Федорино горе
“Миленькие вы мои, ну дайте хоть чуточку маслица - кашу нечем сдобрить”, - маленькая сухонькая старушка едва не плакала. Она пришла в городской женсовет после сообщения по радио: будет выдаваться бесплатно хлеб. Приглашаются стоящие на учете малоимущие... Галина Григорьевна дальше и слушать не стала, собралась и побыстрее сюда, на ул. Фонтанную, 47.
“А мы ведь помогаем только малообеспеченным и неполным семьям. Их-то и звали получить хлеб, - говорит председатель женсовета Людмила Дударева. - О стариках должен заботиться совет ветеранов, государственные службы социальной помощи. Но старики, как видите, идут к нам, в организацию общественную. И мы не можем им отказать - если есть возможность, конечно”.
Выдали батон и Галине Григорьевне. И даже поделились растительным маслом: нашлось в женсовете полбутылочки. “Я сливочного масла давно уже не покупаю, - поделилась Галина Григорьевна. - Только растительное. И то уж так экономлю. Пенсия - 400 тысяч, “старыми”. Каждый месяц лекарства покупаю - на 100 тысяч. 100 тысяч уходит на оплату квартиры. На оставшееся не живу - выживаю. А когда-то я тоже не была нищей. Муж мой, красавец эстонец, был капитаном дальнего плавания. А я - бывшая артистка. 40 лет сцене отдала. На пенсию уходила из приморского кукольного театра. Теперь мне 80 и кто там меня помнит?! Хожу сейчас, все выпрашиваю - этот хлеб, прибавку к пенсии, что 80-летним полагается. Прибавку не дают, а за хлеб спасибо”. Она аккуратно уложила продукты в авоську и медленно пошла к выходу. И были в ее облике такое милое изящество, интеллигентность, что вдруг отступали куда-то возраст, откровенная бедность и роль вечной просительницы, которую вынуждена играть сегодня бывшая актриса. Но от этого становилось еще больнее.
А люди все шли и шли. Столько бедности и беды сразу, в одном месте, в один день мне, относительно благополучной, видеть еще не доводилось. И так хотелось, чтобы в глаза этих женщин, ожидающих благотворительную хлебную краюшку, заглянул кто-либо из наших чиновников - местных, столичных, да всех, кто нынче взахлеб расписывает наши достижения в социальной сфере. Пока они вовсю трубят о победе над инфляцией, стариков наших скручивает голод.
“Как я живу на 380 тысяч? - переспрашивает 70-летняя Алла Даниловна. - Молока уже шесть лет не пила. Мясо, колбасу тоже почти не покупаю. Может, раз в год сделаю себе праздник. Что ем? Да супчики вот варю. Маслица растительного добавлю, вроде сытнее да и красивее как-то. Я все красивое люблю. Раньше великой модницей была. Сейчас донашиваю чужое старое пальто, шапку - соседи отдали. И то спасибо - вещи еще крепкие”.
“А меня раньше огородик выручал, а потом урожай выкапывать стали раньше меня, я и перестала садить. Да и сил уж нет - 80 мне уже”, - вторит Федора Ивановна, старожил улицы Саперной. Там сегодня лишь пара частных домишек осталась. Вокруг все новостройки поднялись, и странно смотрится это соседство высотных зданий и прибившихся к земле, ветшающих день ото дня строений. В одном из них обитает баба Федора. Одинокая - ни детей, ни дальних родственников. Пенсия - крохотная. А из нее не только на лекарства выкроить надо, но и на уголь-дрова. Немного выручает бабу Федору торговля: продаст пару-другую баночек хрена - сама готовит, очень вкусная приправа получается! - вот и купит себе что-нибудь поесть. “Сейчас тяжело будет, - печалится Федора Ивановна, - я ведь только после операции. Едва вот за хлебушком добралась...”
Надежда Владимировна, напротив, выглядит молодой и здоровой. Ей 40 лет. У нее трое детей - старшему 17, младшим, погодкам, - 6 и 7 лет. Живут на ул. Магнитогорской, в гостинке старого образца - 9 квадратов на всех. Мужа у Надежды Владимировны нет, работы тоже нет. Есть лишь непроходящие проблемы и страшная болезнь - туберкулез. Открытая форма. Несколько месяцев ходит больной человек в мэрию, добиваясь положенного туберкулезникам отдельного жилья. Последний ответ пришел 31 декабря прошлого года: “В городе большая потребность в обеспечении жилыми помещениями во внеочередном порядке... приостановлено выделение квартир очередникам... в 97-м году поступило всего 7 квартир... Учитывая вышеизложенное, конкретный срок выделения вам квартиры назвать не представляется возможным”.
Куда еще идти, кому жаловаться, Надежда Владимировна не знает. Она уже и не плачет. Толку-то... Взяла хлеб, пошла, оглянулась - может, газета поможет?
Таких, как Надежда, - десятки. В прошлом году центр экстренной помощи владивостокского женсовета выделил бедным семьям бесплатно 267 пачек каши, 320 банок молока, 39 пачек манной крупы, 302 пачки риса, 127 банок тушенки, 245 пачек бутербродного масла, 109 банок растительного масла, 85 пачек сахара, 256 - супов, 297 - макарон, 311 - печенья, 844 бульонных кубика. Ушло в семьи 950 вещей - детской обуви, платьиц, пальтишек, одежды для взрослых - от пальто до майки и спортивных штанов. Все ношеное, но чистое - местный “секонд-хэнд”. Можно в женсовете приобрести и новые вещи - по минимальным ценам. Шьет их замечательная портниха, давний друг женсовета.
“Работа у нас очень трудная, - говорит Людмила Дударева. - Иной раз пообедать не успеваешь. Столько людей к нам обращается. Кто за помощью, кто - за покупками. Мы ведь как зарабатываем деньги для благотворительности: покупаем на базах что подешевле, а потом у нас продаем - тем нашим подопечным, кто может что-то купить. Вот и выходит, что бедный бедного кормит. Очень мне жаль, что сейчас нет былого взаимодействия между государственными службами соцзащиты и общественными организациями. Раньше, при Прудком еще, помните, был у нас зампредседателя горисполкома, эти организации соединили в одно целое - собесы, женсоветы, ветеранские организации. По городу создавались магазины для малообеспеченных. Какой замечательный магазин был - “Семья”, что на Партизанском проспекте! Разбилась “Семья” - коммерсантам все поотдавали”.
Между тем подобные магазины могли бы здорово пригодиться ныне. Для оказания той самой адресной помощи, которую чиновники все обещают беднякам. А владивостокский женсовет занимается этим уже много лет. И держится исключительно на энтузиазме Людмилы Дударевой и ее добровольных помощниц. Денег за свою работу они не получают. Награда одна - людская благодарность.
