Алексей Маресьев в компромисс с совестью не вступал никогда

Такие имена как Гастелло, Матросов, Покрышкин, Космодемьянская и другие, всегда будут жить в людской памяти. Почетное место в их ряду занимает имя прославленного советского летчика Алексея Маресьева, прототипа “Повести о настоящем человеке” Бориса Полевого. К сожалению, годы берут свое, и в последнее время Алексей Петрович физически заметно сдал. Несколько месяцев назад врачи сделали ему уникальную операцию. Но все равно Герой Советского Союза Маресьев, которому сейчас уже 82 года, редко выходит из дома и почти не встречается с журналистами. Поэтому на вопросы нашего корреспондента отвечает сын легендарного летчика-истребителя Виктор Маресьев

- Виктор Алексеевич, все ли было правдой, что написал о вашем отце Борис Полевой?

- Почти все.

- Наверное, благодаря книге, а затем и фильму Алексею Петровичу приходили мешки писем?

- Это не то слово. Люди писали очень много: его поддерживали и хвалили в письмах, равнялись на отца, гордились им... Послания приходили от людей всех возрастов и слоев социальных. Мне лично запомнилось письмо, в котором дети рассказывали, как они соревновались между собой, “тренируя силу воли”: закладывали в щель дверного косяка (в месте крепления шарниров) пальцы... и постепенно закрывали дверь. На полу, на том месте, до которого закрывалась дверь, придавливая палец в щели, делались отметки. Побеждал в таком соревновании тот из мальчишек, чья отметка была ближе всего к порогу. Так что “сила воли” именно этого мальчика, судя по рассказанному в письме, считалась среди них самой большой.

- Огромное количество почты, поездки по стране, встречи с известными и простыми людьми, партработниками и коллективами предприятий... Алексея Маресьева действительно можно назвать живой легендой.

- Отцу никогда не нравилось это слово, оно ему просто было неприятно. Поэтому он всегда, когда кто-то отзывался о нем так, говорил, поморщившись: “Ну какая легенда?! Я обычный человек, который, как и вся страна во время войны, защищал Отечество как мог”. Кстати, когда после Великой Отечественной ему предложили продолжить карьеру военного, он отказался от предложения именно потому, что в мирное время, по его мнению, особого смысла добиваться каких-то званий и регалий не было.

- По этой причине Алексей Петрович так редко дает интервью?

- В последнее время в печати про ветеранов и, в частности, про него самого такого понаписали... Из-за этого-то он слег полтора года назад. А отец, между прочим, за все годы работы в аппарате ЦК (имеется в виду его должность председателя комитета ветеранов СССР при ЦК КПСС. - В.К.), а теперь и в российском комитете в нынешнее-то время, когда не ворует, не делит власть и не виляет хвостом перед сильными мира сего только ленивый, смог не замараться ни в каких темных делишках. А это действительно многого стоит. Журналисты иногда спрашивают его, что он думает о нынешней власти. Но как можно относиться к правительству, если его просто не существует?..

Другое дело, что отец до сих пор часто верит сообщениям средств массовой информации. Он ведь не будет выяснять, какой финансовой группе принадлежит газета, если это, допустим, “Известия” (авторитетное, на его взгляд, издание). Поэтому иногда, случается, подходит ко мне и говорит, к примеру: “Слушай, Вить, вот эти американские витамины - очень хорошая вещь. Надо обязательно купить: в рекламе сказано, что они вкусные и полезные...” или “Надо же, какой хороший товар. Виктор, ты там посмотри в магазине - может быть, действительно купим...” Приходится объяснять ему, что реклама рекламе рознь.

- Каков Алексей Петрович в домашней обстановке, в быту?

- Да когда ж ему было заниматься собственным бытом, если с молодых лет отец, который родился и вырос в Камышине, только и знал, что работал. В юности он попал на строительство Комсомольска-на-Амуре, откуда его призвали на службу. По рассказам папы, их поездом доставили во Владивосток. На перевалочном пункте в этом тогда еще далеком, хотя и нашенском городе он прошел с товарищами по призыву карантин. И через несколько недель их, молодых парней, отправили на Сахалин, где отец служил в погранвойсках. Затем было летное училище, а после - фронт. Он настолько прост и непривередлив в быту, что до сих пор, например, спит на простой кушетке, да и в квартире не то что особой - вообще никакой роскоши или сколько-нибудь богатой обстановки. Все потому, что и силы, и опыт, и жизненную энегрию он все послевоенные годы отдавал работе с фронтовиками, которых только в Москве сейчас около 35 тысяч. А непосредственно после войны он служил в авиации Московского военного округа.

- Под началом Василия Сталина?

- Да, и Василий Иосифович чем мог помогал отцу. Мы вообще жили некоторое время в одном доме. К слову, папа всегда защищал его отца, Иосифа Виссарионовича, даже когда Хрущев во всеуслышание развенчал культ личности. Как еще может говорить о Сталине офицер, который, как и многие фронтовики, шел на войне с его именем в бой. Это ведь прежде всего дело совести каждого ветерана. А такой человек, как Алексей Маресьев, в компромисс с совестью не вступал никогда.