Новые русские староверы

Третьеклассник Матфей мечтает стать епископом. Но это уж, конечно, совсем далекая мечта. Гораздо ближе другое: Матфею нужно срочно научиться читать на старославянском, тогда батюшка Александр - священник и его родной папа - возьмет сына в чтецы, и Матфею позволено будет входить в алтарь.

В командировку к старообрядцам коллеги нас провожали напутствием: возьмите свою посуду - они после гостей обязательно кружку выбрасывают, да и вообще стараются держаться подальше.

Справка “В”. Раскол в русской православной церкви произошел в XVII веке, когда часть верующих ушла за церковными реформами патриарха Никона. Оставшихся в изначальной вере стали называть староверами. Староверов преследовала царская власть, в годы становления советской власти тысячи православных - как староверов, так и “новообрядцев” - сгинули в лагерях...

Старообрядцы поселили нас в своем доме, сердечно усаживали за скромный стол и охотно отвечали на любые вопросы. Во первых строках предупредив, что с “литературной” колоритностью таежной семьи Лыковых у них мало общего: вера - да, старинная и неизменная, а вот быт - обыкновенный.

Впрочем, необыкновенности и колорита хватило с верхом. Во всем. Начиная с того, как эти люди пришли к Богу.

В Суходоле их пока немного - семья Елисеевых, семья батюшки Александра да несколько несемейных. Обжились в заброшенных помещениях бывшего вертолетного гарнизона. Взяли в аренду и привели в порядок полуразрушенное здание гарнизонного садика, поселились сами (у Елисеевых трое детей) и сделали здесь странноприимный дом - для гостей, для мятущихся, ищущих или просто неприкаянных. Завели огород, козу, кур. За мизерную цену купили заброшенную воинскую столовую и, возведя “луковку” с крестом, устроили православную церковь.

Скажи десяток лет назад товарищам по комсомолу, что Эдуард Елисеев будет одним из основателей старообрядческой церкви в Приморье, те бы покрутили у виска. Молодежный центр в Большом Камне, громкие комсомольские акции, рок-фестивали, канал на местном телевидении - это Елисеев. Неформальный лидер, племянник, между прочим, первого секретаря райкома партии. Выпускники режиссерского факультета Хабаровского института культуры, Эдуард с женой Ириной прошли свой “политический” путь сполна. Так же сполна вдруг заинтересовались... Кришной. И в Суходоле появились люди в оранжевых одеждах, с бубнами, мантрами и хвостиками на макушках.

“В поселке Врангель мы помогали как-то летом строить старообрядческую часовню, там встретились с владыкой Силуяном, и я вдруг почувствовала, что пришла... будто домой, к родным”, - рассказывает Ирина.

“Все в жизни было неспроста, - говорит Елисей (так после крещения наречен Елисеев). - Потребность в духовных знаниях была еще в студенчестве. Но многие годы совершенно искренне искал их у Маркса и Ленина. Потом понял: здесь на словах одно, на деле - другое. Когда пришла свобода веры, как слепой котенок, со страстью жаждущего, ринулся куда попало, что под руку попадалось. А попались Оле Нидал, восточные философии. Пока-то до Церкви дошел... Когда костяк общины принял крещение в древлеправославии и требования к общинной жизни стали строже, многие не выдержали - уехали...”

- Это все сатана сети расставлял, - деловито вмешался в разговор Матфей. - И папа, и дядя Елисей сейчас грех замаливают. И я.

- А ты-то в чем грешен? Ты же маленький еще был?

- Грешен. Буду молиться. А вообще-то в школе не знают, что мы из староверов. Не хочу говорить. Будут поповичем обзывать.

- А про меня знают - и ничего, - тараторит его ровесница, большеглазая Сашенька.

“Мы все - творение божье...”

“Кружки после гостей выбрасывать - беспоповцы придумали. Это крайности, вера тут ни при чем, - горячится Елисей. - А мы обыкновенные люди, и к врачам ходим, и телевизор смотрим. В меру”.

Детям по телеку разрешается смотреть только мультики, документальные и учебные программы. Кино и все прочее считается лицедейством, противным Богу. Староверы светских песен не поют, не танцуют, стремясь во всем сохранять благочестие. В церковный праздник после храмовой службы собирается на праздничную трапезу вся община - большая семья. Венчание, именины, крестины - все идут поздравлять, одаривают кто чем может. Здравицы, шутки, тосты, пение духовных стихов, исторических песен... 4-летний Илюшка, тихим вечером строя что-то из кубиков, напевно бормотал себе под нос: “Пресвятая Троице, помилуй нас, Господи Исусе Христе, Сыне Божие, помилуй на-а-ас”.

Староверы всегда считались крайне патриархальными людьми, живы их жесткие семейные, бытовые каноны и сейчас.

Бороды мужчины не бреют, женщины категорически не пользуются косметикой - каким Бог создал человека, таким он и должен быть. Стараются всегда носить поясок (“он связывает с Богом”). В церкви мужчины в кафтанах, женщины - в сарафанах до пят, голова всегда покрыта платком. “Ничего не выдумано, все записано в канонах, идет из древности. Как же можно “улучшать” слово Божье?!” - объясняет Елисей. “Но жизнь-то изменяется?” - пытаемся понять мы. “Жизнь - да, но духовные устои, Библия - почему они-то должны стать другими?”

Дети воспитываются в умеренной строгости, великом почитании родителей. “За непослушание могу и строго наказать, дети знают, что наказываю не их, а бесов, которые мутят душу”, - говорит Ирина. Предохраняться от беременности - грех. “А будет у вас четвертый, пятый - как жить-то?” - удивляюсь. “Есть в наших семьях и по семеро детей - живут, трудятся на земле, и Бог не оставляет. Никто не жалуется. Быт у нас аскетичный”. “Человек в мир голым приходит - голым и уходит, - добавляет Елисей. - Только спасен не каждый будет. Мы поняли, зачем пришли в этот мир. Наше назначение - свою душу спасти и другим дать такой шанс”.

Молятся старообрядцы много, часто, истово. (И говорят, что долгая молитва не отнимает, а укрепляет и придает силы.) Матфей и в школе успевает перед обедом и после пошептать. Воскресная молитва занимает долгие часы, взрослые выстаивают ее на ногах.

Сюда, в церковь в Суходоле, приезжают единоверцы со всего Шкотовского района, из Владивостока, Уссурийска, других мест. Здесь в феврале прошел уже третий съезд древлеправославных общин Приморского края Русской православной старообрядческой церкви. Причем уже в который раз сюда приезжают староверы Австралии, Аляски: тамошние русские общины бережно сохраняют свои религиозные традиции, язык, культуру.

В Большом Камне издают газету “Русь православная”, альманах “Алтарь России”, что расходятся по всей стране. Ожили староверческие общины, нет-нет, да возвращаются к своим корням потомки-атеисты, интересуются.

...Вечер в доме. Вернулся с копки картошки Саша - молодой парень, второй год трудится при церкви. Приехал со службы Елисей. Завершились дневные хозяйские хлопоты Ирины, поужинали, помолились. Елисей пошел плести лестовки - своеобразные старообрядческие четки: на кожаном пояске - петли, в каждой - свиток с молитвой, пальцы перебирают, мысли к Богу обращаются. Лестовок нужно много - они разойдутся по всем старообрядческим общинам России.

Ни радио, ни телевизор не работают, течет неспешный разговор, дети крутятся тут же. Тишина. Не просто деревенская - патриархальная. Остро ощущаешь: здесь все другое, ритм жизни, мысли, темы. Зачем они заставляют детей молиться? “А зачем ваши смотрят “ужастики”?” Как им не тоскливо тут прозябать, не ощущая пульса мира? “А вам - переживать раздоры, стрессы, злобу ближних?”

Как хорошо, что настало время спокойного признания, что мы все - разные, и вера - разная, и стиль жизни - тоже. И как нам нужны терпимость, спокойный поиск истины. В этом была бы величайшая мудрость бытия.