Посвященные Богу

Получив благословение владыки Приморского и Владивостокского Вениамина, я встретилась с настоятельницей Линевического женского монастыря матушкой Варварой. Она только что вернулась из Иерусалима, где пребывала в паломничестве, и была крайне озабочена проблемами, навалившимися на монастырь - вышла из строя отопительная система. И матушка вела переговоры с командиром стоящей по соседству воинской части о ее восстановлении. Короток был наш с ней разговор: слишком много оказалось хозяйственных забот у игуменьи. К ней постоянно кто-то подходил, телефон разрывался от звонков. Поэтому вскоре я была перепоручена матушке Екатерине, второму духовному лицу монастыря.

Вернуться в “Объятие отчее”

Мы шествуем с ней по территории монастыря.

- Вот это - наземная звонница, - поясняет моя спутница, углубляясь в историю монастыря. - Пока восстанавливаем церковную, приходится обходиться ею. А вообще наш монастырь возник в начале века и в скором времени будет отмечать свой 100-летний юбилей.

...Основательницей его была игуменья Павла (Трегубова), женщина крестьянского сословия, полностью посвятившая себя Богу. Сначала она открыла женский монастырь в Чите. А потом с несколькими послушницами долго - пароходами и сплавом на плотах по Амуру, затем телегами - добиралась до Приморья. И вот в 1903 году был построен этот храм. Сейчас в нем реконструкционные и ремонтные работы и, к сожалению, не увидеть великолепных икон и убранств.

А начало было славным. За короткое время сюда прибыло много женщин, не столь для принятия сана монашьего, сколь в поисках прибежища от смуты в душе и сердце. Обитель назначение свое сполна выполняла. Расширялась территорией, жила уставной жизнью, принимала крестные ходы.

Но в 20-е годы - гражданской войны и интервенции - насельниц всех разогнали, и разбрелись они по окрестным деревням, а некоторые добрались до ближайшего иркутского монастыря. Осталось несколько монахинь, не пожелавших бросать свою обитель. Летом ночевали они под открытым небом, питались дарами природы, а зимой... насмерть замерзли у стен монастыря. Объявлены они мученицами, выполнившими свой обет перед Богом.

Новые власти устроили здесь колонию для беспризорных. Именно тогда и были порушены многие монастырские постройки. В том числе часовня, дом священника. А в 30-е годы кто-то придумал легенду о спрятанном на территории женской обители кладе последней игуменьи - матушки Олимпиады. Перерыли тогда всю землю вокруг, перебрали каждый кирпичик, каждую дощечку.

- Думаю, - говорит матушка Екатерина, - что и матушку Олимпиаду, прежде чем расстрелять в 1937 году, из-за этого долго мучили.

Хотя самой большой драгоценностью монастыря считалась тогда икона “Объятие отчее”. Без риз, еще не успевшая по церковным канонам украситься, эта икона обладала живительной силой, многих людей исцелила. И должна была быть признана Священным Синодом чудотворной - однако подоспевшая революция тому помешала. А написана она основателем Свято-Никольского Шмаковского монастыря игуменом Алексием на святой горе Афон и дарована была Линевической женской обители. Трудно теперь сказать, где затерялся ее след.

У стен монастыря - войска и “Бальзам”

Возле монастыря всегда базировались войска. Они то что-то строили и перестраивали, то “атаковали” его территорию в поисках чего-либо. Однажды какому-то командиру взбрело в голову поискать здесь золото. А по сути - ворошили могилу монашеского кладбища. Уже отодвинули плиту - и тут произошло чудо: день из яркого, солнечного стал серым и черным, налетел сильный ветер... Бойцы отступили. Яма до сих пор осталась на этом месте. Не осыпалась, бурьяном не заросла. Плиту, правда, потом заложили в фундамент командного пункта - и то трофей подходящий.

И вот в 1993 году монастырь начал возрождаться.

- Матушка, - спрашиваю я, - есть надежда, что со временем вам вернут все ваше имущество и землю, ведь, получается, лишь треть дореволюционных построек находится теперь в ваших владениях?

- На все воля Божья. А если Господу угодно, чтобы мы еще претерпели лишений? К примеру, вон там, за забором, находится скважина с целебной водой, даже строить из-за нее на этом месте в свое время хотели санаторий, - теперь на нее претендует “Уссурийский бальзам”. Мы, конечно, не можем противостоять такому сильному предприятию. А это значит, что у нас не будет лечебной воды. Или вот еще: святое дело - оказать помощь монастырю. Делая пожертвования, люди готовят себе место в вечности, но с денег, предназначенных Богу, налоги взимают...

Как приходят в монастырь

После обхода территории обители продолжаем нашу беседу с матушкой Екатериной уже в стенах монастыря.

- Для нас, людей непосвященных, монастырь в первую очередь ассоциируется с кельей. А что же он есть на самом деле? Нынешний, современный...

- Просто на этот вопрос ответить невозможно. На взгляд богомольца, монастырь - это одно. С позиции монаха - другое. Но и для тех, и других монастырь был и будет всегда необходимым местом. По-моему, монастырь - это средоточие молитв, община людей, вместе собравшихся, чтобы жить по уставам церкви. Наконец, это лечебница душ человеческих. Возрождение таких духовных обителей особенно важно сегодня, когда мы нравственно несостоятельны.

Конечно, некоторые вкладывают в понятие “монастырь” и другой смысл. Полагают его сборищем тунеядцев, бомжей, у которых нет ничего за душой. Греховно так думать. Да, конечно, нужна эта обитель послушницам - но больше нужна она мирянам: чтобы в любой тяжкий для души момент могли они прийти сюда, прикоснуться к святыням, помолиться Богу - очиститься и навести порядок в душе.

По-разному приходят в монастырь. То молодая девушка поругается с родителями, любимым, то пожилая женщина не найдет терпения жить со взрослыми детьми. Но это поверхностно. Все они пришли сюда, услышав глас Божий... Прежде чем принять на себя столь важный, ответственный и много требующий сан монашества, человек, еще живя в миру, должен расположить себя к иночеству, подготовиться к нему внутренне. Прежде чем принять постриг, человек должен пройти испытания - своеобразный искус. Затем - обеты. В том числе и на нестяжательство - отказ от какой бы то ни было собственности, а по сути - обречение на бедность. Самое сложное, однако, послушание, абсолютное повиновение уставу и монастырской власти, отказ от собственной воли. И само собой - монашество подразумевает безбрачие. Что теряют эти женщины, отрекаясь от жизни мирской, становясь инокинями?

- Сейчас не вспомню, - говорит матушка Екатерина, - кому из отцов церкви принадлежат эти слова, но я слышала их от одной из игумений: “Если бы все люди знали, как тяжело в монастыре, какой это подвиг - никто никогда бы в монастырь не пошел. Но если бы люди знали, какие утешения Господь посылает служащим в нем, то весь мир кинулся бы туда”. Поэтому нельзя просто ответить, что потеряли, а что приобрели здесь наши послушницы.

Можно ли уйти от бога?

Монастырская жизнь начинается с самого раннего утра. С молитвы. Затем трапеза и богоугодные, а проще - хозяйственные работы. Потом обед, опять молитва - и так до вечера. Часов в 16-17 открывается богослужение. Кроме этого в течение всего дня и ночи читается псалтырь. Насельниц в монастыре немного, читать приходится по нескольку раз в день. Все церковные книги писаны на старославянском языке, поэтому послушницы должны быть хорошо образованными, особенно в вопросах церковного устава, истории церкви.

В числе богоугодных работ матушка называет восстановление храма, возделывание полей монастыря, рукоделье. Но рук одних только верующих на все не хватает - и монастырь рад любой помощи людей из мира. А пока отсадились, картошка, например, своя будет. С десяток голов скота есть, куры - за ними тоже уход нужен.

Во время нашей беседы с матушкой Екатериной во дворе зазвонил колокол.

- Это знак к трапезе...

Когда мы вошли в трапезную, все уже обедали. Трапезная представляла собой небольшую комнату, где были расставлены 2 длинных стола, 4 скамьи, сервант. В центре висела икона, горела свеча. На одной из стен я увидела глянцевое изображение священного для всех христиан города Иерусалима. И еще 2 портрета: патриарха Московского и всея Руси Алексия Второго и епископа Приморского и Владивостокского Вениамина. Честно говоря, я немного волновалась и смущалась - еще ни разу в жизни мне не приходилось обедать в монастыре. Но дружелюбные взгляды меня успокоили. Похлебала борща со свежей капустой и зеленым луком, отведала перловой каши, салата из овощей, запила все это чаем. Яблоко было на десерт.

Питание в монастыре благодаря неустанному труду его насельниц хорошее. Вот только вместо соков приходится пить чай. По немощи своей монастырь пока садов не возделывает.

Помолившись и поблагодарив Бога за посланную пищу, все разошлись - ждала работа.

И вот последняя беседа с самой настоятельницей. Точнее, последний к ней вопрос:

- Матушка Варвара, могут ли ваши послушницы вернуться в мир, ваше отношение к этому?

Игуменья задумалась на несколько секунд и привела следующее сравнение:

- Представьте себе такую ситуацию. Женщина и мужчина решили связать друг с другом жизнь. Назначили день свадьбы. И вот он наступил, невесте нужно сказать лишь одно слово - да. Но она вдруг передумывает и сбегает из-под венца. Что чувствует в эти минуты жених? Ситуация, когда человек отрекается от бога, - гораздо страшнее. А теперь, извините, мне нужно идти...

Мне тоже пора было возвращаться в жизнь мирскую.