его память должна набатом отозваться в наших сердцах, он - наша культура, достояние, будем дорожить этим достоянием и гордиться. Но кроме высоких слов должны быть и наши дела. У меня собрана богатейшая коллекция, связанная с эпохой Пушкина. И я кругом стучусь, прошусь: давайте устроим большую выставку, действующую. Первая была в 1989 году в музее им. Арсеньева, тогда кое-как вытянули ее. Сегодня нужны средства, и немалые. Сам напрашиваюсь: у меня богатейший материал, возьмите только! Почему управления культуры края, города не принимают никаких решений, не понятно. Примаков, наш премьер, отправляет своего вице-премьера в Псковскую область, по пушкинским местам, посмотреть, определить, какая нужна помощь в проведении юбилейных торжеств. Примакову, оказывается, и до Пушкина есть дело. А наши местные политики-то хоть знают о грядущем юбилее поэта?..
Публикуя этот материал на страницах “В”, мы надеемся, что пушкинская тема, которая так тесно соприкасается сегодня с вопросами нравственного и духовного нашего бытия, не оставит наших читателей равнодушными и будет иметь продолжение. К этому разговору мы приглашаем самый широкий круг читателей.
