Армия снова оскалилась

Нынешняя официальная статистика свидетельствует: в российской армии ежегодно жертвами дедовщины становятся до полусотни человек, часть из них гибнут, часть становятся инвалидами. Лукавая цифра. По крайней мере, занимаясь этой темой полтора года назад, я нашла другую информацию: "За полгода в российской армии зафиксировано 420 случаев смертей военнослужащих, не связанных с боевыми действиями. 25 военных погибли в результате неуставных отношений, еще 12 умерли из-за рукоприкладства начальников, 103 - совершили самоубийства".

3 февр. 2006 Электронная версия газеты "Владивосток" №1896 от 3 февр. 2006

Нынешняя официальная статистика свидетельствует: в российской армии ежегодно жертвами дедовщины становятся до полусотни человек, часть из них гибнут, часть становятся инвалидами. Лукавая цифра. По крайней мере, занимаясь этой темой полтора года назад, я нашла другую информацию: "За полгода в российской армии зафиксировано 420 случаев смертей военнослужащих, не связанных с боевыми действиями. 25 военных погибли в результате неуставных отношений, еще 12 умерли из-за рукоприкладства начальников, 103 - совершили самоубийства".

Лично меня эти цифры страшно пугают - и чисто по-человечески, и особенно как женщину, мать. С одной стороны, я прекрасно понимаю, что государство без сильной армии существовать не может, с другой - мне безумно жалко наших мальчиков и их родителей, которые, посылая своих детей служить, надеются через определенный срок увидеть их не в гробу, не калекой-обрубком и, что важно (!), не садистом-убийцей. Однако, отбросив в сторону эмоции, хочется все же понять, что все-таки происходит, почему готовы родители, в том числе и отслужившие отцы, любыми средствами спасти свое чадо от призыва?

Летом 2004 года мне пришлось очень плотно заниматься историей матроса, призванного из Нижегородской области, который странно погиб на одном из кораблей ТОФ - не то, не выдержав дедовщины, сам повесился, не то его повесили. Несколько недель провела рядом с матерью единственного, ушедшего из жизни сына, несколько дней в гарнизонном суде, где разговаривала со многими офицерами. Поразило тогда, что большинство из них сами намерены побыстрее расстаться с армией и своих сыновей постараются от службы "откосить". Говорилось все это с оглядкой, анонимно, но очень искренне. Причем рассказывали офицеры о невозможности борьбы с нарушителями дисциплины - мол, гауптвахту ликвидировали, словом воздействовать невозможно, остаются только кулаки. Тогда же адвокат Евгений Суховерхов прокомментировал: "Неуставные отношения - это результат бездействия командования, их не пресекшего". Дедовщина поработила всю армию! Это признают и кадровые офицеры, и подавляющее большинство наших сограждан. По крайней мере согласно опросу ВЦИОМ, проведенному летом прошлого года, 72 процента россиян считают дедовщину главной причиной, отпугивающей молодых людей от службы. Мальчишки идут в армию, заведомо зная, что придется испытать унижения и побои! Ну раз все это знают, почему же так стыдливо молчаливы сами военные чины?

Их отговорки мне пришлось выслушать тогда же, когда я занималась делом погибшего матроса. Мол, общество виновато, армия - лишь его зеркало, а еще родители, воспитывающие маменькиных сынков, ну и, естественно, СМИ, так много грязи выливающие на своих защитников. Насчет маменькиных сынков в определенной степени могу согласиться, ведь армия - это не институт благородных девиц, во всех странах отношения там суровые. По крайней мере по американским фильмам в этом можно убедиться, но суровость - не синоним садизма, немотивированной жестокости. Ну а насчет СМИ: Согласно тому же опросу ВЦИОМ нежелание юношей служить связывают с дискредитацией армии в СМИ всего 4 процента россиян (сравните с 72 процентами тех, кто боится дедовщины). И уж совсем попутно приведу еще одну цифру - по результатам исследования, проведенного международной организацией "Журналисты без границ", Россия по уровню свободы слова занимает 121-е место (из 139). Так что мы, журналисты, еще слишком мало пишем (потому что не хватает информации) о том, что происходит в казармах.

Зато сами военнослужащие, не рядовые, естественно, о своих попранных правах не устают повторять. Уж сколько раз мы слышали, как медленно растет у них пенсия, как тяжелы жилищные условия и трудна служба. Скажите мне, дорогие защитники, чем отличаются жизнь и труд тех же учителей, врачей, сельчан, живущих рядом с вашими гарнизонами? Раньше, понятное дело, у военных снабжение лучше было, в их магазины за счастье считалось попасть. Сейчас все равны. Безусловно, было бы здорово, если б равны были в богатстве, у нас пока в бедности. Ну так почему у вас все должно быть лучше? Почему вы так боитесь свои папахи потерять? Почему чуть ли не месяц не докладывали о трагедии с мальчишкой в свое министерство, почему сразу не сообщили матери? Таких "почему" много можно задать. Ответ вот только очевиден:

Половину сына вернули матери, на колени перед ней не встали, прощения не вымаливали, сухо было брошено лишь: "Сожалею". Ну тогда и не удивляйтесь вполне возможной истерии через несколько месяцев - к весеннему призыву тысячи матерей костьми лягут, чтобы любимого, единственного, под сердцем выношенного в воинские безжалостные лапы не отдать.

Совсем не обязательно, что на службу приходят отморозки, выкормыши нового общества, но не подлежит сомнению, что даже нормальные мальчишки, пройдя такие университеты, возвращаются обозленными на весь мир, стремящимися отыграться за собственное унижение. Хорошо, если физически здоровыми. В 50-60-е годы (не так уж давно!) армию называли школой жизни, офицеры были и отцами-командирами, и особой кастой умных, интеллигентных, хорошо воспитанных людей. Нынче человек в погонах даже старухе в транспорте место не уступает, что уж о большем говорить. Какие из них воспитатели?

Правозащитные организации и комитеты солдатских матерей в последние годы сумели провести мониторинг дедовщины в российской армии, порой предпринимают конкретные шаги по защите призывников. Владимир Путин недавно сказал: "Прошу министерство обороны оказать всяческое содействие Генеральной прокуратуре в полном расследовании этого уголовного дела (об искалеченном Андрее Сычеве. - Ред.). Это первое. Во-вторых, прошу министра обороны представить предложения правового и организационного характера для улучшения воспитательной работы в армии и на флоте. И, наконец, третье - нужно оказать помощь семье пострадавшего, в том числе и в решении жилищного вопроса".

Какие правильные слова! Но обратите внимание на то, как расставлены акценты. Даже у президента судьба конкретного солдата, к сожалению, поставлена на третье место. Убеждена, что должно быть наоборот, ведь в мире нет ничего ценнее жизни и здоровья человека, а не системы или ее механизма.

Автор: Галина КУШНАРЕВА, "Владивосток"