Последний приют
В России появился первый хоспис - в Подмосковье. Там находят последний приют, поддержку и понимание люди, пораженные страшной болезнью века - раком. В действительности же подобные приюты существуют давно. Созданное на базе смоляниновской участковой больницы отделение функционирует уже пятый год.
Здесь, как и в любой больнице, есть амбулатория, стационар, квалифицированные специалисты, но едва уловимый запах выдает ее некую специфичность - запах старости и забвения. Помимо раковых больных в отделении живут те, кому отказали во внимании дети, родственники.
Одинокая старость, немощность и забытье... Что может быть страшнее этих жестких реалий? Как различить ту грань, когда время берет свое, когда цветущий, жизнерадостный человек превращается в никому не нужный отработанный материал? Когда не остается ни сил, ни желания жить и двигаться ради жизни, на помощь старикам приходят социальные работники, направляя их в смоляниновскую больницу, где им обеспечены специализированный уход и внимание, а также нормальный быт.
Несмотря на неприглядный внешний вид этого лечебного учреждения, холлы и палаты выглядят неплохо для сельской больницы - современная мебель, чистые занавески и приличные покрывала. В большой светлой столовой есть телевизор, который может привнести свежесть в серые больничные будни. Только пользуются им редко. Медикам трудно подобрать занятие, которое могло бы расшевелить пациентов, пробудить в них слабенький интерес к жизни. Они давно перестали бороться, отдав себя в руки судьбы и врачей. Медперсонал, несмотря на ограниченные финансовые возможности и тяжелую психологическую обстановку в отделении, делает все возможное, чтобы скрасить существование этих людей, большинство из которых находят здесь свое последнее пристанище.
Руководит коллективом больницы энергичная женщина Марина Сезоненко, опытный, несмотря на молодой возраст, врач, чуткий и отзывчивый, по словам коллег и подопечных, человек. О специфике своего отделения, о житье-бытье бабушек и дедушек в его стенах она рассказала корреспондентам "В.
Многие просто не доживают
- При организации нашего отделения в 1994 году официальным договором предусматривалось, что одинокие престарелые будут содержаться у нас в течение трех месяцев. За это время мы должны подготовить документы для оформления их в специальные дома-интернаты. Но в реальности все оказалось намного сложнее. Взять хотя бы медицинское обследование. Карта, по которой оно проводится, имеет порядка 20 позиций. Любой анализ, осмотр специалиста требует отправки пациента в Большой Камень. Но даже когда собраны все необходимые данные, старики вынуждены ждать очереди в интернат. Это затягивается на годы. Многие просто не доживают...
И вот тут-то встает вопрос о социальной справедливости. Предвижу, что вызову неоднозначную реакцию, и тем не менее... Денежные отношения - это самый тонкий, неприятный и неподвластный механизм в моей работе. Дело в том, что формировать подобные палаты сестринского ухода необходимо на правовой базе домов-интернатов, в которых 75 процентов пенсии отчисляется на содержание самих же стариков. И это логично, поскольку у нас не настолько богатое государство, чтобы обеспечивать им нормальное существование и лечение в течение нескольких лет и выплачивать полностью положенные пенсии. Тем более по опыту работы знаю, что практически у всех моих подопечных имеются в добром здравии дети и родственники, которые, отдав на пропитание государству своих престарелых родителей, вспоминают их в день получения пенсий, а некоторые обманным путем вымогают доверенности. Чаще всего старики не понимают даже, что они подписали. Помимо этого практически все они имеют квартиры, дома, которыми также пользуются родственники, бессовестно выставив за порог владельцев. Эта страшная несправедливость не дает мне покоя.
Есть у нас и такие, которые, в силу своих умственных способностей, тратят деньги на что угодно - бесконечные помады, безделушки. На наши просьбы оплатить хотя бы баню, в которую мы возим их еженедельно на договорных началах, они отвечают потоком слез. Мужчины частенько тратят деньги на выпивку. Такое потребительское отношение иногда раздражает. Они живут в больнице, как в другом мире. У нас 30 сотрудников работают практически бесплатно, а если на пару дней задерживают пенсии - тут буквально митинги протеста организовываются.
Теперь о содержании. Питаются наши пациенты в среднем на 12 рублей в день, добавьте сюда финансируемое собесом доппитание на 5 рублей и затраты на одежду и медикаменты. Возьмите для сравнения среднюю семью из 4 человек и прикиньте, сможет ли такая семья позволить себе только на еду тратить ежемесячно порядка 2 млн.? Все эти годы нас активно поддерживал собес, но теперь эти денежные вливания заметно уменьшаются и грозят иссякнуть совсем. В этой ситуации без доппитания мы еще сможем обойтись, но что будем делать без медикаментов - ума не приложу. Старики болеют очень часто, и угроза остаться без самых необходимых лекарств, увы, страшная реальность.
Об онкологических больных вообще говорить не приходится: за теми, кто не подлежит лечению дома, нужны специализированный дорогостоящий уход и медикаменты. Нетрудно назвать отделение хосписом, а вот сделать его таковым - гораздо сложнее. Хотя существуют всевозможные приспособления для облегчения страданий больных, предметы ухода, позволяющие обреченному человеку выглядеть и дожить свой срок по-человечески. Но мы об этом даже и мечтать не смеем. Еще одна немаловажная проблема - размещение. Как умирают раковые, не нужно знать никому. Такие больные должны размещаться в палате, рассчитанной на одного человека, чтобы не усугублять и без того сложную моральную обстановку.
Свои среди чужих
Специфика учреждения такова, что медперсонал чаще всего оказывается самыми близкими людьми для своих подопечных и последними, кого они видят в своей жизни. Здесь все они родные, хотя у каждого из них своя жизнь. Причем у большинства - достойная уважения. Я как-то заглянула в трудовую книжку одного - бог мой! 30 лет стажа на одном предприятии, токарь высочайшего разряда. Или вот пожилая женщина, всю жизнь проработала помощником машиниста на разрезе, здоровье отдала работе, а что в итоге они имеют? Кучу всевозможных грамот да воспоминания. Самое страшное наследство, которое оставила им наша система, - инфантильность, безразличие, которые сейчас ими овладели. Устав бороться за лучшую жизнь, они вообще перестали чего-либо хотеть.
Я все время думаю, чем их занять. На день пожилого человека организовали детский концерт. Пока ребятня пела-плясала, бабушки мои рыдали на все голоса и чуть ли не падали в обморок - очевидно было, что это не слезы умиления. Дети были в полном недоумении, а мои работники потом бабулек отхаживали - от таких развлечений отказались. Предлагаем заняться каким-либо нетрудным делом - дворик убрать, цветочки посадить для себя же - ни в какую. Простой пример. Одно время у меня была проблема с медперсоналом. Попросила стариков не есть в палатах - убирать некому. Что тут началось! Сколько было слез и истерик, вспомнить страшно. Туда же, в столовую, ходить надо!
И тем не менее считаю, что жить интересно можно и в таком отделении. Лелею мечту приобрести видеомагнитофон, показывать им старые отечественные фильмы - может, это хоть как-то их развлечет. Хотя не удивлюсь, что и это придется не по вкусу.
Большую поддержку мне оказывают работники больницы. Вообще многое у нас держится на голом энтузиазме. Особенно это касается двух санитарок. То, как они выполняют свою тяжелую неблагодарную работу практически за бесплатно, в любой нормальной стране назвали бы подвигом. Они буквально поднимают на ноги многих, кому без такого ухода было бы уже просто не помочь. Когда нам прачечная отказала в стирке белья за неуплату, эти женщины взвалили на себя еще и это, вдвоем обстирывая 20 стариков. Не стоит объяснять, что белье у нас меняют гораздо чаще, чем в других учреждениях. С ужасом думаю о том, что будет, когда они сами состарятся или просто поменяют работу - подобных альтруисток в природе, наверно, больше нет.
Спонсоры не балуют
Так говорят обычно, когда внимания недостаточно, у нас же спонсоров нет совсем. Первым и постоянным помощником во всех наших трудностях был собес. Однако у всех наступают трудные времена. Наступили они и для служб социального обеспечения. Нам же это грозит ощутимыми потерями. Очень скромно, но регулярно нас финансирует райздрав. Сейчас отделением активно занимается районная администрация. Обещают отремонтировать. Я очень хочу, чтобы и внешним фасадом, и прилежащей к больнице территорией тоже заинтересовались. Актуальная проблема для больницы - привозная вода. Для 20 стариков, у которых постоянно возникают какие-либо проблемы, это сущий ад. Хотя при недавнем ремонте были подготовлены все приспособления для водоснабжения и в 70 метрах есть водонапорная башня, у отделения морской инженерной службы-1983 (ОМИС), на чьей территории мы находимся, не нашлось возможности протянуть трубы. В больнице лечатся жители местного городка. За спонсорскую помощь мы бы с удовольствием приняли вывоз мусора и очистку выгребной ямы, мы не в состоянии оплатить эту работу, а бесплатно никто ничего делать не хочет. Единственная фирма, которая от нас не отвернулась и регулярно снабжает недорогими, качественными и разнообразными продуктами, - шкотовский "Прибой". За это огромное им спасибо.
При нынешнем уровне финансирования медицины больниц, подобных нашей, не будет. Ведь больные сейчас настолько тяжелые, что в нищих медучреждениях вылечить их просто невозможно. Больница, уж если она существует, должна быть "упакована" всем необходимым. Только так можно бороться с новыми болезнями, появившимися в изобилии в последние годы, сохранить здоровье нации.
